Ю Несбё - Пентаграмма
– Нет, все верно, – сказал Волер. – Там действительно дом. Вы разве не замечали его, когда ездили на поезде? Такой странный кирпичный дом, даже с садом…
– Ты имеешь в виду виллу Валле, – догадался Эуне. – Дом станционного смотрителя. Да, я знаю. Думаю, там сейчас офисное здание.
Харри покачал головой и сказал, что он проверил, по этому адресу зарегистрирован один жилец – Олауг Сивертсен, пенсионерка.
– Но ни в общежитии, ни в этом доме пятого этажа нет, – заметил Харри.
– Вы думаете, это его остановит? – спросил Волер, обращаясь к Эуне.
Тот пожал плечами:
– Не думаю. Впрочем, рассматривая детали поведения на уровне индивида, мы ступаем на зыбкую почву догадок.
– Ну что ж, – сказал Волер, – будем исходить из того, что завтра он появится в общежитии. И лучше всего нам встретить его во всеоружии. Согласны?
Все за столом кивнули.
– Отлично, – продолжал он. – Я немедленно звоню Сиверту Фалькейду из отряда быстрого реагирования и начинаю прорабатывать подробности.
Харри увидел в его глазах огонек азарта. Он узнавал Тома Волера. Деятельность. Хватка. Самозабвение. Это и есть соль полицейской работы.
– Тогда мы с Беатой отправляемся на Швейгордс-гате, может быть, застанем хозяйку.
– Будьте осторожны, – повысил голос Мёллер, стараясь заглушить шарканье стульев. – Нельзя допустить утечки информации. Помните, что сказал Эуне: эти ребята любят крутиться возле следствия.
Солнце садилось. Столбик термометра поднимался.
Глава 24
Пятница. Отто Танген
Отто Танген повернулся на бок. Из-за ночной жары пот катил с него градом, но проснулся он не от этого.
Стоило потянуться за звонящим телефоном – и кровать угрожающе заскрипела. Сломалась она больше года назад. В тот раз Отто и Эуд Рита из булочной решили на ней покувыркаться, но неправильно расположились, не рассчитав, что кровать, возможно, была сделана так, что могла раскачиваться вдоль, но никак не поперек.
Эуд Рита была весом с пушинку, но в Отто той весной были все сто десять кило, и кровать с грохотом рухнула. Поскольку Эуд Рита была снизу, Отто пришлось везти ее в больницу – в Хёнефосс – с переломом ключицы. Эуд Рита была в ярости и пригрозила рассказать все Нильсу, своему сожителю и лучшему (и единственному) приятелю Отто.
Нильс в то время весил сто пятнадцать и был хорошо известен своим добродушным нравом. Отто смеялся до одышки, и с тех пор всякий раз, когда он заходил в булочную, Эуд Рита злобно смотрела на него исподлобья, что не могло не печалить Отто: все-таки та ночь была для него приятным воспоминанием. Последний раз, когда он занимался сексом.
– Студия «Гарри Кол», – прохрипел он в трубку.
Свою фирму он назвал в честь персонажа Джина Хэкмена в фильме, который во многом определил карьерный и жизненный путь Отто. Это был фильм Копполы «Разговор», снятый еще в 1974 году, – про специалиста по прослушке. Никто из узкого круга его знакомых не видел этого фильма. Сам он смотрел его тридцать восемь раз. В пятнадцать лет, узнав, какие возможности открывает нехитрая техника, он купил свой первый микрофон, чтобы подслушивать разговоры в родительской спальне, а на следующий день уже начал копить на первую камеру.
Теперь ему было тридцать пять, и у него были сотни микрофонов, двадцать четыре камеры и одиннадцатилетний сын от дамы, с которой он провел дождливую осеннюю ночь в своем микроавтобусе в Гейло. Он убедил ее назвать мальчика Джином. А насчет его самого она, не задумываясь, сказала, что он куда сильнее любит свои микрофоны.
Но ведь у него действительно отличная коллекция трубочных микрофонов «Нойман» 1950-х годов и направленных микрофонов «Оффскрин». Последние были специально изготовлены для военных видеокамер, за ними ему пришлось ездить в США и покупать из-под полы. Теперь-то их можно было без проблем заказать по Интернету. Ну а гордость коллекции составляли три российских шпионских микрофона – каждый не больше булавочной головки. Марки на них не было. Он достал их на выставке в Вене. Помимо этого, у Отто была профессиональная студия наблюдения. Таких в Норвегии было всего две. Поэтому время от времени к нему обращалась за помощью полиция, служба безопасности и даже пару раз – служба разведки Министерства обороны. Он с удовольствием работал бы с ними чаще. Ему уже надоело устанавливать камеры слежения в магазинчиках вроде «Севен-элевен» и «Видеоновы» и обучать персонал, у которого не хватало ума постичь всю утонченность наблюдения за ничего не подозревающими людьми. В этой области легче найти братьев по разуму в полиции и Министерстве обороны. Но обслуживание студии «Гарри Кол» стоило денег, и Отто все чаще приходилось слушать лекции о сокращении бюджета. Дешевле проникнуть в соседний дом или квартиру с собственным оборудованием – в этом они, разумеется, правы. Но иногда никаких других домов поблизости не было, или работа требовала качественного оборудования – тогда у «Гарри Кола» звонил телефон. Как сейчас.
Отто слушал. Кажется, задание было серьезным. Недостатка в жилье рядом с объектом не было, значит, ловят крупную рыбу, а крупная рыба сейчас одна.
– Курьер-убийца? – уточнил он, приподымаясь на постели со всей осторожностью, чтобы кровать не растянулась на шпагате.
Пора бы уже ее поменять, но Отто постоянно откладывал – то ли из сентиментальности, то ли из экономии. Он в очередной раз пообещал себе вскорости обзавестись новой солидной кроватью, может быть, даже круглой, и вот тогда еще раз подкатить к Эуд Рите. Нильс сейчас весил сто тридцать и выглядел отвратительно.
– Дело срочное, – сказал Волер, не отвечая на вопрос, что для Отто было положительным ответом. – Мне нужно, чтобы к завтрашнему утру все было установлено.
Отто расхохотался:
– Хотите, чтобы я за одну ночь установил полное видеонаблюдение и прослушивание всех лестниц, коридоров и лифта в четырехэтажном здании? Это невозможно.
– Дело первостепенной важности, мы…
– Не-воз-мож-но! Понимаете? – Отто нервно засмеялся, и кровать под ним заходила ходуном. – Если это настолько срочно, мы займемся этим на выходных, Волер. В таком случае гарантирую, что все будет готово к утру понедельника.
– Ясно, – произнес Волер. – Извини мою наивность.
Отто так хотелось выторговать себе дополнительные часы работы и избавиться от спешки, но он хорошо разбирался в интонациях клиентов, поэтому уловил, что последнюю фразу инспектор произнес как-то не так.
– Хорошо-хорошо, может быть, договоримся. – Отто пошарил под кроватью, но там были только ящики из-под пива и пыль. – Тогда надо учесть надбавку за ночное время и, конечно, за выходные.
Пиво! Может, купить ящик да пригласить Эуд Риту отпраздновать окончание дела? Или – если она не согласится – Нильса.
– Еще небольшой аванс за оборудование, которое мне самому придется арендовать. Ведь у меня здесь не все.
– Разумеется, – согласился Волер. – Что-то, очевидно, стоит у Стейна Аструпа из Аскера.
Отто Танген чуть не выронил трубку.
– Ой! – издевательски добавил Волер. – Задел за больное? Ты забыл о чем-то рассказать? Часом, не о гостинцах из Роттердама?
Кровать с треском рухнула.
– С установкой тебе помогут наши сотрудники, – продолжал Волер обычным голосом. – Суй тело в брюки, бери свой чудо-автобус, встречаемся в моем кабинете для ознакомительной беседы и просмотра планов.
– Я… я…
– …премного благодарен? Отлично. Старые друзья снова работают вместе, верно, Танген? Если постараться, собраться и выложиться по полной, все будет замечательно.
Глава 25
Пятница. Глоссолалия
– Это вы здесь живете? – удивился Харри.
Удивился он сходству – настолько разительному, что, когда дверь открылась, он вздрогнул, увидев ее старое бледное лицо. И глаза. Такие же спокойные, такие же теплые. В первую очередь – глаза. Но еще – голос, которым она подтвердила, что она и есть Олауг Сивертсен.
– Полиция. – Харри показал удостоверение.
– Да? Надеюсь, ничего такого не случилось?
Скрещение морщинок и складочек на ее лице приняло обеспокоенное выражение. Харри она так напоминала его бабушку, которая вечно хлопотала за других.
– Нет, что вы, – автоматически соврал он и подкрепил ложь кивком головы. – Можно войти?
– Конечно.
Она открыла дверь и шагнула в сторону. Харри и Беата вошли в дом, где пахло зеленым мылом и старой одеждой. Ну разумеется. Харри зажмурился, а когда открыл глаза, она с полуулыбкой смотрела на него. Харри улыбнулся в ответ. Она ведь не знала, он ожидает, что старушка вот-вот обнимет его, потреплет по голове и прошепчет, что дедушка в комнате ждет их с сюрпризом.
Она провела Харри и Беату в гостиную, но там никого не оказалось. Зато в комнате (вернее, в комнатах – их было три в ряд) висели хрустальные люстры и стояла массивная старинная мебель. И мебель, и обои были чистыми, но затертыми – так обычно и бывает в доме, где живет один человек.
