Призраки затонувшего города - Елена Владиславовна Асатурова
Выпроводив говорливую Антонину, я снова бралась за кисти. Лицо красавицы Анастасии постепенно проступало на холсте. Погружение в создание ее портрета было таким полным, что даже по ночам меня преследовал образ монахини. Было в этих сновидениях что-то пугающее, тревожное. Просыпаясь, я каждый раз силилась вспомнить ее слова, но они ускользали. Вернувшиеся головные боли списывала на переутомление и старалась по вечерам выбираться на прогулку.
Вот и сегодня я вышла через заднюю калитку на тропу, которая шла над обрывом. Дневная жара отступила, сменившись приятным теплом, а легкий ветерок, шелестевший в ветвях ивняка, разросшегося вдоль берега, доносил влажный и свежий запах реки. Я слышала плеск волн, скрип уключин, в зарослях стрекотали цикады. Вдохнув дразнящий воздух, словно настоянный на разнотравье, я расправила плечи, отпуская усталость, которая давала о себе знать после долгих часов за мольбертом. В такие минуты я жалела, что Игоря не было рядом и не с кем было поделиться настроением безмятежного счастья.
Задумавшись, я не заметила, что добрела до той самой часовни, о которой рассказывала соседка. Она была довольно большой и, очевидно, предназначалась для проведения служб и литургий в период строительства основного храма. Несмотря на позднее время, дверь в нее была приоткрыта, внутри горели лампадки и свечи. Последний раз я была в храме в тот день, когда открывали отреставрированный костел в Рыбнинске. С тех пор обходила церкви стороной, не хотела лишний раз бередить душу воспоминаниями. Даже запах воска и ладана вызывал внутреннюю дрожь. Вот и сейчас я топталась у входа в часовню, не решаясь войти, пока не разглядела внутри мужской силуэт. Решив, что это местный батюшка, с которым можно побеседовать об истории монастыря, я перешагнула порог и окликнула его. Мужчина повернулся – это оказался вовсе не священник, а симпатичный молодой человек, которого я встречала в гостях у Кругловых. Матвей, кажется. Кивнув в знак приветствия и перекрестившись, он стремительно вышел, оставив меня в одиночестве изучать скромное, но вместе с тем торжественное убранство церковного сооружения. Это было кстати, так как мне хотелось поближе рассмотреть находившиеся здесь иконы.
Среди современного новодела я заметила парочку старинных образцов, не моложе позапрошлого века. И пока меня никто не увидел и не счел богохульницей, внимательно изучила их со всех сторон. Особенно меня интересовали доски, на которых были написаны эти иконы, их обработка и способы крепления плашек. В кармане летних брюк нашлось несколько монеток, которые я бросила в специальный ящичек, чтобы взять свечу побольше и использовать ее для подсветки. Пальцы скользили по старому дереву, пропитанному маслом и олифой, нащупывали шпонки, удерживающие составные доски. Удовлетворенная тем, что нашла подтверждение своим догадкам, я выбралась на улицу и обнаружила Матвея, сидящего на лавочке рядом с часовней.
– Добрый вечер, Кира. Решил подождать вас и проводить, а то уже стемнело. Не возражаете? В сумерках тропинку плохо видно, но у меня есть фонарик.
Я была рада его компании и ненавязчивому вниманию. На вечеринке у Кругловых мы общались мало, а сейчас, шагая вдоль реки, непринужденно болтали, стараясь избегать болезненных тем о гибели его товарищей-дайверов и других неприятных происшествиях. Но разговор все равно возвращался к событиям последних дней.
– Я думала, вы вернулись в город, ведь ваша экспедиция закончилась.
– Собирался, но Тигран решил остаться. Надеется, что приехавшая группа водолазов сможет достать его вожделенного льва. Ведь ему все-таки удалось найти фрагмент одной из скульптур, которые когда-то украшали набережную затопленного города. Я подумал, что надо побыть с ним до завершения поисков. А вы слышали, что обнаружили небольшой осколок колокола, отлитого в конце XVIII века, с изображением Николая Чудотворца? Говорят, он был создан на заводе Струговщиковых в Москве и раньше звонил на монастырской колокольне. А теперь его смогут отреставрировать с помощью 3D-моделирования.
– Я обязательно должна посмотреть на ваши находки. – Как художника и реставратора, меня ужасно вдохновляли подобные истории, и было приятно найти в Матвее такого же увлеченного собеседника, к тому же очень симпатичного. – Это же настоящее чудо!
– Вы тоже верите в чудеса? Я раньше считал это, простите, бредом собачьим. Но ведь многие артефакты, по слухам, действительно обладают силой, например исцеляют. Как тот медальон на пропавшей картине. Говорят, владелица с ним не рассталась до самой смерти.
Так в нашем разговоре опять появился портрет монахини, чему я уже не удивлялась. И мне было интересно все, что с ней связано. Поэтому я внимательно слушала Матвея, который, как оказалось, хорошо изучил историю монастыря и его обитательниц и теперь делился со мной и фактами, и слухами. Я не смогла удержаться и рассказала, что пишу копию картины, и даже пообещала показать готовый результат.
– Я не очень люблю демонстрировать незаконченную работу. Что-то вроде суеверия. Приходите через пару дней, я надеюсь закончить основной объем. Олег Владимирович меня торопит, хотя спешка не всегда на пользу.
Мы и не заметили, как дошли до моего домика. Вечерние сумерки сменились плотной ночной тьмой, которую едва разбавляли огоньки в соседских окнах и луч фонарика. От воды тянуло влагой и прохладой. Тишина вокруг была звенящей, ее не нарушали ни трели соловья, ни рулады цикад и сверчков. От этого казалось, что наши слова разлетаются эхом вдоль берега.
– Я непременно загляну к вам, Кира. Спокойной ночи! – Матвей приветливо помахал рукой и поспешил в сторону отеля.
Пытаясь открыть непослушный засов, я замешкалась у калитки. Ржавое железо никак не хотело поддаваться. Надо попросить Савельева смазать его чем-нибудь. Какой-то шорох вдруг привлек мое внимание. Вглядываясь в темноту и легкий туман, поднимающийся с реки, я заметила фигуру, удаляющуюся вслед за Матвеем. Пришлось даже потрясти головой, отгоняя наваждение. По тропинке шла монахиня в длинных развевающихся одеждах…
Из дневника следователя Савельева
Москва – Рыбнинск
29 июля 2018 года
Я возвращался из Москвы. Мой старенький «Вольво», рабочая лошадка, которую давно пора было бы сменить на что-то более современное, на пустой в это позднее время трассе уверенно держал 130 км/ч.
Последние дни выдались хлопотными и насыщенными. Полковник Чудаков готовился передавать дела своему преемнику и требовал от всех начальников отделов срочно привести в порядок документацию по текущим делам. Пришлось даже вызвать из отпуска парочку моих подчиненных, которые вместе с Курочкиным засели за бумаги и готовили отчеты.
К моему удивлению, поездку в Москву к криминалистам, которые специализировались на восстановлении внешности по черепу, Виктор Ильич одобрил без возражений. Оказывается, находками из монастыря заинтересовались
