Наследница - Владимир Павлов
— Спасибо. Я ценю твою дружбу. Просто хотела предупредить. Если мы вчера и впрямь нашли послание от Ко-Шира, оно что-то да значит. Сельма мало говорила о деде, но как-то обмолвилась, что он был великий стратег, все просчитывал наперед. Жаль, что я не знала его, как она, поэтому без совета не обойтись.
— Ты что-то придумала?
— Хозяин лавочки сегодня вспоминал Ко-Шира. Он видел его всего-то раз, но дал его поступкам такую точную характеристику, которую я слышала лишь от бабушки. Вот я и подумала: если посторонний человек понимал мотивы деда, то нам стоит обратиться к тому, кто был близок к Ко-Ширу многие годы.
— Имеешь в виду кого-то из магистров магии?
— Верно. При жизни Сельмы один из них был большим другом нашей семьи. Как и многие другие, после похорон бабушки он потерял ко мне интерес, но я сейчас в таком положении, что готова быть назойливой. Хочу расспросить его о деде. Вдруг и впрямь Ко-Шир планировал вернуться. Момент подходящий. Мне тут все уши прожужжали, что в Тускане царит политическая нестабильность. Понимаешь, что это значит?
— Полагаю, многим возвращение главы Пятого магистрата не сулит ничего хорошего, — усмехнулась Шайна.
* * *
Дом магистра магии Агуса Фэна стоял неподалеку от Южного маяка почти на самом краю высокого утеса. От крыльца до обрыва какой-то десяток шагов. Море медленно, но верно разъедало скалу, и когда-нибудь жилища Фэна ждала незавидная участь. Пока что первой жертвой готовился стать громадный дуб, нависший над обрывом. Долгие годы верным стражем он стоял на краю пропасти, но даже его могучие корни не смогли противостоять эрозии почвы и теперь бессильно висели над бездной. Листва на дубе, несмотря на раннюю осень, уже почти вся пожелтела и частично опала, а ствол наклонился так сильно, что было ясно: гигант готов в любой момент рухнуть в море.
Агус Фэн чем-то напоминал Тиаре бедный дуб. В молодости магистр был широк в плечах. Сельма говорила, что он был силен как бык и любил участвовать в состязаниях борцов. Увы, с годами великий волшебник обрюзг, пополнел и давно ходил сутулясь, опираясь на толстую железную трость с серебряной рукоятью. У него была огромная седая борода, делавшая его похожим на старого горного медведя.
В детстве Тиара видела Фэна, пожалуй, даже реже, чем других магистров магии, но считала его верным другом семьи. Бабушка всегда отзывалась о нем уважительно. Она говорила, что Фэн наравне с Ко-Широм стоял у истоков Пятого магистрата. Он боролся с Байрами за независимость острова, а в Совете магистрата занимал вторую по важности должность — Великого Наблюдателя. Пожалуй, Фэн был даже более ярым сторонником отделения от империи, чем Ко-Шир. После бегства последнего, Фэн долго отказывался признавать Второй пакт Сен-Во. Имперцы даже грозились его арестовать, но в конце концов другим волшебникам, включая Сельму, удалось уговорить старика смириться.
Фэн сильно сдал за последние годы, и уже при жизни бабушки в особняк Арканов почти не заглядывал. Сельма сама ездила к нему и часто брала с собой Тиару. Девушка не любила эти визиты: воспоминания о былых временах, когда проблемы острова решали волшебники, а не имперские чиновники, ее не трогали. Ей хотелось изучать магию, а не слушать стариковские рассказы. Возможно, если бы Сельма и Агус беседовали о деде, было бы гораздо интереснее, но эта тема при жизни бабушки была под запретом. Тиара надеялась, что теперь магистр окажется разговорчивее.
Слуга, худощавый старик с редкой седой бородкой, проводил девушек на веранду, выходившую на море. Веранда была старая, доски скрипели под ногами, а крыша местами прохудилась. Фэн, укутанный в потертый бархатный халат, сидел в кресле-качалке. Он обрадовался появлению Тиары, но с места не поднялся. Слуга вынес на веранду два стула, таких же ветхих, как, похоже, и все в этом доме. Фэн предложил гостям чаю, но Тиара вежливо отказалась. Она решила придать визиту деловой характер. Следовало показать старику, что они пришли не ради воспоминаний о былых деяниях магов. Ей нужны были сведения о Ко-Шире.
— Вечно вы, молодежь, куда-то торопитесь, — проворчал Фэн высоким скрипучим голосом, не подходившим его габаритам. — Я всегда усматривал в этом определенную иронию. Торопиться должны старики, но мы ведем себя так, словно у нас все впереди, а вы, наоборот, спешите, словно завтра может не наступить.
Тиара смущенно улыбнулась.
— Возможно, это из-за того, что вы все откладываете на последний момент, когда вам и впрямь бывает, куда торопиться, — вздохнул магистр. — Я ждал вас давно.
— Вы знали, что я приду? — удивилась Тиара.
— Прорицание я люблю, но в данном случае — это просто логика. Вы в опасности и ищите ответы.
— С чего вы взяли, что я в опасности? — насторожилась девушка.
— Разве не так? Если маг нанимает телохранителя… — Фэн посмотрел на Шайну.
— Шайна — моя подруга.
— Вот как? Но выглядит как наемница, — хмыкнул старик.
— Одно другому не мешает, не так ли? — подала голос охотница.
— Безусловно, — Фэн откинулся в кресле-качалке. — Если вы, Тиара, скажете, что вам ничего не угрожает, не стану спорить. Когда-то я был слишком мнителен, так как за моей головой охотились агенты Байров. Сегодня, к счастью, или к сожалению, я имперцам уже не интересен, но мнительность осталась.
— Я не думаю, что мне угрожает опасность, хотя неприятностей хватает, — призналась Тиара. — После смерти Сельмы все пошло наперекосяк.
— Да, Сельма. На днях ее вспоминал, — вздохнул Агус. — Великая женщина. Жаль, что она рано ушла. Мы редко виделись в последнее время, но я любил наши посиделки. В отличие от вас — вы откровенно зевали от стариковских разговоров.
Тиара смутилась.
— Она навсегда останется здесь, — Фэн похлопал рукой по груди. — Я до сих пор вспоминаю нашу последнюю встречу. Она была так хороша в своем любимом зеленом платье и высоких сапожках, — магистр отвернулся, делая вид, что поправляет халат, но Тиара заметила, как он украдкой промокнул глаза рукавом.
— Спасибо, что помните бабушку, — выдохнула девушка. — Но теперь я не уверена, что она ушла по доброй воли. Имперский сыск полагает, что ее убили.
Магистр грузно подался вперед, кресло-качалка жалобно заскрипела:
— Вот как? Есть доказательства?
Магичка рассказала о своей встрече с имперским следователем, опустив часть истории про свои личные неприятности. Магистр слушал, не перебивая.
— Имперцы любят мутить воду. Наверняка валили вину на наших магов, не так ли?
— Намекали, мол, одна из версий. Порою искусство интриги заключается именно в том, чтобы сделать нужный намек.
— Золотые слова. Сельма именно так бы и ответила, — крякнул Фэн. — Теперь я понимаю, почему вы
