Медальон безымянного бога - Наталья Николаевна Александрова
Илья Борисович встретил Полину ставшим уже привычным ворчанием – что он волнуется, что она совсем забыла про осторожность, ходит по городу, ничуть не скрываясь, когда у нее на хвосте висит едва ли не вся полиция города Санкт-Петербурга.
– Да я же в таком виде, – оправдывалась Полина, – вы и то меня едва узнали…
– И где это вы так приоделись? – ревниво спросил старик. – Вроде бы ушли совсем в другом виде.
– Долго рассказывать, – погрустнела Полина. Ей очень не хотелось признаваться, что ничего у нее не вышло.
– Тогда – ужинать! – Илья Борисович решительно подтолкнул ее на кухню.
Сегодня в меню были теплый салат с копченой лососиной и ризотто с телятиной и каперсами. К ужину открыли бутылку белого «Орвьето».
Полина не спеша рассказывала про свой визит к экстрасенсам и о беседе с Элеонорой Васильевной.
– Зачем вы ей рассказали все про себя? – ужаснулся старик. – Это неуместно!
– Она сама меня вычислила. Это такая женщина – сразу же все про всех узнает, – оправдывалась Полина.
– Не может быть! Экстрасенсы все до одного шарлатаны и жулики! Ни за что не поверю, чтобы эта вот… – Илья Борисович показал на экран телевизора, где без звука снова шла реклама шоу экстрасенсов, и потомственная ведьма с выпученными глазами, в черной хламиде сыпала в котел подозрительные корешки и сушеных мышей, – чтобы она разбиралась в человеческой душе. Я ведь, Полина, все-таки профессионал… тоже некоторых людей насквозь вижу…
– Если все закончится удачно, я вас с ней познакомлю, – посмеялась Полина. – Вот интересно посмотреть, как вы будете друг друга оценивать.
Она не сказала Илье Борисовичу, что Элеонора и мужчин видит насквозь, пусть это станет для него неожиданностью.
– Не к добру смеемся. – Старик выключил телевизор. – Пора подводить итоги. Я так понимаю, что ваши изыскания зашли в тупик.
– Я все равно считаю, что это было заказное убийство. – Полина упрямо сжала губы. – Только нужно пересмотреть концепцию. Если никто не мог заказать этих четверых, стало быть, все было направлено против официантки Алисы.
– Алисы? – недоверчиво пробормотал Илья Борисович. – Кому могла помешать обычная официантка? Зачем нужно было ее убивать, да еще таким сложным способом?
– А что вы вообще о ней знаете? – спросила Полина. – Кто она была, эта Алиса? Откуда родом? Были ли у нее родственники, друзья?
– Вот странно… – протянул Илья Борисович, – Алиса была очень общительная, всегда разговаривала с посетителями, знала про них какие-то подробности. Но вы сейчас спросили о ней – и я вдруг понял, что совершенно ничего о ней не знал. Ну, понятное дело, когда принимал ее на работу, спросил документы, она показала. Паспорт в порядке, прописка имеется, а что еще нужно? Я ведь ее не бухгалтером нанимал, а официанткой… Про родственников она никогда не говорила… Друзья у нее наверняка были, молодая ведь девушка, но на работу к ней никто никогда не приходил. Работала она в общем неплохо, аккуратная была, не хамила посетителям, а где в наше время найдешь лучше? С персоналом просто беда. Вот ведь странно…
Полина подумала, что это и вправду странно – не столько даже то, что у молодой девушки нет друзей и знакомых, сколько то, что Илья Борисович, обычно очень внимательный к людям, ничего не знал о девушке, которая работала на него, пусть даже непродолжительное время.
– Что, и за все это время никто к ней не приходил?
– Никто… хотя один раз, недели за две до этого ужасного события, зашел к нам в ресторан Савва Иванович…
– Кто? – удивленно переспросила Полина.
– Савва Иванович Малинин. Он в кукольном театре работает и иногда приносит мне билеты со скидкой – ресторан у меня итальянский, и кукольный театр у них тоже с итальянским акцентом, называется «Пиноккио», так я у него беру билеты и раздаю клиентам в качестве бонуса. А сам Савва Иванович – человек очень интересный, раньше он в этом театре был артистом, а потом заболел, хроническое воспаление голосовых связок, теперь не может долго говорить, а в кукольном театре голос – это все. Он в театре остался, но теперь там на подхвате – сторожем, кладовщиком, да вот билеты иногда распространяет… А почему я вспомнил про Савву Ивановича?
– Вы сказали, что недели за две до той кошмарной стрельбы он пришел к вам в ресторан…
– Ах, ну да! Он пришел в ресторан, а тут выходит Алиса. Он замер, как будто увидел привидение, и окликнул ее. Она повернулась к нему и вроде бы смутилась. А Савва Иванович говорит: «Этого не может быть! Как вы похожи! Скажите, а как звали вашу мать?» А Алиса так странно на него посмотрела и ответила: «Мою мать звали Анастасия. Анастасия Лихачева. Еще какие-то вопросы есть?»
– Нахамила в общем, – пробормотала Полина.
– Ага. Савва что-то забормотал, а она развернулась и ушла. Я у Саввы спрашиваю: «Что, вы были знакомы?» Он отвечает: «Нет, наверное, я обознался». Ну, я и не стал больше его расспрашивать – не мое, в конце концов, дело.
– Может, и правда обознался? – предположила Полина.
– Да, но он окликнул ее по имени – Алиса! А это все же не такое распространенное имя…
– Наверное, стоит с ним поговорить, – решила Полина. – Где, вы говорите, он работает – в кукольном театре?
– Ну да, кукольный театр «Пиноккио», на улице Жуковского. Но сегодня уже поздно, там все закрыто.
– Да и у меня сил уже нет по городу бегать!
Напоследок Илья Борисович рассказал, посмеиваясь, что дворничиха Зинаида заметила, очевидно, Полину и теперь распространяет по дому слухи, что был, мол, жилец приличным человеком, а теперь ходят к нему девицы, и главное, каждый день – все разные. Совершенно совесть потерял, людей не стыдится.
– Как бы она в полицию не сообщила… А вдруг там умный человек найдется, сообразит… – встревожилась Полина.
– Да ну! Она считает, что дело житейское. Седина в бороду – бес в ребро! – Илья Борисович подмигнул. – Так что из-за вас погибла моя репутация!
Он выглядел таким довольным, что Полина успокоилась.
Утром Полина не стала долго мучиться над созданием нового образа и снова нарядилась готической девушкой – этот костюм казался ей достаточно надежной маскировкой и вполне подходил для визита в кукольный театр.
Над входом в театр красовалась вывеска, на которой его название – «Пиноккио» – было выведено веселыми разноцветными буквами.
По обе стороны от входа висели афиши спектаклей. Репертуар показался
