Татьяна Полякова - С чистого листа
– Павлик, – ответил тот, глядя на него с любопытством.
– Давай руку, Павлик.
На крыльце появилась молодая женщина с темными волосами, заплетенными в косу. Красивое лицо с тонким носом, в карих глазах тревога.
– Иди в дом, – спокойно сказал Алексей, приблизившись.
Словно под гипнозом, она попятилась, не сводя взгляда с его руки, которой он держал мальчика. Друг за другом мы вошли в кухню. Женщина замерла посреди комнаты, я осталась стоять у двери. Алексей сел на стул возле окна, ребенка посадил на колени, тот теребил пуговицы на его рубашке, не проявляя беспокойства, точно Алексей был ему хорошо знаком.
– Фотографии мужа в доме есть? – спросил мой спутник. Женщина инстинктивно повернула голову, проследив ее взгляд, я увидела на телевизоре фотографию в рамке. Лариса сидит на траве, прижимая к груди мальчика, рядом с ней Павел. Алексей взглянул вопросительно, я кивнула.
– Мобильный, – сказал он, протягивая руку, женщина метнулась в переднюю, схватила телефон с подоконника и отдала Алексею. Он сунул его в карман. – Теперь слушай внимательно. Мне нужен твой муж. Я не собираюсь сворачивать ему шею и денег требовать тоже не намерен. Но кое-что он мне должен объяснить. Делать этого он не захочет, придется его заставить. Поэтому сейчас ты поедешь с нами. Обещаю, что ни с тобой, ни с мальчиком ничего не случится, но только при одном условии: ты ведешь себя разумно. Не пытаешься предупредить мужа или кого-то еще. Не пытаешься сбежать, позвать на помощь и так далее. Если у тебя ума на это не хватит, я убью ребенка. И никакие заверения типа «я больше не буду» на меня не подействуют. Теперь жизнь сына зависит только от тебя.
– Но… – начала женщина.
– Заткнись, – не повышая голоса, сказал Алексей. – Твой Павел взрослый мужик и сам о себе позаботится, а тебе надо думать о сыне. И никаких вопросов. Все поняла?
– Да, – едва слышно ответила женщина.
– Собери вещи себе и сыну, вы уезжаете на несколько дней.
– Но моя работа…
– Мне что, надо пацану руку сломать, чтобы до тебя дошло?
Лариса бросилась к шифоньеру, достала сумку и собрала вещи.
– Ты не слишком суров? – тихо спросила я.
– Не слишком, – отрубил Алексей.
Через несколько минут мы были возле машины. Женщина с сыном устроилась сзади.
– Мама, куда мы едем? – спросил Павлик.
– На рыбалку, – улыбнулся ему Алексей.
– Правда? А ты мне удочку дашь?
– Если будешь слушаться маму.
За всю дорогу Омельченко не задала ни одного вопроса, тихо разговаривала с сыном, прижимая его к себе. На заправке, где мы остановились, попросилась в туалет.
– Я тоже хочу, – сказал Павлик, и Лариса молча взглянула на Алексея.
– Идите, – кивнул он.
Наблюдая за тем, как она, держа сына за руку, направляется к кафе, я спросила:
– А если она все-таки…
– Нет, – покачал головой Алексей. – Она все поняла.
Должно быть, так оно и было. Вернулись они через несколько минут. Заправив машину, Алексей заглянул в магазин, принес две бутылки воды и печенье. Мальчик вскоре уснул. Когда до города оставалось километров двадцать, мы вновь остановились и пообедали в придорожном кафе. Со стороны, должно быть, мы выглядели родственниками или друзьями, никому и в голову не могло прийти, что перед ними два заложника и их похитители. Наблюдая за Ларисой, я гадала, как бы вела себя, будь я на ее месте. Неужели не попыталась бы сбежать, привлечь внимание? Откуда мне знать наверняка, если у меня нет сына? Когда наши взгляды случайно встречались, я поспешно отворачивалась. Еще одной странностью было поведение ребенка, к Алексею он относился с доверием и большой симпатией, хотя тот вроде бы ничего особенного не делал, чтобы это доверие завоевать. Когда Алексей отлучился в туалет, Лариса все-таки спросила:
– Что он натворил? – Надо полагать, вопрос касался ее мужа. И что я должна ответить? Что он пытался меня убить? Вряд ли это ее успокоит. Я молча пожала плечами. – Вы нас отпустите?
– Не сомневайтесь. Как только ваш муж расскажет нам то, что мы хотели бы знать.
– Я была уверена, что этим кончится, три года живем как на вулкане… я… – тут она заметила Алексея и замолчала.
– Запрет и на нее распространяется, – кивнув в мою сторону, произнес он.
Войдя в дом, Лариса огляделась.
– Куда идти?
– Идти? – удивился Алексей. – Дом в вашем распоряжении, можете купаться, гулять в лесу. Повторять угрозы я не намерен. Но шанса все переиграть у тебя не будет. Глупые мысли, что муж тебе поможет и вы где-то спрячетесь, гони сразу. Не спрячетесь. И винить в своем несчастье ты сможешь только себя.
Перестав обращать на нее внимание, Алексей вышел из дома, я последовала за ним. Он достал телефон Ларисы и очень скоро нашел то, что искал, – номер мобильного Павла. Ответил тот незамедлительно.
– Да, милая.
– Надо встретиться, – сказал Алексей. Пауза.
– Ты кто? – стоя рядом, я хорошо слышала голос Павла, тревожный, хрипловатый.
– Это не имеет значения. Важно другое: твоя бывшая и сын у меня. Через три часа ты должен быть в кафе «Пилигрим», времени достаточно, чтобы добраться до города, где ты был совсем недавно. Баба с пацаном находятся в очень неуютном месте, у них одна бутылка воды и запас воздуха на двадцать четыре часа. Сам ты их никогда не найдешь. Так что без глупостей. О нашей встрече никто не должен знать. – Алексей отключился, так и не дождавшись ответа.
Лариса готовила ужин, когда мы собрались уезжать.
– Мы вернемся поздно, – сказал ей Алексей. – Здесь безопасно, но на всякий случай закрой ставни и дверь запри.
– У тебя нестандартное отношение к заложникам, – сказала я уже в машине.
– На тебя не угодишь.
– Нет, в самом деле, ты не боишься, что она сбежит?
– Не боюсь. Она верит, что я обязательно найду их и убью ребенка.
– Я бы, наверное, все-таки рискнула на ее месте, – покачав головой, сказала я.
Алексей вдруг рассмеялся:
– На ее месте ты бы разнесла здесь все к чертям собачьим, и меня в том числе.
– Должно быть, ты знаешь меня куда лучше, чем я сама, – не удержалась я от язвительности.
– Конечно, – скромно ответил он.
Павла я увидела сразу. Он сидел в глубине зала и нервно вертел в руках телефон, как будто собираясь позвонить и не решаясь. Почувствовав мой взгляд, он повернулся. Даже в полумраке кафе было видно, как побледнело его лицо. Рот приоткрылся, дышал он с трудом.
– Это ты? – пробормотал он, когда мы приблизились.
– Привет с того света, – сказала я. – Там тебя ждут.
Похоже, моих слов он не расслышал, продолжая пялиться и бормоча:
– Не может быть, этого не может быть… Как? Я же стрелял в упор…
– Нашел чем гордиться, – усмехнулась я. – Будем считать, что стрелок ты хреновый.
Это неожиданно привело его в чувство:
– Чушь. Я не промахнулся. Даже если бы ты просто свалилась с моста, то и тогда у тебя не было шансов. Это какой-то бред.
– Ага. И вовсе не я, а мой призрак не дает тебе покоя. – Хоть я и продолжала язвить, но сомнения в душу закрались. Он прав, высота моста приличная, просто прыгнуть с него в реку и не покалечиться – везение невероятное. А тут еще три пули, которые он не пожалел для меня. Вчера, отправляясь в ванную, я убедилась, что плечо лишь слегка задето, менять повязку смысла не было, и я ее выбросила. Выходит, он все-таки промазал, хоть и с близкого расстояния. Питал ко мне какие-то добрые чувства и рука в последний момент дрогнула?
– Не могла же ты быть в бронежилете? А если и так, все равно не выплыла бы.
– Погадаешь на досуге, – отмахнулась я, устраиваясь напротив. Алексей сел рядом, особого интереса ни к Павлу, ни к нашему разговору не проявлял. Он подозвал официантку и сказал:
– Два мартини и водки.
– Откуда взялся этот тип? – с беспокойством спросил Павел.
Отвечать на его вопрос никто не собирался, а жаль. Мне это тоже было интересно. Официантка вернулась быстро, Алексей пододвинул Павлу рюмку, налил водки, тот выпил ее, словно воду, и тряхнул головой.
– Очухался? – спросила я. – При прощании мы не целовались, так что ожидать от меня сочувствия к тебе и твоему семейству довольно глупо.
– Где они?
– У меня тоже накопились вопросы. Так что начинай рассказывать.
– Я ничего не знаю, – буркнул он.
Алексей подался вперед:
– Ты забыл? Воздуха там на двадцать четыре часа. Три с половиной уже прошли. Хочешь потянуть время? Валяй. Но это твоя проблема.
Павел провел ладонью по лицу, как будто пытаясь избавиться от наваждения:
– Я действительно ничего не знаю. Почти ничего. Можешь убить меня, если хочешь.
– И как это поможет твоей семье? – усмехнулся Алексей.
– Послушайте, – выставив вперед руку, заговорил Павел. – Эти люди очень опасны. И я понятия не имею, кто они. И почему выбрали именно меня. Мне пришлось согласиться. А что еще оставалось делать? Я был должен очень большую сумму. Мне позарез нужны были деньги, чтобы расплатиться. Два месяца назад мне позвонил один тип, назвался Геннадием Андреевичем. Он знал обо мне больше, чем я сам о себе знаю. И предложил сделку: я выполняю для них работу, а они платят мне в два раза больше той суммы, что я должен. В противном случае я очень быстро окажусь в тюрьме.
