Юлия Шилова - Цена успеха, или Женщина в игре без правил

Повернувшись к Александру, я одарила его проникновенным взглядом и язвительно улыбнулась:

— Какое-то несчастное двухэтажное здание в одном из районов Москвы, и мы с тобой расходимся с миром. Я же не прошу у тебя особняк в центре Москвы! Я делаю аборт и полностью исчезаю из твоей жизни. Я никогда тебя не видела, ничего о тебе не слышала и нигде с тобой не встречалась.

При этом я перевела взгляд на ксерокопии документов и, не скрывая надрыва в голосе, спросила:

— Документы оставить или забрать?

— Если я не ошибаюсь, то твое деяние называется шантажом, — мрачно подметил Александр.

— Может быть. Я этого не отрицаю.

— По-моему, за это срок дают.

— По-моему, и за некоторые твои деяния положен определенный срок.

— Вы о чем? — вступила в наши дебаты Вика.

— Саша знает, о чем. О том, что он делает мне помещение, и мы с ним вполне миролюбиво расходимся. И больше не встаем друг у друга на дороге.

С этими словами я направилась к выходу и показала, чтобы Вика немедленно освободила мне проход. Вика отошла от двери и еле слышно сказала:

— До свидания, Люба.

— До свидания. Вика.

— Мне очень жаль, что я пригласила тебя к себе на выставку. Думаю, что мне совсем не стоило этого делать.

— Мне тоже жаль, что все так вышло. Извини.

Я должна идти. Я слишком плохо себя чувствую.

Шампанское выпила, и сразу начался токсикоз.

— Не рано ли?

— Токсикоз у всех начинается по-разному. Все это зависит от индивидуальных особенностей организма. Ну, я пошла?

— Иди. Тебя никто не держит.

Выйдя из комнаты, я громко хлопнула дверью и пошла по шумному залу. У старинной колонны стояла пьяная, покрывшаяся красными аллергичными пятнами от чрезмерной доли алкоголя Татьяна в окружении нескольких женщин и пила очередную порцию алкогольного коктейля, говоря своим подругам всего одну-единственную фразу: «А мой Сашка-то, оказывается, козел».

Почти у самого выхода я столкнулась с женщиной, лицо которой мне показалось знакомым. Увидев меня, женщина заметно смутилась и выронила из рук поднос с хрустальными бокалами, в которых было налито шампанское. Поднос с грохотом упал на пол, женщина извинилась, села на корточки и принялась собирать осколки.

— Полина, здравствуйте.

Я села на корточки рядом с женщиной и попыталась ей помочь, но она тут же Отказалась от моей помощи:

— Прекратите немедленно. Что вы делаете? Вы же гость! Это моя работа. Вика пригласила меня помочь официантам. Она будет ругаться, если увидит, что вы мне помогаете. Мне же за это платят. Я на работе.

— Хорошо. Я не буду. Полина, вы меня помните?

— Нет. — Женщина покраснела. Было видно, что она меня сразу узнала, просто не хотела в этом признаться.

— Но как же так… Я вас помню. Вы домработница Юрия Константиновича. Помните ту ночь, когда вашего хозяина убили? Как Александр труп Галины в багажник положил? Представляете, труп моей подруги так и не нашли. Он куда-то пропал.

— Я вас первый раз вижу. Вы меня с кем-то путаете, — мотала головой женщина и еще больше краснела. — Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Оно и понятно. Александр приказал вам молчать. Я все поняла. Я тоже молчу. Я сказала об этом только вам. Считайте, что я ничего такого не говорила. Я просто хотела спросить, как ваша дочка? Она хоть пришла в себя?

— Я не понимаю, о чем вы. Я вас вижу первый раз в жизни. Вы меня с кем-то путаете.

— Вас зовут Полина? — начала я терять самообладание.

— Полина.

— Вы домработница Юрия Константиновича?

— Я домработница Виктории. Юрий Константинович погиб. Царство ему небесное, — женщина перекрестилась, но по-прежнему отводила от меня глаза в сторону.

— У вас есть дочь?

— У меня есть дочь. Она помогает мне по дому.

— Ее Лесей зовут?

— Лесей.

— Тогда что вы отпираетесь?

— Я не отпираюсь. Просто я вас не знаю. Простите, но вы мешаете мне работать. Я должна идти. До свидания.

— До свидания.

Собрав все осколки на поднос, женщина пошла в противоположную сторону и даже ни разу не оглянулась. Я долго смотрела ей вслед, затем ухмыльнулась и вышла на улицу — ловить такси, чтобы ехать домой.

Глава 17

Подъехав к дому, я увидела, что в моей квартире светятся окна, и улыбнулась при мысли, что Артур уже дома. Так приятно ощущать, что ты не одна, что тебя кто-то ждет и кто-то очень сильно за тебя переживает, а самое главное — что в этом мире живет человек, которому ты очень сильно нужна. Позвонив в дверь, я затаила дыхание и, едва она открылась, бросилась на шею Артуру:

— Привет!

— А ты что такая счастливая? — поднял меня он на руки, покружил, словно маленького ребенка.

— Знаешь, меня уже тысячу лет никто не встречал. Я когда из такси вышла и увидела, что мои окна светятся, у меня так приятно сердце забилось… Здорово-то как!

— Ну уж скажешь — тысячу лет… Так долго не живут.

Зайдя в квартиру, я повесила свою сумку на вешалку и повела носом:

— Боже, а запахи-то какие… Вкуснотища!

— Еще не пробовала, а говоришь вкуснотища.

Я приготовил ужин.

— Я так и поняла. И если я не ошибаюсь, это что-то рыбное.

— Откуда ты знаешь? — В глазах Артура появилось разочарование. Видимо, он хотел сотворить для меня сюрприз, но не получилось. Я раскрыла его хитрые и коварные планы.

— Я по запаху поняла.

— У тебя классное обоняние.

— Спасибо, а я на него никогда не жаловалась.

Я уже хотела снять туфли, но Артур не позволил мне этого сделать и, встав на колени, начал аккуратно расстегивать застежки.

— Артурчик, ты что делаешь? — опешила я.

— Ползаю перед тобой на коленях.

— Зачем?

— Затем, чтобы помочь снять с твоих очаровательных ножек туфельки.

— Ты меня балуешь.

— Я готов тебя баловать всю нашу жизнь.

Как только с меня были сняты мои туфельки, Артур обхватил мои колени и поцеловал их.

— Артур, а теперь ты что творишь?

— Я тебя сильно люблю.

За ужином Артур открыл бутылочку моего любимого красного сухого вина и налил нам по бокалу:

— За что пьем?

— Я хотела бы поднять тост, — тут же сориентировалась я, — за светящиеся окна. Нет, не так. Я хочу выпить за те окна, которые светятся в темноте, — закончила я загадочным голосом и расплылась в счастливой улыбке.

— Какой-то у тебя тост странный. Что за них пить-то, за окна?

— Тебе этого не понять. — В моем голосе была все та же загадочность.

— Так, может, ты объяснишь?

— Это трудно объяснить. Пойми меня правильно.

Просто это так приятно, когда тебя кто-то встречает.

Когда ты идешь домой по улице, поднимаешь голову и видишь, что в твоих окнах горит свет, а это значит, что тебя там ждут. Я жила одна и, когда возвращалась домой, не любила смотреть на окна, потому что они всегда были темные, ведь меня никто никогда не ждал. Я заходила в пустую квартиру, включала свет, ложилась в одинокую, холодную кровать и плакала по ночам.

— Что-то я не могу тебя представить плачущей и одинокой.

— Так это же хорошо! Это здорово, что я создаю видимость абсолютно счастливого человека. Но, несмотря на это, я всегда была со своим одиночеством на «ты». Но если бы ты знал… Ты даже представить себе не можешь, как иногда я ходила кругами по своей пустой квартире и ревела белугой. Не хочу вспоминать плохое. Не хочу и не буду! Так что, мы будем пить за окна, в которых есть свет?

— Конечно, будем.

— Тогда за окна! И за то, чтобы за этими окнами нас ждали.

— За окна! — торжественно произнес Артур и немного смутился.

— Что-то не так?

— Люба, но я не могу гарантировать тебе, что твои окна будут гореть каждый день. Довольно часто мне придется задерживаться на работе.

— Само собой. Для меня самое главное — ощущение того, что я не одна.

Выпив бокал вина, я принялась за рыбу и поймала на себе взгляд Артура, который лениво ковырял вилкой в тарелке, но как только я на него посмотрела, тут же попытался улыбнуться:

— Вкусно?

— Безумно!

— Я старался.

— Это видно невооруженным глазом. В тебе умер великий повар! — Рыба была настолько вкусная, что скупиться на хвалебные речи не было никакого смысла, и мне хотелось их произносить все больше и больше. — Самые лучшие московские рестораны очень много потеряли.

— Почему?

— Потому что у них нет такого классного повара, как ты.

— Да ладно тебе…

— Вовсе не ладно. Я еще никогда в жизни не ела такой вкусной рыбы.

— Люба, я звонил тебе несколько раз. — Артур заметно занервничал. — Даже слишком много раз.

— И что?

— Ты не брала трубку.

— Оно и понятно. Ведь ты сам выбрал себе в спутницы женщину, которая замужем за господином Бизнесом.

— Ты хочешь сказать, что была весь день занята в своем салоне?

— Совершенно верно. Конец месяца. Целый ворох бумаг. Сегодня у меня кругом шла голова. Теперь ты представляешь, как особенно мне было приятно, когда я вернулась домой, а мой любимый человек встретил меня вкусным вином и потрясающим ужином. Артур, знаешь, кто ты?