Каюта номер 6 - Давид Кон
– Еще бы! – заявил майор Бараш. – Ведь вы марселец, месье Жервиль? А значит, прирожденный моряк. Я слышал, во Франции есть даже такая поговорка: «В душе каждого марсельца живет морской волк».
– Увы, месье, но это не обо мне, – улыбнулся Жервиль. – Я стал морским волком лишь пятнадцать лет назад. Переехал в Марсель, прошел курсы яхтенных рулевых. Начал выходить в море и влюбился в него. Прошел курсы яхтенных капитанов, получил лицензию на управление малыми судами. А родился я в горах. И жил в горах до двадцати восьми лет. Был настоящий сорвиголова. Увлекался всеми экстремальными видами спорта. Лазил по скалам, летал на дельтаплане, прыгал с парашютом. Даже участвовал в автогонках.
Оливер Жервиль замолчал и опустил голову, словно вспоминал дни бурной юности.
– А где вы родились? – спросила Дана.
Помощник капитана отвлекся от своих воспоминаний и поднял глаза на Дану.
– Где я родился? – Он помедлил. – В департаменте Савойа. В деревушке Сен-Бон-Таранез. Это Альпы.
Дана хотела спросить о чем-то еще, но ее перебил майор Бараш:
– А как вы встретились с капитаном Ридом?
– Случайно. – На лице Оливера Жервиля опять появилось мечтательное выражение. – Капитан искал себе помощника и приехал в яхтенный центр. Попал на доклад о моем методе определения положения судна по береговым ориентирам и их пеленгам[35]. Доклад, конечно, раскритиковали. Наши ретрограды заявили, что есть надежные и проверенные методы взятия пеленга и нечего изобретать велосипед. Я сошел с трибуны и ушел из зала. Капитан догнал меня, предложил работу и…
– И привез вас в Израиль, – закончила Дана.
– В Израиль я прилетел сам, – улыбнулся Оливер Жервиль. – Через неделю после этой встречи. Надо было завершить кое-какие дела в Марселе. И уже через три дня после моего вступления в должность мы отправились в Турцию. Это было прекрасное путешествие. Было много народу. Друзья господина Орлова. Все веселились. Днем плавали в бассейне, вечерами танцевали в кают-компании…
– Вы тоже плавали и танцевали? – иронично улыбнулся майор Бараш.
– Нет, конечно. – Оливер Жервиль скромно пожал плечами. – Я же член экипажа. Но наблюдать за господином Орловым и его гостями было очень приятно. Это были не только веселые, но и интеллигентные молодые люди. Они находили время не только для веселья, но и для серьезных бесед. И профессиональных, и на разные философские темы. Слушать их беседы было интересно.
Оливер Жервиль отвернулся, и Дане показалось, что он смахнул с глаз слезинку. Помощник капитана явно был расстроен тем, что живой и здоровый Миша Орлов больше никогда не выйдет в море на яхте «Мария» со своими веселыми гостями.
– А вы, доктор? – Дана повернулась к доктору Тепперу.
– Моя история самая простая, – улыбнулся тот. – Я врач семей Орловых и Славиных. Вот уже двадцать лет. Так что у Миши не было вопросов, кого из врачей брать с собой в путешествие.
Капитан оторвался от созерцания темного моря, повернулся и кивнул, словно подтверждая, что его мнения при назначении судового врача никто не спрашивал.
– Вы познакомились с Мишей в Израиле? – продолжила Дана.
– Да, конечно. До приезда в Израиль я вообще мало с кем был знаком. – Доктор взглянул на Дану дерзким, насмешливым взглядом и пояснил: – Родители привезли меня из Риги, когда мне было три года.
Дана улыбнулась одними губами. На палубу спустился Джованни Колонна. Он был явно озабочен, недовольно хмурился и что-то проговаривал про себя, как человек, который должен выполнить неприятное поручение и боится что-то упустить. Дана легко дотронулась до локтя майора Бараша. Тот обернулся и тоже уставился на Джованни. Князь ускорил шаг и подошел ближе.
– Простите, господин майор, могу ли я сказать вам несколько слов?
Майор Бараш кивнул.
– Конечно, синьор Колонна.
Он сделал несколько шагов к итальянцу.
– Простите, господин майор, но моя бабушка просит вас подняться в ее каюту. – Джованни перевел растерянный взгляд с майора на стоящую в стороне Дану и добавил: – Она считает, что может назвать человека, напавшего на вашего боцмана.
– Вот как? – Майор взглянул на Дану. – Она может назвать имя преступника? Я сейчас же отправлюсь в каюту к княгине.
– Позвольте мне пойти с вами. – Дана взглянула на майора и перевела взгляд на Джованни Колонну.
Молодой человек пожал плечами и тоже взглянул на майора.
– Пожалуйста.
– Пошли, – бросил через плечо майор Бараш. Он развернулся и быстро зашагал к трапу, ведущему на среднюю палубу. Джованни Колонна и Дана с трудом поспевали за ним.
29
На среднюю палубу поднялись быстро и в полном молчании. Дана крепко сжимала кулачками холодные поручни и думала: что же сейчас они услышат из уст княгини Колонна? Перед самой каютой Джованни остановился, взглянул на майора Бараша и Дану, словно хотел им что-то сказать, но передумал и стукнул в дверь костяшкой пальца.
– Бабушка, это я. Со мной офицер полиции и адвокат.
Мгновение за дверью царила тишина, и наконец послышался голос княгини:
– Войдите.
Джованни первым переступил порог и придержал дверь, чтобы дать войти майору и Дане. Княгиня сидела за столом, покрытым бордово-синей скатертью с висящими по углам кистями. В руке она держала чашку с каким-то напитком, над которым поднимался легкий парок. В каюте уютно пахло лесной травой. «Ромашка», – подумала Дана, уловив знакомый аромат. В течение нескольких лет она заваривала ромашку для матери, когда Веру Борисовну мучил панкреатит. Да, судя по всему, старая княгиня употребляет отвар ромашки. И заваривает его, конечно, Джованни. Княгиня осторожно, чтобы не расплескать отвар, поставила чашку на стол и подняла глаза на вошедших.
– Прошу вас, садитесь.
Майор Бараш сел за стол напротив княгини. Джованни устроился чуть поодаль на диване. Дана мгновение помедлила и выбрала кресло у окна.
Княгиня обвела строгим взглядом сидевших в напряженных позах людей, словно хотела удостовериться, что теперь ничто не помешает им выслушать ее.
– Я попросила вас зайти ко мне, – начала она, – после того, как Джованни рассказал о том, что произошло с нашим боцманом.
– Вы имеете в виду нападение на боцмана на складе? – уточнил майор Бараш.
– Да, – княгиня склонила голову. – А еще тот факт, что преступник то ли добрался до места преступления, то ли покинул его через иллюминатор. То есть вплавь. Это ведь так?
Она строго взглянула на майора
