Джеймс Чейз - С/С том 5. Миссия в Венецию. Парик мертвеца. Миссия в Сиену
— Терпимо.
Доменико рассмеялся, хлопнув Гарри по плечу.
— Чувствую, мы подружимся. Устраивайтесь в доме. Потом мы поговорим о Вьетнаме. Мой сын пишет очень плохие письма. Ты же был там, так что многое сможешь рассказать.
— Не то слово.
Кулак Соло вновь пришел в движение, но Гарри был начеку. Он уклонился, но все же недостаточно быстро, так как кулак Соло задел его по уху. Он вновь провел короткий прямой правой в грудь Соло, заставив того пошатнуться.
— Очень крепкий парень, — Соло потер грудь, все еще улыбаясь. В его глазах было восхищение. — Чувствую, мы будем друзьями. Это хороший удар. — Склонив голову набок, он рассматривал Гарри. — Отменная реакция у тебя, сынок. Да и ответные удары хороши.
— Мистер Доменико, — спокойно сказал Гарри, глядя прямо в маленькие черные глазки, — я хочу работать на вас. Я не хотел бить вас, но когда кто-то пытается ударить меня, я автоматически даю сдачи. Извините.
Доменико изумленно уставился на него.
— Извинить? Ты не должен извиняться. Мне нравятся хорошие удары. Такая встряска полезна для моей печени. Но если бы у тебя не была такая отменная реакция, мой удар уложил бы тебя на неделю.
— В самом деле? — Гарри посерьезнел. — Я хочу стать вашим другом, но не советую проверять мою реакцию. Я нервничаю и могу нанести чересчур сильный ответный удар.
Доменико тоже перестал улыбаться.
— А, так ты бил не в полную силу?
На этот раз удар Доменико почти достиг цели. Он попал в подбородок, хотя Гарри и отдернул голову. Ответный удар пришелся точно в челюсть Доменико, отбросив того на столик. Стол перевернулся, и Соло, словно кит, выброшенный из океана, распластался на полу.
— Бог мой! — прошептал Рэнди. — Да ты сошел с ума! — Он наклонился, пытаясь помочь Соло, но Гарри удержал его за руку.
— Оставь его. Он же любит хорошие удары. Только что сам мне об этом говорил. Так что не беспокойся о нем.
Жизнь медленно возвращалась в глаза Доменико. Некоторое время он недоуменно смотрел на Гарри, потом узнал его и попытался улыбнуться, но это была лишь тень улыбки. Доменико протянул вперед свою волосатую лапищу, и Гарри, ухватившись за нее, помог ему подняться.
— Самый сильный удар из всех, которые я когда-нибудь получал, — он потер подбородок, болезненно скривился, но снова улыбнулся. — О’кей, Гарри, прекратим эти игры. Ты и я будем большими друзьями. Так о чем я говорил? Тридцать баксов? Ха! За такой удар я буду платить тебе сорок, и ты будешь получать еду только высшего класса. А сейчас устраивайтесь. Покажи ему домик, Рэнди. — Покачиваясь, он двинулся к машине.
Они постояли, наблюдая, как он забирается в кабину, потом Рэнди потянул Гарри за рукав.
— Пойдем, я покажу тебе домик. — По виду Рэнди было понятно, насколько он поражен и обескуражен случившимся.
— Нет! Пусть убирается вон!
Девушка, насколько мог понять Гарри, та самая Нина Доменико, стояла в дверном проеме. Глянув на нее, Гарри дернулся, словно от электрического разряда. Он вспомнил слова Рэнди: «Нина такая особенная. Ты должен увидеть ее, чтобы понять, насколько она особенная!»
Что ж, Рэнди был прав. Примерно двадцать два-двадцать три года, среднего роста, но кажущаяся выше благодаря стройной изящной фигурке, четко очерченной груди и длинным ногам. У нее были черные, как вороново крыло, волосы, свободно ниспадающие на плечи и разделенные посередине ниточкой пробора, так что лицо в их обрамлении поражало дикой, чувственной красотой. А из-за того, что глаза ее пылали яростью, выглядела она просто замечательно.
— Мне не нравится твой друг, Рэнди, — кипя от злости, продолжала она. — Пусть он убирается. Меня тошнит от одного его вида.
Лицо Гарри помрачнело, а глаза, казалось, изменили цвет с голубого на серо-стальной.
— Отчего вы забеспокоились, мисс Доменико? — спросил он спокойно.
— Из-за вас! — сделав три быстрых шага, она остановилась прямо перед ним. Он сверху вниз глянул на нее. Она носила красный бюстгальтер, подчеркивающий полноту ее груди, и белые обтягивающие джинсы. — Почему бы вам не бить кого-нибудь вашего возраста, вы, трусливый негодяй?
— Вы полагаете, что ваш отец не может постоять за себя? — Гарри был восхищен ее гладкой, без единой морщинки кожей. — Когда кто-то, подобно вашему отцу, хочет нарваться на неприятности, рано или поздно он все равно их получит. Или, по-вашему, мне надо было, как болвану, позволить ему избить себя?
— Если вы намереваетесь работать здесь, то должны кардинально переменить свою точку зрения! — крикнула она. — Я не хочу видеть вас здесь! Уходите и не возвращайтесь больше.
На лице Гарри не дрогнул ни один мускул.
— Приказы маленьких девочек для меня не более чем пустой звук. Ваш отец принял меня на работу. Если он скажет мне уходить, я уйду, а ваши слова лишь пустое сотрясение воздуха.
Она замахнулась, пытаясь влепить ему пощечину, но Гарри легко уклонился. Рука ее не встретила препятствия, и по инерции Нина качнулась вперед, чуть ли не упав на Гарри. Он почувствовал на мгновение упругость ее груди, затем она отшатнулась назад. Восстановив равновесие, она, задыхаясь от злости, смотрела на него.
— В чем дело? — коротышка в черных брюках и в белой, с расстегнутым воротом рубашке появился на веранде.
— Мануэль! — закричала Нина. — Скажи ему, пусть уходит! — Повернувшись, Нина убежала в ресторан.
Мануэль некоторое время смотрел на Гарри, потом перевел вопросительный взгляд на Рэнди.
— Кто это? Ты привел его?
Рэнди смущенно переминался с ноги на ногу.
— Это наш новый спасатель. Соло только что принял его на работу.
Маленькие глазки Мануэля еще больше сузились.
— Так чего она раскричалась?
— Расстроилась, — Рэнди сокрушенно пожал плечами. — Соло и Гарри обменялись парой дружеских ударов. Ты же знаешь Соло. Его хлебом не корми, лишь бы продемонстрировать свою силу. А тут нашла коса на камень, и Нина все это видела.
Мануэль некоторое время пребывал в нерешительности, затем пожал плечами.
— Нам ни к чему лишние неприятности, — сказал он, глядя на Гарри. — Если вы хотите работать, то ведите себя тихо.
— Что ж, если вы не хотите неприятностей, вам лучше вначале поговорить с Доменико, — спокойно сказал Гарри. — Мне кажется, он как раз любит их.
Глаза Мануэля вспыхнули, а рот сжался. И все же он был несколько обескуражен. Глянув на Рэнди, он сказал:
— Я хочу, чтобы ты зашел в бар через полчаса. Для тебя есть работа. — Еще раз глянув на Гарри, он вернулся в ресторан.
— Может быть, мне в самом деле убраться отсюда? Не хотелось бы подводить тебя.
— Забудь об этом, — успокоил его Рэнди. — Соло нанял тебя. И он доволен. Если он захочет, чтобы ты ушел, он сам скажет об этом. Пойдем, я покажу тебе домик.
Гарри пожал плечами, поднял рюкзак и последовал за Рэнди по песчаной дорожке, обсаженной с обеих сторон пальмами. Вскоре они подошли к четырем маленьким домикам, отделенным от ресторана низким кустарником.
Рэнди открыл дверь второй кабинки.
— Это твой, — сказал он, не заходя вовнутрь. — Мой домик рядом. Мануэль живет напротив. Четвертый пока свободен.
Гарри вошел в домик. В маленькой комнатке с кроватью и комодом было невыносимо душно. За пластиковой перегородкой находился душ и туалет.
Он бросил рюкзак на кровать, распахнул окно и вышел наружу, к Рэнди, который уже занес гитару и рюкзак вовнутрь кабинки и теперь поджидал его.
— О’кей?
— Не отель «Хилтон», но вполне терпимо, — сказал Гарри. Он закурил сигарету, некоторое время задумчиво смотрел на Рэнди, затем продолжал: — Ну, давай…
Глядя на тебя, я понял, что мне не стоило бить его… Правильно?
Рэнди отвел глаза в сторону.
— Ты вдребезги разбил его гордость. Соло не без оснований считал себя сильнейшим мужиком в районе. Еще никто не сумел побить его до этого дня. — Рэнди засунул руки в карманы. — Ха! Ты основательно поколебал его уверенность в собственных силах.
— Он сам нарвался на удар. Если он так ведет себя, все равно, рано или поздно, но он нарвался бы на хорошую взбучку. Ведь, учитывая его возраст, первые два удара я провел вполсилы. А когда это не охладило его пыл, пришлось врезать по-настоящему. Правда, он думает, что все равно одолеет меня. — Он холодно глянул на Рэнди. — Я же только что из джунглей, где основной закон гласит: «Человек человеку — волк!» Мне до чертиков противны все эти наркоманы, хиппи и прочие бродяги, наводнившие страну. Но если они не будут приставать ко мне, то и я оставлю их в покое. А если они перейдут мне дорогу, пусть пеняют на себя.
— Конечно, — Рэнди вымученно улыбнулся. — Да уж, чувствую, наживу я с тобой неприятностей. Может быть, ты повесишь себе на грудь табличку «Опасен!» во избежание лишних недоразумений?
