Хизер Террелл - Тайна похищенной карты
Охранник теряет равновесие от неожиданной атаки. Чжи не упускает единственный шанс и пулей несется прочь, скрываясь в черной ночи. И все же он невольно оборачивается, чтобы в последний раз взглянуть на двор. Он беспомощно смотрит, как свитки с картами исчезают в пламени.
Следующие несколько дней Чжи терзается неопределенностью. Он тщательно прячет перебинтованные руки под халатом, но каждую минуту ждет разоблачения за попытку спасти свитки, что считается предательством при нынешнем режиме мандаринов. А еще он ждет решения своей профессиональной судьбы, если все-таки останется жив.
Время заживляет раны и приносит облегчение. Личность предателя так и остается нераскрытой, а его будущее определено. Евнуха Чжи возвращают к его бывшему мастеру в Главное церемониальное управление. Он рад своему везению вновь оказаться под началом мастера Шэня. Многие евнухи вообще остались без работы, особенно те, кто служил у адмирала Чжэна; самых несчастных отсылают в Нанхай, императорский лагерь для временной изоляции. Чжи знает, что ему повезло: семья по-прежнему получает его жалованье. Пока получает.
Он исполняет прежние обязанности при мастере Шэне. Регистрирует донесения, помогает координировать политические решения и составляет рекомендации мастеру. Разумеется, он по-прежнему подает ему чай.
Через короткое время Чжи кажется, что прошедших нескольких лет вовсе не было, тем более что он не встречает ни одного моряка, даже Юаня, чьи теперешние обязанности не позволяют вторгнуться на территорию евнухов. Кажется, будто он никогда не совершал долгого путешествия, не открывал новых земель. Единственное утешение Чжи — воссоединение с Ляном, которому он может, ничего не опасаясь, шепотом рассказать ночью в темноте спальни о походе армады.
Чжи выбирает время и место, чтобы исполнить миссию, порученную адмиралом Чжэном. Так как ему больше не позволено изучать навигацию и картографию, то и посещать студию каллиграфии у него нет причины. Однажды ему удается потихоньку пробраться в студию, чтобы запастись чернилами и свитками, но второй раз рисковать он не может. У дворцовых стен появляются глаза и уши, по мере того как крепнет власть подозрительных мандаринов.
Он докладывает мастеру Шэню, что новая мандаринская администрация рассылает больше донесений, чем прежняя, и евнухи не справляются. Он просит позволения работать в кабинете управления после вечерней трапезы, чтобы вовремя регистрировать все поступающие документы. Опасаясь потерять положение при новом режиме, мастер Шэнь с готовностью соглашается.
Чжи прячет тайную работу у всех на виду: под ворохом последних донесений на столе в кабинете мастера. Он воздвигает целую пирамиду из свитков, чтобы любому неожиданному визитеру не было видно, чем он занимается. Под этой маскировкой он работает над картой.
Ночь за ночью он рисует береговые линии, горные массивы, океаны и континенты. Когда солнце опускается за горизонт и вечерняя трапеза подходит к концу, Чжи спешит увидеть, какое новое чудо появится на его карте и на копии, которую он одновременно делает. Как просил адмирал Чжэн, а Чжи поклялся исполнить, на карте появляется весь поднебесный мир.
Чжи наливает дымящийся чай в фарфоровую чашку, берет ее обеими ладонями, поднимает на уровень груди и направляется к мастеру Шэню. Опустившись перед ним на колени, Чжи протягивает чашку.
Он ждет, что мастер Шэнь примет подношение, а мысли его витают. Он все время думает о своем обещании адмиралу. Он не знает, как исполнить вторую часть клятвы — доставить карту из Китая на землю Марко Поло, пока не зависящую от Китая.
Он рассеянно наблюдает за буддистской процессией, появившейся в арке за спиной мастера. Шествие монахов такое мирное, что целую секунду Чжи сожалеет о невозможности примкнуть к их рядам. Он корит себя за кощунственную мысль, и тут его осеняет: он нашел способ исполнить клятву, данную адмиралу Чжэну.
47
Наши дни
Томар, Португалия
Мара появилась из темной шахты. В тусклом лунном свете она едва различила лицо Бена, прежде чем он подхватил ее под мышки и окончательно вытащил на поверхность. Его усилия привели к тому, что они оба упали, и какую-то секунду Мара лежала на нем. Она тут же вскочила и прислушалась, не идет ли кто.
Вокруг — ни души.
— Наверное, это был охранник, — прошептала она.
— Возможно.
— Нам нужно поскорее убраться отсюда.
— Согласен.
Свернув веревки в крепкий моток, Мара сунула его в рюкзак. Бен поставил на место решетку, хотя теперь любой чересчур любопытный турист мог сдвинуть ее сильным пинком. Оба поднялись по ступеням ризницы обратно в неф, ведущий к Шароле. Они заранее не выработали стратегию отхода, но сейчас, не сговариваясь, направились к билетной кассе у Солнечных ворот. Это был единственный вход в Томарский комплекс, и, как утверждал в своем послании Джо, там имелось несколько дверей.
Они завернули за угол и оказались в длинном коридоре, ведущем к сувенирной лавке и галереям, начинавшимся у билетной кассы, и тут Мара увидела его. Человека, который сидел напротив них в поезде. Он был в компании с ее китайским другом. Выходит, он работает на китайцев.
Мара и Бен переглянулись. В глазах археолога она прочла ужас. Опасаясь, как бы он не впал в оцепенение, она взяла бразды правления в свои руки. Для начала развернула и подтолкнула Бена обратно в коридор. Она не думала, что преследователи их обнаружили, но те почему-то угадали, куда идти. У Мары с Беном оставалось всего несколько секунд на преодоление длинного коридора незамеченными.
И они побежали. Двигаясь как можно тише, они промчались по коридору и свернули направо, где, как знала Мара, находилась лестница. Маре хотелось спуститься бегом по ступеням, но она знала, что шум их выдаст.
Когда они очутились на втором этаже, Маре почудилось, будто она услышала шаги на лестнице. Вместо того чтобы спускаться дальше на первый этаж, она вывела Бена на верхний уровень Гостевой галереи, где гулял холодный ночной ветер. Если преследователи действительно их заметили, то, скорее всего, они предположат, что Мара с Беном спустились до конца лестницы.
Храбро ступив в освещенное мануэлинским окном пятно, они поспешили дальше по Гостевой галерее, а потом свернули направо, в другую галерею. Мара помнила, что где-то посередине располагалась одна из знаменитых винтовых лестниц комплекса. Они нашли ее, но оказалось, что ступени шли только вверх — обратно на третий этаж.
Придя в замешательство, но боясь повернуть в обратную сторону, откуда доносились шаги, Мара потащила Бена вперед по крытой галерее. Они дошли почти до конца, и она поняла, что дальнейшего плана действий у нее нет. Она уже совсем было собралась признаться в этом Бену, когда почувствовала его руку в своей руке и услышала шепот:
— Идемте сюда.
Он завел ее в анфиладу тесных комнатушек — служебные помещения. Пока они переходили из комнаты в комнату, она поняла, что Бен движется целенаправленно; выходит, он недолго паниковал. В конце концов он привел их к другой винтовой лестнице. Мара облегченно выдохнула, увидев, что на этот раз лестница ведет вниз.
Пока они спускались по головокружительной спирали, Мара молилась, чтобы им удалось незаметно выбраться. Но на последнем витке она увидела охранника, сидевшего внизу. Усталого вида отставник оторвался от газеты и вздрогнул при виде двух заблудившихся туристов в сонном музейном царстве после его закрытия.
За спиной Мары раздались тихие шаги. Сначала они приближались, а потом вдруг начали удаляться. Она сама себе не поверила, что предпочла броситься вперед, прямо в лапы охранника, но в ту секунду ей показалось, что так будет безопаснее. Дать обратный ход означало оказаться лицом к лицу с преследователями, которые наверняка представляли собой большую угрозу, чем пожилой человек, сидящий под лестницей.
Растянув рот в широченную смущенную улыбку, она сложила лодочкой руки и направилась к охраннику. Бен попытался ее остановить, но она, не обращая внимания, продолжала идти. Это был их единственный шанс.
— Сэр, мы так виноваты…
— Nao falo inglés, — перебил он ее.
По крайней мере, он не потянулся к телефону, чтобы вызвать подмогу, подумала Мара, и не схватился за наручники, висевшие у пояса. Они с Беном должны выглядеть как можно безобиднее. Мара продолжала медленно приближаться к охраннику, начав объяснение, для чего прибегла к языку жестов. Она изо всех сил старалась передать руками историю двух молодых влюбленных, захваченных порывом страсти в заброшенной комнате замка, а потом уснувших, когда страсть поутихла. Мара ждала реакции охранника.
Целую минуту он бесстрастно смотрел на нее. Потом погрозил туристам пальцем и понимающе ухмыльнулся. Качая головой, он зазвенел ключами у пояса и отпер ворота.
