Искатель,1994 №2 - Дональд Уэстлейк
Махоуни скривился так, что его физиономия едва не затрещала. Он смотрел на меня, будто ястреб, и напряженно соображал.
Я сказал:
— Если мистера Агриколу убил не я, значит, его убийца гуляет на свободе. Никто его не ищет, никто даже не думает о нем. А он, быть может, хочет убить и вас тоже.
Слейд подкинул пистолет вверх.
— А как насчет этой штуки, племянничек? Это что, для балласта?
— Для самозащиты. А то вы, ребята, никак не можете успокоиться, пока не убьете меня.
— Пока только одно твое утверждение звучит разумно, — сказал Махоуни. — Зачем тебе приходить сюда, если ты знаешь, где я живу.
Что ж, начало было положено. Я кивнул.
— Вот именно. Видите, все ваши логические построения рассыпаются.
— Ой ли? Ну, а что тогда…
Его речь была прервана телефонным звонком. Махоуни взглянул на Траска со Слейдом, потом снял трубку.
— Алло? Подожди, — он зажал микрофон ладонью и сказал приятелям: — Путь свободен.
— Прекрасно, — ответил Траск. — Значит, мы забираем племянничка.
— Я еще не выслушал его, — с сомнением произнес Махоуни.
— У вас на карту поставлено больше, чем у этих двоих, — сказал я, пытаясь убедить его. — Уж как-нибудь выкройте для меня пять минут.
Он кивнул.
— Да, пять минут. — И повторил то же самое в трубку: — Дай нам пять минут, Сообщи, когда там опять никого не будет.
Махоуни положил трубку и окинул меня долгим задумчивым взглядом. Потом он уселся за стол и сказал:
— Ладно. Есть одно обстоятельство, которое говорит в твою пользу. Теперь у меня к тебе вопрос. Если ты пришел сюда не затем, чтобы убить меня, тогда зачем ты сюда пришел?
— За сведениями, — ответил я.
— Тебе нужны сведения? Но ведь ты сам даешь сведения.
— То-то и оно, что я никогда не давал никому никаких сведений. Я ходил к мистеру Агриколе и мистеру Гроссу, чтобы узнать, почему синдикат охотится за мной, тогда как я не сделал ничего плохого. Мистер Гросс говорит, причина в том, что вы говорите, будто я стукач. Но я не стучал. Вот и пришел сюда узнать, кто вам сказал, что я стукач.
— Ну, это несложно, — ответил он. — Тони Тафи.
— Кто?
— Лейтенант Энтони Тафи из отдела организованной преступности. Крепыш Тафи. Это он собирал сведения о твоем баре, и когда я спросил его, откуда берутся наркотики, он ответил, что прямиком от бармена, который работает на синдикат.
— Он сказал… — тут я умолк. Я сроду не слыхал о Крепыше Тони Тафи. G чего бы вдруг ему говорить такое про меня?
— Крепыш Тони — честный полицейский, из неподкупных, — заявил Махоуни. — А я — его непосредственный начальник. Когда я спрашиваю его, откуда сведения, он мне отвечает. У него нет причин лгать.
— Но он солгал.
Махоуни выставил вперед свои пухлые ладони, будто чаши весов.
— С одной стороны, тебе не было никакого смысла приходить в участок, чтобы убить меня. С другой стороны, Крепышу Тафи не было никакого смысла мне врать.
— Племянничек прикончил Фермера Агриколу, мы это точно знаем, — вставил Траск.
— А я был у него за полчаса до убийства. Как веном-нишь — тошно становится, — вставил Слейд.
Махоуни продолжал вдумчиво изучать свои перевернутые ладони.
— Вот сюда, — проговорил он, — надо присовокупить тот факт, что Крепыш Тони никогда прежде мне не врал. И тог, что, по всеобщему убеждению, именно ты вырубил Фермера Агриколу. А еще твой приход сюда при оружии. Да в придачу то, что именно тебе было удобнее всего стучать в полицию.
Говоря это, он все ниже опускал одну руку, отягощенную тем, что, по мнению Махоуни, следовало присовокупить одно к другому. Бросив на меня быстрый взгляд, он сосредоточил внимание на второй своей ладони, которая одиноко находилась в воздухе.
— А вот сюда нам присовокупить нечего, — сказал Махоуни. — Совсем нечего. Так что, возможно, ты все-таки пришел сюда, чтобы убить меня. И не стал караулить возле дома либо по глупости, либо потому, что надеялся застать меня врасплох.
Траск и Слейд закивали. Слейд сказал:
— Вот так-то, племянничек. Все сходится.
— Кто-то, — произнес я с дрожью в голосе, — использует меня как мальчика для битья. Я в жизни не перемолвился словом с Тони Тафи. Я сейчас впервые слышу о нем. Либо он вам наврал, либо вы наврали мистеру Гроссу. Хотел бы я знать, кто из вас врет.
Махоуни не на шутку оскорбился.
— Я — лгу? Да за каким чертом?
— Может, сведения просочились по вашей вине, — предположил я. — И теперь вы хотите выгородить себя, свалив все на меня.
— Ну, пожалуй, все. Я наслушался, — сказал Махоуни.
Я тотчас же воззвал к Траску:
— Возможно, вы уже успели поговорить с мистером Гроссом, что вчера со мной была вовсе не мисс Алтея.
Траск нахмурился.
— Ну и что?
— А то, что мистер Гросс полагает, будто я в сговоре с мисс Алтеей и поэтому стучу в полицию и пристукиваю людей. Но если я не заодно с мисс Алтеей, то каковы мои мотивы?
— Не наше это дело — разбираться в твоих мотивах, — заявил Траск.
— Но ваша задача — заботиться о том, чтобы синдикат работал как надо. А что, если за всем этим и впрямь стоит Махоуни, который любой ценой пытается замазать собственный промах? Ну, увезете вы меня, убьете, а что изменится? Дела-то не поправятся. А Махоуни найдет другого козла отпущения, может, даже кого-нибудь из вас двоих. И так будет продолжаться без конца.
Махоуни проворно вскочил на ноги.
— Эй, минутку, черт возьми!
Не сводя с меня глаз, Траск взмахом руки велел ему сесть и заткнуться. Казалось, он и развеселился, и заинтересовался.
— Ладно, племянничек, — проговорил он, — продолжай. Что еще ты хочешь сказать?
— Меня подставляют, — ответил я. — Это единственное, что я знаю наверняка. Может, Махоуни, может, кто-то еще.
— А если это делает не Махоупи? — спросил Траск с таким видом, будто просто убивал время в ожидании телефонного звонка.
— А вам никогда не приходило в голову, что Махоуни попался? Может, полиция еще не уверена, но подозревает, что он продался синдикату. Поэтому безопасности ради его не допускают к сведениям, чреватым неприятностями. Например, не говорят ему, кто настоящий стукач, поскольку того еще не выдоили до капли.
Махоуни таращился на меня, разинув рот. У Траска по-прежнему был иронический вид. Он повернул голову и спросил:
— Ну, что
