Екатерина Островская - Путешествие по ту сторону
Верещагин медленно спустился с бархана.
– Нас догнали, – стараясь оставаться спокойным, произнес он, – несутся прямо на нас.
Лариса вскрикнула и вскочила с земли.
– Надо бежать, спрятаться где-нибудь.
– К сожалению, пустыня не лес, за дерево не встанешь.
Алексей огляделся, надеясь найти хоть что-нибудь, чем можно обороняться, но ничего не увидел – ни камня, ни палки. Сел рядом с Ларисой, снял разваливающийся ботинок и вытряхнул из него песок, потом снял второй, но сделать то же самое не успел. Лариса обхватила его руками и, прижавшись, прошептала:
– Я не дам им тебя убить.
Он поцеловал щеку девушки, а потом осторожно смахнул с ее лица пыль. Произнес он со всей бодростью, на которую был сейчас способен:
– Никто меня убивать не будет.
Как раз в этом Верещагин уверен не был. Наоборот, даже не сомневался в том, что его убьет именно Юнус: застрелит сразу, как увидит. Наверняка ведь Бачиев несколько часов трясся в машине по пустыне, а для него, парня, привыкшего к роскоши, это чрезмерное испытание.
Раздался рев автомобильных двигателей, и тут же из-за бархана выскочили два пыльных «Дифендера». Джипы остановились в нескольких шагах от беглецов, но Верещагин даже не шелохнулся, продолжал сидеть, обняв прижавшуюся к нему Ларису.
Из машин вышли Юлдаш и Джафар. И только потом Юнус.
– И чего было бегать? – спросил он, ни к кому ни обращаясь. – От меня еще никто не уходил, вот ребята подтвердят.
– Так и есть, – засмеялся Юлдаш.
Юнус прошелся немного, разминая ноги, потом подошел к беглецам и опустился перед Ларисой на корточки. Начал рассматривать ее лицо. Девушка отвернулась в сторону.
– Ты вся в пыли, – произнес он, – настоящий Гульчанг, цветок в пыли. Был такой индийский фильм. Мои родители познакомились в кинотеатре, когда как раз шел этот фильм. Глупое название, правда? Кстати, ты в курсе, что отец погиб? Да, трагически погиб, такое возможно. Он из Ташкента очень спешил, но вместе с водителем и телохранителем сгорел в машине. Какой-то наркоман угнал «КамАЗ», тоже разогнался и врезался в папин «Мерседес». Вот такое несчастье у нас в семье…
– Я знаю, – произнесла Лариса, продолжая смотреть в сторону, – и даже догадываюсь, кто приложил к этому руку.
– Ты кого-то подозреваешь? – удивился Юнус, поднимаясь. – Тогда расскажешь по дороге. Поехали домой! Здесь так жарко, а там есть и холодные соки, и шербет, и вода есть – целый бассейн воды. Прыгнешь в него и наслаждайся жизнью.
– Я с тобой не поеду.
– Хорошо, поезжай в машине с Рахимом или Джафаром.
– Я поеду только с Алексеем.
– А твой друг никуда не едет, он решил здесь остаться, – усмехнулся Бачиев, наклонился и заглянул Верещагину в лицо. – Ведь правда?
Глаза его были злые. Алексей понимал: Юнус, судя по всему, решил немного поиздеваться, прежде чем убить его. Бачиев-младший слишком долго ехал, чтобы убить так просто. Он хочет сначала унизить, растоптать, а потом уж убить. И сделает это спокойно, не стесняясь присутствия Ларисы.
– Господину Верещагину надо возвращаться домой, потому что без него там черт-те что творится. На его фирму, то есть на фирму покойного родственника, упали огромные деньги, а господина Верещагина нет, и, главное, его вообще нигде нет… Кстати, директор там уже не он, а я. Потому что уважаемого господина Верещагина, как все считают, больше нет на свете. Согласно заявлению его жены Регины Эдуардовны, Алексей Васильевич Верещагин утонул, купаясь в озере Иссык-Куль. Супруги еще в мае решили съездить отдохнуть в Киргизию… места там невероятно красивые, как раз маки зацвели… а он выпил немного и полез в воду… почти целую бутылку виски один выпил… Когда его хватились, было уже поздно. Вода в озере холодная, вот сердце и не выдержало.
Бачиев вздохнул, изображая сожаление, а потом поднял руку, поднес ладонь к лицу и взглянул на свои ногти. Вздохнул еще раз и продолжил:
– Тело, правда, так и не нашли. Но все равно Регина осталась вдовой, и уже ничто не мешало ей выйти замуж снова… Знаете, за кого? Не знаете и потому молчите? Неужели никаких предположений нет? Так я подскажу: она вышла замуж за меня. Даже я поразился подобной внезапности. Любит меня, наверное. А пару дней назад Регина вдруг надумала навестить свою маму. Решила слетать к ней одна, потому что у меня куча дел. Мы приехали в аэропорт, а тут такой ливень начался, что все рейсы отменили. Тогда я предложил ей поехать поездом до Астрахани, а уж оттуда на самолете. И мы с ней помчались догонять какой-то экспресс. На границе она села в поезд, помахала мне ручкой и укатила. Только вот уже в Казахстане случилась неприятность. Там ведь проверяют пассажиров на предмет провоза наркотиков, и Регина попалась: оказывается, втайне от меня решила прихватить килограмм героина. А представляете, что было бы, если б его обнаружили в нашем аэропорту? До сих пор не могу понять, где она взяла такое количество… Наркоманов вообще трудно понять: зачем они себя губят? А Регина уже прочно сидела на игле, я ничего не мог поделать. Жалко ее… Я с ней очень давно знаком, и прежде она была совсем другой. Но после первого неудачного брака изменилась. Упрямая какая-то стала. Остановить практически невозможно: уж если вобьет себе чего в голову, считай, навсегда, до тех пор, пока…
Юнус наклонился и снова заглянул в лицо Верещагина.
– А тебя что, разве не волнует судьба бывшей жены? Ведь у вас вроде тоже любовь была… Мне даже отец мой, упокой Аллах его бессмертную душу, говорил: «Такая пара! Такая пара!» А я что-то не слышу от тебя сейчас слов сожаления и сочувствия. Кстати, у казахов зоны – не дай бог попасть! И когда Регина оттуда выйдет, никто точно не знает. Будет ей уже точно далеко за сорок: помятая, больная, нищая – жизнь прошла мимо. Муж, то есть я, не дождется ее возвращения, а общего имущества у нас нет – делить нечего. Вернется, бедняжка, к Брониславе Витальевне, у которой к тому времени уже не будет ни загородного дома, ни квартиры в центре Петербурга. Никогда Региночка уже не сядет за руль кабриолета, не родит детей… Вот что наркотики с людьми делают! Ну, хоть жива останется, и то счастье. Если, конечно, переживет ужасы заключения… Я вам не надоел своими разговорами?
– Надоел, – произнес Алексей, поднимаясь.
Лариса тут же встала и снова обхватила его руками, прижимая к себе.
– Ладно, – махнул рукой Юнус своим спутникам, – сажайте ее в машину.
Подскочили Рахим и Юлдаш и, схватив Ларису, оттащили ее в сторону. Верещагин попытался сопротивляться, но сначала Юнус ударил его по почкам, а потом Юлдаш нанес удар в лицо. Алексей лежал на песке, слышал, как кричит Лариса, и понимал, что для него уже все закончилось: еще несколько мгновений, может быть, минута или две, и его убьют. Убьют, скорее всего, на ее глазах, чтобы и Лариса потеряла всякую надежду. И от этой обреченности стало вдруг тошно и обидно.
Он попытался подняться, но удар ногой в лицо на мгновенье ослепил его.
– Тащите ее машину! – как сквозь вату донесся голос Юнуса. – Этого я сам…
Послышался шум работающего двигателя автомобиля, но звук долетал откуда-то издалека. «Впрочем, скоро все закончится – весь этот мир будет далеко», – мелькнуло в голове Алексея.
– Кто там? – спросил Бачиев.
– Наши, – ответил Рахим, – хотя всего одна машина. Может, Джафар?
– Движок не «Ренджровера». Да, собственно, какая разница…
Верещагин медленно поднялся. Обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на Ларису, и увидел выезжающий из-за бархана старый «уазик».
– А это еще кто? – удивился Юлдаш.
Машина остановилась, открылась дверь, и на землю спрыгнул молодой узбек в джинсах и в расстегнутой белой рубашке. В руках он держал «АК-47».
– Ты кто? – крикнул Юнус.
Юлдаш с Рахимом, оставив Ларису у джипа, шагнули навстречу незнакомцу.
– Я ищу тех, кто покушался на нашего президента, – ответил парень.
– Опоздал, – рассмеялся Юлдаш, – мы их уже взяли.
– Все равно, дайте ему денег, и пусть валит отсюда, – крикнул Бачиев.
Рахим достал из кармана несколько купюр и направился навстречу вновь прибывшему.
– Сто баксов тебе хватит?
– Погоди, – приказал ему Юнус. И обратился к приехавшему узбеку: – Мне твое лицо знакомо… Мы встречались с тобой прежде?
– Возможно, – ответил парень, разглядывая Верещагина.
– Встречались, точно, – продолжал всматриваться в лицо водителя «уазика» Бачиев. – У меня уникальная память на лица: если я кого видел хоть раз в жизни, запоминаю навсегда. Сам скажи, где мы встречались… Погоди, ты ментом был в Учкудуке… Ты лейтенант, приходил ко мне по поводу…
– Какая разница? – не дал ему договорить Рахим. – Вот его деньги, он все равно уедет. Ведь правда?
Рахим положил деньги в нагрудный карман расстегнутой белой рубашки и похлопал парня по плечу:
– Уедешь, правда?
– Правда, – кивнул приехавший. А потом вдруг поднял автомат и коротко ударил прикладом Рахима в лицо.
