Анна Литвинова - Ремейк Нового года
Тот самый немолодой человек, похожий на Де Ниро, знал здесь немногих. Но чувствовал себя лучше, чем дома.
…Сегодня на площадке на Воробьевых горах собрались стрит-рэйсеры. Юноши щеголяли на оттюнингованных «восьмерках» и «девятках». Господа приезжали на дорогих, почти что гоночных «Субару» и «бэхах». Встречались и дамочки, в основном — дочки столичных богатеев. Девочкам нравилось заявляться сюда на новеньких, только что подаренных автомобильчиках. Вариться в котле, полном настоящих мужчин. Они даже готовы были подставлять бока своих лакированных машинок под хищные бамперы мощных гоночных тачек.
Нынешняя ночь — предрождественская, пахнущая морозцем — обещала стать изумительной, хотя «Де Ниро» и не был уверен — хочется ли ему сегодня ездить. Иногда хватало просто смотреть. Смотреть, как мозгляк на разлапистой «восьмерочке» отчаянно пытается войти в поворот — и заканчивает гонку, расквасив машинный нос о бордюр. Как страстно, почти касаясь боками, мчатся бок о бок два автомобиля совокупной ценой под полмиллиона долларов… Риск, спору нет, всегда удовольствие. Но с такой работой, как у него, бывает чертовски приятно всего лишь наблюдать, как рискуют другие.
— Хай, ты гоняться сегодня будешь? — обратился к нему один из завсегдатаев.
— Посмотрю. — «Де Ниро» пожал плечами и перевел взгляд на площадь, где в ожидании старта толпились машины.
— Ага, посмотри, — ухмыльнулся его знакомый. — Вон, видишь, рыжая ржавчина? Тоже погоняться решила…
«Де Ниро» перевел взгляд на распорядителя, дающего старт очередному раунду гонки, и с трудом удержался от усмешки.
— У нас сегодня цирк? Клоун Карандаш потешает публику?
На старте ревели лишенными глушителей моторами двое: новенький «БМВ» и убогие, все в пятнах ржавчины «Жигули»-«четверка».
— Букмекер ставки не принимает, — кивнул знакомец «Де Ниро». — Все равно все на «бэху» ставят…
Тут машины сорвались с места, и «четверка», несмотря на свои жалкие номинальные лошаденки, немедленно вырвалась вперед.
— Ни фуя себе фуя… — выдохнул «Де Ниро».
Но «БМВ» отставал совсем на чуть-чуть. И уверенно нагонял. Приближался поворот.
— Капец «жигулю», — констатировал «Де Ниро» — «БМВ» был уже совсем рядом.
Тут «жигуленок», будто обидевшись, взревел мотором… и нежно, словно талии любимой женщины, коснулся борта «бэхи». Тяжелая машина отреагировала мгновенно и предсказуемо — заюлила, пошла юзом, застонала резиной… А «жигуленок», не сбавляя скорости, легко вписался в поворот и, уже не спеша, триумфально подвалил к финишу.
— Едрена вошь… — пробормотал «Де Ниро».
— Прикололся? — хохотнул знакомец.
— Я поеду против него, — заледенел глазами «Де Ниро». — В следующем заезде.
Хорошо, что он приехал на сборище рэйсеров на «Марке». «Марк IV» просто порвет наглеца. Или — притрет «четверку» так, что врачам «Скорой помощи» (на свои сборища рэйсеры всегда нанимали машину-другую) сегодня придется как следует поработать.
— Ну, звать тебе «четверу»? — нетерпеливо затеребил «Де Ниро» его знакомый.
— Разумеется, — пожал плечами тот.
«Четверка» (господи, до чего же убогая, ржавая, неухоженная машина!) явилась по первому зову, лихо тормознула в десяти сантиметрах от его ботинок. «Де Ниро» не дрогнул — молча ждал, пока водитель соизволит выйти и подать для приветствия руку.
Дверца «Жигулей» отворилась… в дверном проеме показалась пара изящных ножек. Ножки были обтянуты высокими замшевыми сапожками… сапожки переходили в чулочки… и где-то совсем высоко терялись в короткой кожаной юбке.
— Добрый вечер! — послышался ангельский голосок. — Мне сказали, вы хотите со мной погоняться?
«Де Ниро», не скрывая изумления, рассматривал точеную фигурку, аккуратный носик, копну растрепавшихся за предыдущую гонку светлых волос…
— Так что, поедем? — нетерпеливо притопнула ножкой девушка.
— Я передумал. — «Де Ниро» наконец обрел дар речи. — Вон, видишь мою тачку? — небрежный кивок на «Марк». Он протянул ей ключи. — Садись за руль, покатаемся.
Москва, проезд Шокальского.
1 января, 01.00.
(Двое с половиной суток после события)
Я отменил все свои планы на Новый год. Впервые я встречал его с кем-то только вдвоем.
И вот президент отговорил, куранты пробили, классическая красота стола (оливье, нарезочки, икра, селедка под шубой, все как положено, на этом настояла моя гостья) была порушена. Мы давно отставили формальное шампанское и перешли на более действенный напиток — оказалось, что Лия, как и я, предпочитает коньяк. Уже выпили за любовь, за удачу, за то, чтобы мечты всегда сбывались… И тут Лия вдруг предложила:
— Вась, давай выпьем за свободу!
Я легонько коснулся ее бокала своим:
— За свободу!
Отхлебнул коньяку и поинтересовался:
— А что ты имеешь в виду?
— Под свободой? — улыбнулась Лия. — Ну, в первую очередь чтобы быть на свободе, конечно…
— Не каркай, — попросил я.
— А во-вторых… даже не знаю, как сказать… ну, просто быть свободной. От всего. Ото всех.
Конструкция «ото всех» мне не понравилась, но виду я не подал. А Лия задумчиво продолжала:
— Я, наверно, плохо формулирую… Ну вот смотри. Я вроде считаюсь свободной. По профессии — модельер, приятные клиенты, клубы, тусовки, красота вроде бы, да?
— Я хожу на работу к девяти, и мне это нравится меньше, — согласился я.
— Но мне — даже и таких обязанностей — не хочется! — воскликнула Лия. — Ни клиентов, ни тусовок, никаких обязательств, ничего, понимаешь?! — Она задумчиво поболтала остатками коньяка на дне бокала, махом их допила и закончила: — Наверно, я просто лентяйка…
— Или пока не знаешь, чего тебе по жизни надо… — предположил я.
Она покачала головой:
— Нет, почему? Знаю. Я хочу, чтобы у меня был домик на берегу моря. Только обязательно над обрывом, чтобы смотреть сверху на яхты и на шторм… И чтобы никаких соседей, а в гараже — две машины, одна — просто ездить, вторая — гонять.
— Если б ты согласилась на домик в России, — хмыкнул я, — я мог бы тебе помочь с ипотечным кредитом.
— А еще я хочу утром проснуться и решить: сегодня, например, поеду в Терифе. Это в Испании, огромный пляж, где серферы собираются, — пояснила Лия. — А через неделю мне, может, захочется в Тибет. Или во Дворец дожей. Или в Колизей. Вот так и жить… Нереально, правда? — грустно закончила она.
— Почему — реально, — покачал головой я. — Многие миллионеры так и живут.
— Но я не миллионер.
— Может, это только пока? — предположил я.
Москва, Остоженка.
29 декабря, 13.10.
(Событие — продолжение)
«Марк IV» стоял рядом с особняком. А за рулем сидела Лия.
Спазм страха сжимал ей желудок. От ужаса происходящего ее подташнивало. Перед глазами расплывались разноцветные пятна.
Ей сразу же не понравилась сегодняшняя автопрогулка с новым знакомым. Он, как всегда, доверил ей руль, и они немного покружили по центру. А потом мужик, похожий на Де Ниро, попросил тормознуть у метро «Кропоткинская». И тут в «Марк» неожиданно подсели еще трое мужчин. Они плюхнулись на заднее сиденье: два быковатых культуриста и один худенький, вертлявый, с татуировкой в виде креста на запястье. Правда, пассажиры почтительно поприветствовали ее, а «Де Ниро» был по-прежнему с нею галантен, поэтому у Лии немного отлегло от сердца. Но вскоре они остановились у этого проклятущего особняка, и «Де Ниро» попросил ее подождать «три минутки», а сам, вместе с двумя качками, вышел из машины, и они скрылись за дубовой дверью.
А потом оттуда раздались выстрелы: один, второй, третий, и автоматная очередь, и Лия дернулась и испуганно обернулась на вертлявого:
— Что это?
А тот уже приставил к ее затылку пистолет:
— Сиди тихо, крошка!
— Что вам надо?!
— Чтоб ты сидела тихо. — В зеркальце заднего вида Лия заметила, как он ощерился, и холодная сталь пистолета больно уперлась ей в шею. — Держи руки на руле, не рыпайся и жди наших.
Потом она увидела, как из двери особняка выбегает «Де Ниро» с серебристым чемоданчиком в одной руке и пистолетом — в другой, а позади него первый культурист тащит другого — окровавленного. Тут «Де Ниро» обернулся и добил раненого, и тот упал. Она вскрикнула, а «Де Ниро» уже плюхнулся на сиденье с ней рядом. В руках он держал пистолет и чемоданчик и сказал ей:
— Ну, давай! Жми, моя девочка! Теперь все от тебя зависит.
На заднее сиденье уселся второй уцелевший боец, и в затылок Лии опять ткнулся ствол вертлявого:
— Ты че, не слыхала, мокрощелка?! Давай гони, ну!!
А за спиной, со стороны Волхонки, уже слышались приближающиеся сирены милицейских автомобилей — и она выжала сцепление и бросила «Марк» вперед.
