Инна Бачинская - Свой ключ от чужой двери
Я добрел до кухни, открутил кран и стал жадно пить отдающую хлоркой и ржавчиной воду.
Не знаю, сколько я просидел на диване, чувствуя, как наливается тяжестью затылок, как с каждым ударом ухает в пропасть сердце. Кажется, я даже уснул ненадолго. Инстинкт самосохранения выключил сознание, спасая меня. Придя в себя, я вспомнил о Сонечке. Мысли ворочались вязко и нехотя. Я потянулся к телефону на журнальном столике. Услышав в трубке знакомые модуляции, я произнес: «Мария…», впервые назвав ее по имени. Больше звонить мне было некому.
– Вячеслав Михайлович! – закричала она. – Где вы? Куда вы пропали? Что случилось? Я чуть с ума не сошла! – Неподдельное чувство звучало в ее голосе.
– Я у Сонечки, – отвечал я.
– У Сонечки Ивкиной? – уточнила она, угасая.
– Да… Мария… – я не знал, как сказать ей о том, что случилось.
– Что случилось? Вячеслав Михайлович, что случилось? – Она почуяла недоброе.
– Сонечку убили, – произнес я с трудом.
Молчание в трубке длилось немыслимо долго. Я перестал даже слышать ее дыхание.
– Как это произошло? – спросила она наконец.
– Я поехал на стоянку за машиной, хотел отвезти Сонечку в аэропорт… Вернулся, а она…
– Зачем в аэропорт?
– Она должна была лететь в Грецию отдыхать… на две недели. Я хотел ее проводить…
Снова молчание, на сей раз продолжительнее первого.
– Во сколько рейс? – наконец спросила она. Странный вопрос…
– В два.
– Адрес! – потребовала Ведьма.
Я продиктовал Сонечкин адрес.
– Сидите там и ждите меня. Никому не открывайте! Вы уверены, что в квартире никого больше нет? Проверьте! Заприте дверь!
Команды падали на мой отказывающийся служить мозг как камни.
Мария положила трубку, задумалась ненадолго, глядя в пол, потом стала медленно набирать номер телефона, который знала наизусть.
– Добрый день, Николай Алексеевич, – произнесла она, когда там отозвались, – это Мария… художница! Вы просили позвонить в случае чего…
Через двадцать минут раздался звонок в дверь. Даже не спросив, кто, я отпер и застыл, ошеломленный. Из-за плеча Ведьмы выглядывал следопыт-старлей Коля Астахов. Сверля меня подозрительным взглядом, он вошел, не ожидая приглашения. Я посторонился и взглянул на Ведьму. Она положила руку мне на плечо, успокаивая взглядом. Коля заглянул в гостиную, на кухню, открыл по очереди двери кладовок и исчез в спальне. Мы молча стояли в темной прихожей – я не догадался включить свет. Коля вышел из спальни, буркнул:
– Я позвоню!
– Поехали! – скомандовал он через минуту.
«Хоть наручники не надел, и на том спасибо!» – подумал я.
– Куда мы?
– В аэропорт! – ответила она.
Я не понял, но переспрашивать не стал. Мне было все равно…
Мы влетели в здание аэропорта без двадцати два. Старлей, бросив нам: «Стойте тут, я сейчас!», исчез за дверью с табличкой «Посторонним вход запрещен». Затем он появился в сопровождении человека в штатском и здоровенного детины в камуфляжной форме с автоматом на груди.
– Посадка заканчивается, быстрее! – бросил он, и мы помчались на второй этаж, расталкивая пассажиров. На втором этаже было немноголюдно. Горело табло: «Рейс 242, Афины», под ним очередь человек из сорока, державших в руках паспорта и билеты, чинно двигалась к выходу в коридор-кишку.
– Вон она! – вдруг вырвалось у меня. – В шляпке!
Я побежал к началу очереди, туда, где девушка в форме проверяла документы у высокой женщины в Сонечкиной шляпке. Старлей бесстрашно опередил меня, отпихнув по дороге. Пограничник громыхал ботинками следом. Люди стали расступаться, пропуская их. Я видел, как женщина в шляпке, отшатнувшись, пыталась выдернуть локоть из цепких рук Коли.
Я подошел и остолбенел. Из-под свисающих полей белой шляпки, расшитой разноцветными бусинами, на меня смотрели испуганные глаза моего бывшего студента и коллеги по фонду, Леши Дергунца.
– Леша? – пробормотал я. – Леша? Как же это… Леша?
– Я всегда говорила: суетится много, – ни к селу ни к городу заметила Ведьма.
Мы попрощались с Колей перед стеклянной стеной аэровокзала. Я пребывал в обалдении, не умея переварить случившееся. Ведьма томно улыбалась, заглядывая в глаза старлею, который очень спешил отрапортовать о задержании особо опасного преступника и только силой воли заставлял себя стоять спокойно.
– Ко-о-ля! – пропела она, придерживая его за рукав. – Приходите сегодня ужинать! Адрес помните?
– Спасибо! – обрадовался старлей. – Приду. Ничего, если попозже? Работы невпроворот, сижу каждый день чуть не за полночь.
И был таков.
Глава 28
Разбор полетов
Он действительно пришел. В одиннадцать, когда я решил, что он уже не явится. Но Ведьма сказала, придет. Мы заключили пари, и я, разумеется, проиграл. Ставкой было мытье посуды.
Разговор вертелся вокруг известных событий. Старший лейтенант Коля Астахов, важный, как павлин на пресс-конференции, отвечал на наши вопросы – бесконечные «почему?» и «зачем?». В его изложении то, что произошло, выглядело вкратце следующим образом. Вкратце – по причине военной тайны, то есть тайны следствия.
Леша Дергунец около года назад сообразил, что фонд занимается уголовно наказуемыми финансовыми махинациями. В этом месте Коля покосился на меня – мой открытый рот и изумленный взгляд, должно быть, убедили его, что совесть у меня чиста и я ни сном ни духом… Он удовлетворенно кивнул и поехал дальше.
А я подумал, что проклятая Ведьма снова оказалась права! Все наши мертворожденные проекты были не чем иным, как одной большой аферой, а я был слеп и доверчив… Лох!
– Для вашего Дергунца вскрыть любой файл – как… Пара пустяков, одним словом. Голова у него работает как компьютер, но в социальном развитии большие пробелы.
– Компьютерное поколение, – встряла Ведьма. – Инфантильное, асоциальное, с размытыми гранями между добром и злом.
– Вот именно! – согласился Коля. – С большим прибабахом.
Как-то Леша встретил бывшую преподавательницу Ивкину и поделился с ней своим открытием.
– Зачем? – спросила Ведьма.
– Я тоже спросил зачем, – сказал Коля. – Говорит, страшно уважал ее… вот так, ни больше ни меньше. А кроме того, больше не с кем было, друзей у него нет.
Через месяц примерно Ивкина позвонила ему и предложила встретиться. Во время встречи стала расспрашивать, можно ли перебросить деньги со счетов фонда на счет другой компании. Дергунец, которого интересовали не столько деньги, сколько решение поставленной задачи, сказал, что в принципе можно. Ивкина зарегистрировала фирму технического перевода и открыла счет в банке.
– Соня хотела ограбить фонд?! – поразился я. – С Дергунцом?
– Возможно, она считала, что имеет моральное право, – заметил старлей.
Меня вдруг словно током ударило – Соня считала меня жуликом и аферистом! Сообщником Удовиченко.
– Я понимаю ваши чувства, – сказал Коля, – но они действительно решили ограбить фонд. Дергунец стал копаться в компьютерах главного бухгалтера и босса. В конце апреля Исоханов застал его в кабинете Удовиченко. На другой день Дергунца выгнали из фонда. Преступникам ничего не оставалось, как проникнуть в фонд ночью. Им удалось перевести деньги на счет фирмы Ивкиной, и они уже собирались уходить, как вдруг появился Удовиченко. Они спрятались. Что произошло дальше, не совсем понятно. Дергунец путается в показаниях. Не то Удовиченко их заметил, не то у Ивкиной сдали нервы. Дергунец утверждает, что именно она ударила Удовиченко статуей Свободы. Но у меня на этот счет большие сомнения…
– Он… они убили Удовиченко?! Статуей Свободы? – Я окончательно обалдел, собирался еще о чем-то спросить, но тут Ведьма наступила мне на ногу, и я заткнулся.
– Совершенно верно, статуей Свободы.
У меня вдруг мелькнула мысль, что мы их спугнули, и Леша, с его мозгами электронной машины, тотчас же воспользовался ситуацией и вызвал ОМОН. Если бы нас с Ведьмой там застукали… Я поежился, представив себе, как Дергунец на допросе излагает подробности той ночи.
– Кстати, – вспомнил Коля, – Дергунец утверждает, что там был еще кто-то. И я даже подумал…
– Вы подумали, что это Слава! – Ведьма хлопнула меня по спине и захохотала, как будто услышала необыкновенно забавную шутку, очень ненатурально, должен заметить, а я уронил кусок мяса себе на брюки и чертыхнулся.
Старлей слегка смутился.
– Ну, не так однозначно. Мы проверяли всех причастных, сами понимаете.
– Понимаю, конечно. Знаете, а ведь если бы вы тогда не пришли и я бы не записала ваш телефон… – Она покрутила у него под носом ладошкой. – …Я бы не смогла вам позвонить, и мы бы не поймали Дергунца! Какая удивительная цепочка взаимосвязанных событий… Просто диалектика, честное слово!
Коля покивал, соглашаясь, и сказал:
– Убивать преступники, разумеется, никого не собирались. Им просто не повезло. На другой день Исоханов избил Дергунца, подозревая его в причастности к убийству Стаса, и тот раскололся. Эдик потребовал встречи с шефом, рассудив, что Стаса не вернуть, а куш сорвать можно. Дергунец назвал место встречи – ночной клуб «Дикий Запад», так как хорошо знал это место. Ивкина пришла туда, но поговорить с Исохановым не сумела – он почему-то исчез.
