Отдых на озере - Анна Лерина
– Любопытная версия, – писала моя родительница, – девочка и правда, похоже, с огоньком, а то и вовсе с приветом. Могла что-то сгоряча по глупости наделать, а теперь её совесть гложет. Оттого и боится каждого шороха, каждого лишнего вопроса. В общем, действительно, понаблюдай за ней серьёзно.
Однако после подробного обсуждения моих вариантов мама сменила тему и вновь напомнила мне о своём заданном накануне в последнем сообщении вопросе. Торопясь присоединиться к вечерним посиделкам, вчера я пропустила его мимо глаз и в итоге успешно проигнорировала.
– Ты не ответила мне, – настойчиво вопрошала родительница, – как именно ты смогла перевернуть тело? В каком направлении ты его двигала? Много ли усилий пришлось приложить? Судя по всему, парень был крепкий, а значит, тяжёлый. Напиши подробно, как ты с ним справилась.
Я пожала плечами, словно бы мама могла увидеть этот мой жест, и всерьёз задумалась. Странным образом воспоминания стали стираться в моей памяти, хотя с момента гибели Артёма прошло буквально несколько дней. Очевидно, мой мозг собирался аккуратно избавить память от неприятных и болезненных моментов.
Вздохнув, я снова открыла в телефоне папку с фотографиями, теми самыми, что делала для полицейских.
Сердце заколотилось от повторно переживаемых эмоций так, будто я только что пробежала стометровку. Зажмурившись и сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я постаралась для начала успокоиться, унять излишнее сердцебиение и привести в порядок замелькавшие в голове калейдоскопом мысли, картинки и образы.
Когда мне показалось, что это наконец удалось, я открыла глаза и, уставившись на экран телефона, попыталась вспомнить, как именно переворачивала мёртвое тело Артёма. Вроде бы я взяла его вот здесь. Да, так. Я нажала, приподняла, и – оно как будто просто под моим давлением устремилось по наклонной вверх.
Безусловно, усилия я приложила, но не сказала бы, что действовала на пределе своих возможностей. Влажная примятая озёрная трава оказалась хорошей помощницей. Тело скользило по этой подстилке, будто по бутерброду с маслом. К тому же я никуда не тащила труп, а лишь крутила его на месте на манер стрелки больших часов. Перевернулся он лицом вверх, полагаю, совсем уж случайно. Я просто машинально выбрала удачную точку приложения силы.
Обдумав и тщательно сформулировав свой ответ, я изложила его в сообщении родительнице и с чувством выполненного долга выключила телефон.
– Скажи мне, мам, а я приёмный? – огорошил меня неожиданным вопросом Севка, когда я пришла полюбоваться на их регулярную утреннюю тренировку.
Пока я, разинув от удивления рот, невольно собирала туда вездесущих мошек на манер прудовой лягушки, тот же самый вопрос прозвучал от пробегавшей мимо нас Яны. Адресован он был, конечно, уже не мне, а спешившей присоединиться к наблюдению за отпрысками и оттого сильно запыхавшейся Наташе.
– А можно ли уточнить, что именно навело вас на такие глубокие мысли? – нахмурившись, прерывистым от сбившегося дыхания голосом спросила у детей моя приятельница.
Я лишь энергично закивала в знак полной солидарности с ней и присоединения к её встречному вопросу. Нет, всё же у Наташи было поразительное самообладание.
– Просто мы по Артёму соскучились, – наклонив рыжую головку вбок, как птичка, принялась объяснять Яна. – А Влад сказал, что он больше не придёт. Ну потому что он вроде был раньше приёмным, а теперь вот нашёл своих настоящих родителей и уехал жить к ним.
Наташа крякнула, я вздохнула. Влад молодец, придумал для детей достойное и не лишённое некой позитивной романтики объяснение.
– Не, он не приёмный, он же из детдома просто, – буркнул Севка, обращаясь к Яне сердито-покровительственным тоном. – Приёмный – это когда из детдома другие родители забрали и врут, что они настоящие. Так вот, может, и мне тоже врут?
Тут он пристально посмотрел на меня, а затем хитро сощурил один глаз. И откуда только взялся у него этот новый приёмчик?
– Ты совсем, что ли, с ума сошёл? – нашла наконец в себе силы возмутиться я. – Что ты такое выдумываешь? У тебя и мама родная, и папа родной, и бабушки с дедушками тоже. И заметь, все тебя очень любят.
Наташа же не стала следом за мной рассыпаться в словесных руладах. Она лишь легонько дёрнула Яну за косичку, демонстративно покрутила пальцем у виска и поцеловала своего ребёнка в лоб. Яна мгновенно расслабилась и заулыбалась.
Мой Севка же подбоченился и деловито произнёс:
– Ну, раз мы всё так здорово выяснили и обрели свои родные семьи, это событие необходимо отметить. Поэтому купите нам сегодня колы и торт!
– Боже. Что ж, по крайней мере, теперь нам понятна цель этой затеи, – засмеялась я.
– Да уж, это точно, – кивнула Наташа.
– Вот только, Сева, откуда взялась у тебя эта странная фраза? – уточнила я. – «Выяснили», «обрели». Где подцепил?
Севка на секунду замялся.
– А мы вчера передачу слушали такую, про приёмных детей, – захихикала повисшая на Наташе Яна. – Влад у себя в комнате включил громко, а мы как раз за ним зашли в домик. Вот пока его ждали, послушали.
– Странный выбор для молодого парня, – тихо сказала я. – Хотя, если учесть, что я недавно поймала своего собственного папу за азартным просмотром подросткового реалити-шоу, меня уже вряд ли может в этом плане что-то сильно удивить.
– Мам, там на самом деле такие вещи грустные рассказывали, – заглядывая мне прямо в глаза, сказал серьёзно Севка.
Я крепко обняла сына. Очевидно, неизвестная передача его действительно тронула. Надо будет выяснить, что именно он там посмотрел, и поискать этот выпуск, решила я. Вдруг что-то из материалов можно будет использовать в воспитательных целях или просто требует обсуждения с ребёнком.
А вслух сказала:
– Будет вам сегодня и тортик, и кола, маленькие жулики. Я съезжу в супермаркет.
– А сейчас оба марш на тренировку! – скомандовала Наташа. – А то ваш Сергей последнюю пару минут только и делает, что пытается испепелить взглядом всю нашу компанию бездельников.
Дети, взвизгнув, понеслись присоединяться к своей группе юных борцов, а мы с Наташей, удобно устроившись на скамейке, принялись самозабвенно сплетничать об очередных пылких взглядах симпатичного женатика.
Поселковый супермаркет, как и ожидалось, своим ассортиментом меня не порадовал. Впрочем, стеллаж с прохладительными напитками я нашла довольно быстро. Недолго поколебавшись, я взяла не одну, а две большие бутылки колы. Вторую я прихватила для друзей, которых у Севки и Яны теперь наверняка было много. Как-то неправильно, рассудила я, если остальные будут с завистью смотреть, как наши наслаждаются этой восхитительно сладкой и вредной штукой.
Оставалось найти в этом осовремененном сельпо мало-мальски пристойный свежий торт. Блуждая между полок и стеллажей, я несколько раз натыкалась
