Искатель, 1995 №6 - Джо Горес
Она не договорила, потому что Рик остановил ее, когда она хотела повернуться к двери, чтобы уйти.
— Задержимся еще на минуту, Деб.
— Но… почему? — Она переводила взгляд с одного лица на другое, в предчувствии неладного.
— Потому что ты якшаешься с профессором Холстадом! — воскликнул Хулио, шагнув к ней. — Потому что из-за тебя нам грозит опасность!
— Из-за меня… опасность… — она уже перепугалась по-настоящему. Может, они накурились травки или нанюхались какой-то дряни, о чем иной раз рассказывали девочки в общежитии. И тут ее осенило. — Так это вы! — выкрикнула она в лицо Хулио. — Вы трое, ты, Толстяк и Чемп, вы… изнасиловали ее? Как профессор и…
— Нам пришлось, Дебби, — ответил ей Рик, не Хулио, и на мгновение он и Дебби застыли, глядя друг на друга, не видя остальных. И выражение глаз Дебби заставило Рика продолжить: — Она видела меня, когда я пинал этого гомика. А в ту ночь она… сама этого хотела…
Дебби метнулась к двери, застав их врасплох. Ей даже удалось открыть ее, но крикнуть она ничего не успела.
Рик схватил девушку и затащил обратно в гараж.
— Видишь? — прошипел Хулио. — Видишь, какая она? Теперь ты понимаешь, почему ей надо заткнуть рот?
Дебби смотрела на Рика, в его налитые кровью глаза. Мир для нее рухнул. А Рик отшвырнул ее Чемпу. Его пальцы сомкнулись на ее руках, как стальные кандалы.
— Рики… — взмолилась Дебби. — О Господи, пожалуйста, Рики, не…
— Вам бы лучше… сначала заткнуть ей рот, — лицо его стало белым, как мел, в двенадцать секунд он постарел на столько же лет. — И не забудьте связать ее после того… как закончите. Я… буду ждать вас в коттедже.
Горящая рука Толстяка зажала рот Дебби. Ее глаза выкатились из орбит, как у оказавшейся в огненном кольце кобылы, когда она увидела, что Хулио вытаскивает из-под верстака старый матрац. Он бросил его на пол рядом с «фордом» и начал снимать штаны.
— Я — второй, — донесся из-за спины голос Чемпа.
Она услышала, как за Риком закрылась дверь.
Чьи-то руки грубо швырнули ее на матрац, ей в рот засунули пахнущую маслом ветошь, жадные пальцы расстегнули пояс юбки, сдернули ее, потом трусики…
И прошло много времени, прежде чем она провалилась в небытие.
Проснувшись, Курт едва заставил себя подняться с кровати. Нет сил, внутри пустота. Попытался убедить себя, что этим вечером должен поехать в коттедж, встретиться с Дебби, может, с хищниками, но в душе понимал, что все это пустые разговоры. И никуда он не поедет. Может, дело в том, что ему недоставало ненависти или злости? А может, годы взяли свое. Если даже Престон боится идти с ним…
Начнутся занятия, думал он, он будет читать лекции, вести семинары, с головой уйдет в учебный процесс. Может, возьмется-таки за книгу. Может…
Зазвонил телефон. Часы показывали 1.47 пополудни.
— Курт Холстид слушает.
— Не надо туда ехать! Не надо! Они будут вас ждать, все вместе!
Курт сразу узнал слабый, полный душевной боли голос.
— Дебби, что они с вами сделали? Где…
— Они… не остановятся… ни перед чем… — от истерических ноток в ее голосе у него на лице выступил пот. — Тут матрац… они по очереди…
Он постарался говорить как можно спокойнее.
— Дебби, все будет в порядке, не волнуйтесь, только скажите мне, где…
— Рики просто… оставил меня с ними. Он просто… — голос ее сорвался. — Пожалуйста, пожалуйста… помогите мне…
Курт рукой смахнул пот, заливавший глаза, схватил телефонный справочник.
— Дебби, где вы?
— Я… в доме у Толстяка… Они… они…
— Не волнуйтесь, Дебби, все образуется. Говорите, у Толстяка? А как его фамилия?
— Толстяк, — голос стал бесстрастным, лишенным эмоций. — Толстяк Ган дер. Пожалуйста, помогите мне.
— Гандер, — палец Курта бежал по колонке фамилий, начинающихся с буквы Г. Только один Гандер. Чарлз. — Дебби, это дом триста восемьдесят семь по Куэста-авеню?
Никакого ответа.
— Дебби, дорогая, вы на Куэста-авеню?
Тишина.
Курт быстро принял решение. Положил трубку рядом с телефонным справочником и побежал к машине. Сверился с картой. Куэста. Север. Погнал «фольксваген» к Энтрада, вырулил на Эль-Камино. Только один Гандер в справочнике, значит, второго просто нет. Не должно быть. А если и есть, он, вернее, полиция, найдет Дебби по номеру телефона с помощью телефонной станции. Господи. Они применили тот же прием, теперь он отлично понимал ход их мыслей. В прошлый раз женщина покончила с собой. Теперь же Дебби будет держать рот на замке.
Да еще они немного позабавились. Очень мило позабавились.
Господи. А начало этому положил он, Курт. Теперь он не мог не довести дело до конца. Какой же он все-таки наивный, если вчера вечером решил, что может выйти из игры и поднятая им волна спадет сама по себе? А он-то полагал, что Дебби ничего не грозит…
У самого поворота с Пятой авеню на Куэста он вспомнил, что не вызвал «скорую помощь» и полицию. Может, далее ему незачем действовать в одиночку? Пора привлекать профессионалов: хищники наконец-то подставились. Жертва опознает их и даст нужные показания.
Но Курт даже не сбавил скорость. Как там сказал Уорден? «О-пи крупно повезет, если их приговорят на год условно и выпустят родителям на поруки». Гарольд Рокуэлл: слепой. Паула Холстид: в могиле. Барбара: запугана. Дебби: изнасилована. Нет уж, за это надо отомстить. Отомстить лично. Чтобы они почувствовали, каково быть жертвой.
Непритязательного вида бунгало стояло на заросшем сорняками участке площадью в пол-акра. Курт оставил «фольксваген» на подъездной дорожке, бросился к дому. Дверь заперта.
Обежал дом, нашел дверь черного хода, вышиб ее ногой, оказался на кухне. Увидел швабру, переломил ее пополам. Получилась увесистая дубинка. Пересек кухню, полную зеленых мух, жужжащих над грязными тарелками. Жена умерла или сбежала, отец и сын чистоту не жаловали. Чарлз Гандер и его сын Толстяк. Отец скорее всего уехал на уик-энд…
Он вышел из дома. Не тот Гандер? Но…
Гараж. Ворота закрыты. Он двинулся дальше. Проведен ли в гараж телефон? Вроде бы да… Он приник ухом к боковой двери. Позвал Дебби.
Изнутри не донеслось ни звука. И окна закрашены черной краской. Дубинкой он разбил одну из панелей. Но все равно ничего не увидел. Отступил на шаг,
