Александра Маринина - Каждый за себя
- Смутно, - признался Вадим. - Слышал, но точно не знаю, что это такое.
- Ректорский список - это список абитуриентов, которые должны поступить во что бы то ни стало, даже если у них совсем никаких знаний нет. Как в этот список попадают - история длинная и неинтересная, важно другое: если ты в списке, то можешь спать спокойно и ни о чем не волноваться, обо всем за тебя экзаменатор на экзамене будет думать. Так вот, если ты поможешь одному человеку, ты гарантированно попадешь в этот список.
- А что нужно делать?
- Проявить знание компьютерных технологий, - доцент улыбнулся так, словно хотел сказать, что в возможностях Вадима не сомневается, что именно это парень и умеет, и именно это от него и требуется. - Видишь ли, этого человека обманули. Он ведь государственный служащий, зарплата у него не ахти какая, и он, как все нормальные люди, хотел попробовать вложиться в Ценные бумаги, чтобы получить хоть какую-то прибыль.
Продал машину, дачу, собрал все, что имел, и вложил туда, куда ему один биржевой жук посоветовал. А они, сволочи, обманули его и разорили. Длинная была история, не буду тебе ее пересказывать, чтобы не сплетничать. Но факт есть факт: его нагло обманули, он остался ни с чем. И хочет теперь попытаться вернуть свои деньги. Понимаешь?
- Понимаю. А как это можно сделать?
- При помощи компьютера. Взламывается сеть, туда вносится определенная информация… Ну, ты не экономист, для тебя это сложно будет. Твоя задача - взломать сеть и ввести информацию, какую именно - тебе на бумажке напишут. И все.
- Но я не хакер, - неуверенно возразил Вадим. - Это же хакерство - взламывать чужую сеть, разве нет?
- Хакерство, - легко согласился доцент. - Но кто сказал, что это преступление? В каком законе это написано? Ни в каком. Это всего-навсего считается неприличным, но ведь и ругаться матом считается неприличным, а почти все ругаются. И потом, разве обманывать и красть чужие деньги - хорошо? А разве справедливо, что талантливые математики вроде тебя не могут получить специальность и приносить пользу своей стране только лишь потому, что не умеют правильно расставлять знаки препинания? Ведь глупость же!
Вадим согласился, что да, действительно, глупость.
- В общем, если ты сделаешь то, о чем попросит тебя тот человек, и поможешь ему вернуть обманом отнятые деньги, то место в ректорском списке тебе гарантировано. И никакой русский язык тебе больше не страшен. Ну как, согласен?
Вадим колебался. Предложение было заманчивым, но неожиданным и не сказать чтобы уж совсем обычным.
- А этот человек…, он кто? - задал он робкий вопрос.
- Проректор. Проректор нашего института по учебной работе. На самом деле он даже более влиятелен, чем сам ректор, потому что ректор у нас уже старенький и часто болеет, а проректору он доверяет как самому себе и ни во что не вникает, все в его руки отдал. Ты же понимаешь, что если проректор, особенно такой, как наш, будет тебе обязан и благодарен, то проблем ни с поступлением, ни с дальнейшей учебой у тебя не будет. Он человек слова, можешь мне поверить. И с этими акциями он попал, прости за выражение, в такую задницу, что хоть вешайся. Неужели не поможешь хорошему человеку?
В том, что человек хороший, Вадим Фадеев был не очень уверен, он просто этого человека не знал. Но в том, что он хочет учиться именно в этом институте, и в том, что панически боится армейской дедовщины, он был уверен процентов на триста, а то и на пятьсот. И он согласился.
Через несколько дней доцент привез его в какую-то контору, адреса и месторасположения которой Вадим не запомнил, и представил "тому человеку", проректору. Вадима посадили за компьютер, объяснили, что нужно сделать, поставили задачу. Через три часа он задачу выполнил. Ему сказали "большое спасибо", напоили чаем с вкусными бутербродами, угостили хорошим коньяком и отвезли на машине домой.
Он еще мог подать документы в другой вуз. Он мог, перенапрягая память, подзубрить правила синтаксиса, потренироваться в написании изложения дома и выучить правописание слов, в которых чаще всего делает ошибки. Но ничего этого он не сделал, потому что был уверен: теперь все в порядке. Он, считай, уже поступил.
Но он не поступил. Более того, даже по тем предметам, в которых он чувствовал себя свободно и уверенно, он почему-то получил четверки и проходного балла не набрал, даже если бы написал изложение на "отлично", а написал он его на двойку.
Поступать в другой институт было уже поздно. А в декабре ему исполнялось восемнадцать лет, и он подлежал весеннему призыву на военную службу. Вадим был в шоке. В панике. В ужасе. Откупиться от армии семья не могла - достаток не позволял, не было денег ни на взятки, ни на "белый билет". И хрупкий, нежный, доверчивый, мягкий и пугливый Вадик сделал единственное, что, по его мнению, могло спасти его от ужасов дедовщины, которыми на протяжении последних лет упорно стращали его родители: прибегнул к членовредительству. Перерезал ножом сухожилия на правой руке. С точки зрения ухода от службы - вполне удачно перерезал, но с точки зрения здоровья и всего остального… Короче говоря, кровопотеря, инфицирование раны, сепсис, глубочайшая депрессия. Плюс почти не сгибающиеся два пальца правой руки, средний и указательный. Уже восемь месяцев Вадим Фадеев не выходит из больницы.
Но правда выяснилась далеко не сразу. Только после перевода из хирургии в клинику нервных болезней Вадим рассказал обо всем родителям и брату. Вот тогда отец и принял решение найти тех, кто так подло обманул сына.
На первом этапе все было действительно легко. Вадим назвал имя доцента, отец поехал в институт, выяснил, что такой есть, работает не на постоянной основе, а почасовиком, поскольку основная работа у него в другом месте, в какой-то фирме, а в институте он просто подрабатывает. Что же касается проректора по учебной работе, то им оказалась женщина, занимающая эту должность уже четыре года. Правда, проректором по науке (отец допускал, что неопытный Вадька мог что-то напутать) был мужчина, но ни по описанию внешности, ни по имени он не подходил. Когда доцент знакомил абитуриента с "проректором", он назвал имя: Дмитрий Дмитриевич. Во всем огромном институте ни одного Дмитрия Дмитриевича не сыскалось. Вернее, нет, один все-таки нашелся, но на роль "проректора" никак не тянул, поскольку был сантехником.
Отец Вадима Фадеева не был сторонником тупых и прямолинейных мер. Он прочел в своей жизни достаточно книг и посмотрел достаточно фильмов, чтобы понимать, что приди он к коварному доценту и возьми его за грудки - толку не будет. Даже если доцент сильно испугается и начнет говорить, скорее всего, это будет заранее заготовленное вранье, к которому невозможно придраться. Он ведь не полный дурак, и если обманывает мальчишку, который знает его по имени, по месту работы и в лицо, то мальчишка ведь может и сам прийти с ненужными вопросами и претензиями, и родителей привести, и даже милицию. И доцент к подобному повороту наверняка готов. Так какой смысл устраивать скандал, чтобы выслушать гладенькую, как обтесанная морской волной галька, ложь? Нужно выяснить правду. Нужно узнать, что произошло на самом деле и кто такой этот "проректор" Дмитрий Дмитриевич.
Вадька уже лежал в больнице и показать доцента сам не мог, но он так хорошо его описал, что отцу после нескольких дней несения вахты в институте удалось его найти и даже выследить, где тот живет. Еще Вадик сказал, что доцент упоминал о своей собаке, называл породу - черный терьер, их еще иногда называют русскими терьерами, и имя называл, какое-то химическое, вроде инертный газ, что ли. Да, в том подъезде, где жил Враг, была такая собака, одна на всю улицу, и это подтверждало, что и сам Враг, и его адрес установлены безошибочно. Теперь вставала задача куда более сложная: наблюдать за доцентом, пока тот не встретится с Главным Врагом, с Дмитрием Дмитриевичем. Фадеевы сняли квартиру напротив дома, где живет доцент…
Тогда казалось, что это ненадолго. Максимум на месяц. Оказалось, что все куда сложнее. Примитивным наблюдением задачка отчего-то не решалась, и отец уже терял терпение. Вернее, он потерял его именно сегодня, когда после вчерашнего успеха - встречи доцента с Дмитрием Дмитриевичем - все снова застопорилось.
- Константин, - начал он, и Костя понял, что разговор пойдет серьезный, - тебе пора подключаться.
Нужно, чтобы ты познакомился с женщиной.
- С какой женщиной?
- С его женой. С той, которая гуляет с собакой.
- Зачем, папа? Неужели ты думаешь, что она что-то знает и мне расскажет? - недоумевал Костя, которому совершенно не улыбалась перспектива знакомиться с какой-то старой теткой, чуть ли не ровесницей его родителей.
- Нет, я так не думаю. - Отец медленно закипал, и Костя испугался, что тот может сорваться и начать кричать. - Но я думаю, что поскольку она является женой нашего Врага, то может рассказать тебе о его жизни, о его работе, о его привычках и друзьях, о его вкусах и образе мыслей.
