Кибер-Ангел - Елена Фили
…Лиза откинула подушку, одеяло и села в постели. Ей стало жарко.
А выходит, и мама с бабушкой знали, что отчим – убийца? Но он же их не тронул! Почему не убрал свидетелей? «Потому что они платят ему деньги, – сама себе ответила она. – А еще, возможно, отчим надеется, что бумаги деда когда-нибудь найдутся». Лиза торжествующе улыбнулась. Конечно, найдутся. Уже сегодня. И станут приманкой.
Лиза прислушалась: за стеной все стихло. Она подошла к окну. За высотными домами небо уже посветлело: начинался новый день. Девушка оделась, прокралась по коридору и тихо выскользнула из квартиры.
Глава 14. «Архив у меня. Вези деньги»
Павел плохо спал и с утра выглядел помятым и недобрым. Тетя Паша, хлопотавшая вокруг «ребенка», никак не могла понять, что случилось, а Павел ей, естественно, не рассказывал. Нора, немного встревоженная паникой тети Паши, перед уходом на работу заглянула в комнату племянника и спросила, не нужна ли ее помощь. Павел буркнул, что ему все надоели и ничего не надо. Нора усмехнулась появившейся из кухни тете Паше, развела руками и ушла. А Павел, созвонившись с Шарьяжем, сбежал из-под навязчивой опеки во двор, где принялся прохаживаться среди деревьев, пиная попадавшиеся на пути камни. Наконец по привычке, грозившей вылиться в традицию, Павел в ожидании Шарьяжа уселся на лавочку на детской площадке.
Вчера поздно вечером позвонила Лиза и, ничего не объясняя, потребовала назвать время встречи и место, куда ей привести отчима. Павел всполошился и закричал, чтобы не смела ничего делать без него, на что Лиза хладнокровно ответила, что перезвонит завтра в обед – если место и время ей не назовут, то она сама все сделает. И, не слушая возражений, отключила телефон. Поэтому Павел и был такой с утра: помятый и недобрый. Поэтому не спал ночью. Вчера сразу перезвонил Лизе, но ее телефон оказался вне зоны доступа. Утром ничего не изменилось. «Абонент недоступен», – отвечал ему механический голос на каждую попытку связаться с Лизой.
Наконец во дворе появился Шарьяж. Он шел к детской площадке упругим быстрым шагом без куртки, как обычно, но все в той же маленькой шапочке, скрывающей броскую седину.
– Привет. Что за паника?
Шарьяж протянул руку и поздоровался.
– Лиза… – У Павла вдруг задергался глаз. Придерживая пальцем ритмично трепыхавшуюся мышцу, он раздраженно продолжил: – Позвонила вчера почти ночью. Сказала, что приведет отчима куда надо. Требует сообщить ей место и время.
– Поворот… – Шарьяж сунул руки в карманы джинсов и ковырнул носком кроссовки влажную землю. – Давай подумаем…
– Ты что?! Что «подумаем»? Надо ей запретить! Это же Стрит! Он ей прикажет, и она из окна выпрыгнет или под машину…
– Не ори! – зашипел, оглядываясь, Шарьяж.
На безлюдной в это раннее время площадке никого не было, лишь дворник подметал у невысокого заборчика детского городка дорогу. Шарьяж успокоился и повернулся к Павлу:
– Дай угадаю. Лиза отключила телефон? Ты не можешь с ней связаться?
Павел мрачно кивнул.
– То есть она позвонит тебе… Когда? Она сказала, когда позвонит?
– В обед. Точного времени не назвала. Ты сможешь договориться с Виктором, чтобы номер ее телефона поставили на прослушку? Узнать, откуда она звонила?
– Бесполезно, Паша. Она может позвонить тебе из метро, потом выйти на любой станции и скрыться. Мы не успеем до нее добраться.
– Что же делать? Что делать?!
– Выполнять ее условия. Включи мозги. Мы назначим встречу. И будем ждать. Подготовимся. Я возьму оружие.
– Устроим засаду? Ты позовешь своих друзей-телохранителей, мы окружим место встречи кольцом и… – Павел оживился и заулыбался.
– И Стрит не придет, – отрубил Шарьяж.
– Почему?
– Потому что не дурак. Я же тебе рассказывал про сенситивов. А если он такой же, как Виктор? Стрит же подстраивается под жертву, прежде чем отдать смертельный приказ. Я не знаю, сколько времени эта подстройка занимает. Но то, что Стрит «чувствует» людей, как-то просчитывает их, это точно.
– Мне тоже нужно оружие. – Павел схватил Шарьяжа за рукав: – Достань мне.
– Сначала решим, где назначить встречу. – Шарьяж выдернул из рук парня рукав, на котором остались мятые следы от потных ладоней Павла. – Есть предложения?
– Да. Я ночью думал… В общем, давай попросим Аркадия. У него дом за забором, большой участок. Ни с какой стороны не видно, что происходит внутри. И он сам говорил, помнишь? «Паша, обращайтесь, если будет нужна моя помощь».
– Собак нужно будет убрать, – сразу же принимая предложение парня, сказал Шарьяж. – Самого хозяина тоже, мало ли. И никаких друзей-ботаников. Сами все сделаем. Главное, чтобы с Лизой ничего не случилось. У тебя есть телефон Аркадия?
Павел кивнул и посмотрел на экран мобильника. До обеда, когда должна была позвонить Лиза, оставалось четыре часа.
* * *
Лиза устало брела по парку ВДНХ. Опасаясь ночного кошмара, выбирала самые безлюдные тропинки. И все равно лиц было слишком много для одного дня. До открытия парка Лиза, закрыв глаза и притворяясь спящей, ездила по Кольцевой линии метро. Слишком торопясь утром убежать от мамы и бабушки, она не взяла теплую куртку, накинула только легкий плащ. А в метро было тепло.
Лиза остановилась возле информационного щита и оглядела схему ВДНХ. Вот «Дом книги». Может, сюда сходить? Купить книжку, сесть где-нибудь среди деревьев на скамеечку и читать, читать, наполняя мозг интересной информацией? И время быстрее пролетит.
Лизе вдруг захотелось, чтобы все быстрее закончилось. Прилив злой энергии после презрительных слов Паши и шока от рассказа бабушки утихал. Теперь она сомневалась, что сможет все сделать правильно, не подвести Павла и маму с бабушкой. Хоть бы Паша и Шарьяж придумали, как справиться со Стритом-отчимом. Какой страшный человек жил в их доме! Расчетливый, жестокий убийца. И хитрый. Вчера, когда Лиза потребовала телефон отчима, мама ответила, что тот звонит всегда с неопределяемого номера. И называет только время. А встречаются они обычно под аркой, там, где Лиза их видела.
– То есть в следующий раз он позвонит, и ты опять пойдешь под арку? – уточнила Лиза.
– Нет. Когда ты нас увидела, я приходила сказать, что мы не успели собрать нужную сумму, потому что постоянный покупатель нас с бабушкой подвел. Эта тварь психанула, но потом смирилась, назвала
