Шептунья - Любовь Белякова
Оленька крикнула:
– Бабуль, я пришла!
– Ну, слава богу. Дед опять на кухне застрял! – донесся голос старушки из комнаты.
Девушка сбросила босоножки и прошла на кухню.
Леша отступил от входа вбок, и теперь ему была видна комната. В помещении стоял советский диван, напротив кровать, по центру у окна – тумба с телевизором. Полная низкая старушка сидела на диване в ночнушке.
– Здравствуйте! – сказал Алексей.
Бабушка перестала покачиваться и замерла.
– Здравствуйте!
– Дед, ну вот, как же ты снова упал! – причитала Оля.
– Не знаю, голова закружилась!
Алексей услышал шаркающий звук, доносящийся с кухни. Оля появилась в коридоре спустя пару минут, она шла спиной вперед, волоча своего дедушку на ковровой дорожке. Дед сидел спокойно, видимо схема была уже отработана.
– Давай я помогу!
Оля удивленно посмотрела на гостя. Ей была непривычна даже мысль о том, что кто-то будет помогать ей со стариками.
– Ладно! – растерянно сказала она. – Ты только осторожнее, там порожек на входе в комнату.
Деда доставили до кровати быстро. Оля сразу засуетилась вокруг него. Укрыла его одеялом, потрогала ноги, накинула на них плед.
– Сейчас. Я суп сварю, обедать будем. Ты какой дедуль хочешь? – спросила она ласковым голосом.
– Гороховый! – громко сказал дел, окая на каждом слоге.
– Хорошо, значит, гороховый будет.
Она пошла на кухню, и Алексей последовала за ней.
Там Оленька остановилась, повернулась к нему, и вдруг приложила к его груди ладошку. У Алексея мурашки пробежали по спине. Подняв взгляд, она попросила:
– Будь добр, посиди с ними хоть немного. К ним редко гости ходят!
Алексей кивнул, заворожённо смотря в теплые карие глаза. Она действительно была другой!
Он долго слушал стариков, потом был обед, уборка. Это все несколько отличалось от его привычной жизни. И он задержался, заметив, что старики с ним повеселели.
Оля вышла проводить его до первого этажа уже затемно. Они опять поспорили, Алексею показалось, что девчонка после оказанного одолжения должна быть более уступчивой, но та как всегда была не покоряема.
Жизнь закрутила, пошла своим чередом. Иногда Алексей заходил к старикам, сидел с ними, пока Оленька хлопотала на кухне. Потом он ждал, пока она накормит деда супом. Девушка по привычке провожала его до первого этажа, там они могли еще час проболтать. Она не пыталась его соблазнить, не требовала, чтобы он приходил еще, эти визиты были на его совести, старики ждали его.
Как-то проезжая мимо дома Оли зимой, он вдруг подумал о них, о том, как они там. Сердце его при взгляде на панельный дом сжалось до боли и заскрежетало. Он выскочил из маршрутки, забежал на восьмой этаж и позвонил в знакомую дверь. Оленька открыла сразу, она была бледной словно снег, смотрела в пол.
– Дедушка умер два часа назад! – сказала она тихо. Ее губка задрожала, и его руки сами потянулись к ней, заключили в объятия человека любимого.
Говорливая бабушка стала молчаливой, она больше не рассказывала о прошлой жизни, не говорила Оленьке, что нужно сделать и практически ничего не ела. Вся ее жизнь была в ушедшем родном человеке, вся суть их совместной жизни – в детях. Она осталась одна в своей немощности, болезнях, ее дети и внуки проживали свою жизнь. И это было большим счастьем оставлять в этом мире самостоятельных, здоровых детей, которые могли позаботиться о себе сами, она это понимала. За три дня до смерти бабуля положила теплую руку на ладонь Леши, посмотрела в его глаза с добротой и молчаливой просьбой.
Алексей все понял и, опустив голову, кивнул. С тех пор он не отпускал свою Оленьку никогда. У них было много счастливых моментов. Воспоминания, пролетевшие в его голове за секунду, дали ему отдых от рутины, нейтрализовали негатив, его мысли стали легкими.
Он улыбнулся медсестре.
– Спасибо, вы очень добрый человек. Я думаю, что мы закажем пиццу, мои коллеги тоже проголодались.
Девушка кивнула, она не обиделась на его отказ. Алексей взял свой кофе и пошел к лифту. Лифт тут был всегда в работе. На этот раз из него выехала инвалидная коляска с молодым человеком. Его голова была без волос. Мать заботливо одела на него шапку:
– Погуляем немного?
Мальчик устало осмотрел холл, в его глазах появилась грусть, когда он увидел группу сверстников, пересекающих площадку возле больницы. Они даже не думали о том, с чем жизнь сталкивала его, неизлечимо больного, каждый день. Парни загоготали так, что было слышно и в холле.
– Я не хочу гулять!
– Бог мой, но иногда то надо! Это на пользу!
– Я сказал, что не хочу! – произнес он. – Отвези меня обратно!
Алексей зашел в лифт, женщина со вздохом заехала обратно. Опять перед взором следователя появилась бабушка Оли. Она понимала, что ее конец близок, однако зависти к счастью других у нее не было, так как свой путь женщина прошла до конца. Этот мальчик болел давно, и он хотел того, чего у него никогда не будет. У него отнимали жизнь, за что ему это наказание, он не понимал. Чувство несправедливости перерождалось в негодование.
На третьем этаже они вышли. Алексей вернулся в кабинет.
– Николай Петрович, у нас кто-нибудь ездил к той женщине, у которой муж умер от рака, а сын инвалид.
– Нет. Ее решили поставить в конец очереди.
Леша взял пальто.
– Я сам съезжу к ним!
Николай Петрович задумался. Знал он, что если Лешка берется за что-то, то это может закончиться как минимум перестрелкой или дракой. У парня было невероятное чутье, он умел слушать, сопоставлять, видеть.
– Леша, возьми парней с собой!
– Ладно.
Родственники пациента, умершего от рака поджелудочной железы, жили в пригороде. Дом находился среди соснового леса, рядом был пляж. Тут от парковки в разные стороны разбегались дорожки, они вели к коттеджам далеко не бедных людей.
– Я один пойду! – предупредил Леша коллег за несколько десятков метров от дома.
Следователь подошел к дому. Он посмотрел в окна особняка, заметил камеры видеонаблюдения, большую спутниковую тарелку. Все было тихо и спокойно, однако это вызывало почему-то чувство тревоги, а не покоя. Раздался звонок. Это был Олег. Алексей ответил. На заднем фоне кричала зверем Маша, было слышно, как Саша плачет.
– Леша, что у вас? – крикнул Олег в трубку.
– Думаю, я нашёл его.
– Тогда действуй, нам пришлось сделать Маше инъекцию.
– Я понял!
Леша махнул рукой группе. Мужчины подбежали к воротам.
– Давайте через стену! – коротко скомандовал
