Александр Макколл-Смит - Будьте осторожней с комплиментами

Пришло письмо от Дава.

Дорогая мисс[25] Дэлхаузи!

Я слышал от профессора Леттиса, что Вы убедили владельцев «Прикладной этики» продать журнал Вам. Я также слышал, что Вы назначите новую редакционную коллегию, и что в нее вряд ли войдут нынешние члены. Разумеется, мне жаль, что Вы считаете уместным отказаться от услуг тех, кто все эти годы отдавал так много времени журналу и превыше всего ставил его интересы. Полагаю, такова прерогатива тех, кто обладает экономической властью, позволяющей приобретать имущество, которое в более упорядоченном мире послужило бы для общего блага. Однако должен сказать, что меня удивило, как это философ, занимающийся вопросами морали, на звание которого Вы претендуете (хотя, как я заметил, у Вас нет академического положения в этой области), может вести себя так, как пристало вести себя мелкому владельцу газеты. Но я с сожалением должен констатировать, что именно так сегодня делаются дела. Тем не менее желаю Вам и дальше успешно удерживать кресло редактора, к которому Вы, судя по всему, приросли.

Изабелла прочла письмо, потом перечитала. Она должна была признать, что это маленький шедевр, пропитанный ядом. Тому, кто был не в курсе истории, стоявшей за этим письмом, и потому не знал, что оно написано искусным интриганом, оно могло бы даже показаться горьким. Но для Изабеллы, знавшей всю подоплеку, письмо демонстрировало сплошное лицемерие.

Отложив письмо в сторону, она взяла в руки конверт. Ей вспомнилось, что Дав, как было общеизвестно, повторно использовал конверты, приклеивая к ним новые ярлычки с адресами. Несомненно, этот конверт уже использовался прежде, и спереди был наклеен маленький ярлычок с именем и адресом Изабеллы. Поднеся конверт к свету, она увидела, что под ярлычком что-то написано. В первой инкарнации конверт был послан Даву, на его домашний адрес. «Профессору и миссис К. Дав» — так читалась первоначальная надпись.

Глава восемнадцатая

Теперь предстояло решить две трудные задачи.

Одна — поговорить с Кэт. Это было нелегким делом, учитывая нынешнее настроение Кэт, но вдвойне трудным из-за проблемы с Давом. Вторая — нанести визит Уолтеру Бьюи. Предыдущий день Изабелла провела в тревожном ожидании, пытаясь сосредоточиться сначала на чтении, потом на работе, а затем — на телеверсии романа, который любила. Однако ей не помогло ни одно из этих трех занятий, так как мысли упорно возвращались к трудным встречам, которые ей предстояли завтра утром. Она позвонила Джейми, который задерживался на репетиции и не мог присутствовать при купании Чарли. Она решила, что расскажет ему о Даве и Кэт и спросит совета, но потом передумала. А затем она решила, что может коснуться предстоящей встречи с Уолтером Бьюи, и опять-таки передумала. Джейми посоветовал бы ей больше не вмешиваться в это дело теперь, когда она поведала о своих опасениях Гаю Пеплоу. Итак, ей осталось лишь поделиться своими сомнениями с Чарли, когда она взяла его на руки, чтобы переодеть: «Что мне делать, Чарли? Как ты думаешь?» Однако Чарли только уклончиво закурлыкал, но это, по крайней мере, успокаивало. Пройдет еще много лет, подумала она, прежде чем он начнет со мной спорить.

Кэт была в списке первой, поскольку встреча с ней могла получиться тягостной, и лучше было поскорее с этим покончить. Несмотря на недавнюю веселость Кэт, Изабелла чувствовала, что отношения у них не складываются и вряд ли могут стать намного хуже. Они все еще разговаривали друг с другом, но Изабелла никогда не могла предугадать, в каком настроении ее встретит Кэт. Иногда казалось, будто ничего не случилось, но чаще всего Кэт вела себя отчужденно. Если бы Изабелла думала, что это будет длиться вечно, она впала бы в уныние. Но она знала, что Кэт выйдет из этого состояния, как уже бывало прежде. Все кончится примирением после какого-либо жеста ее племянницы. В последний раз это была корзина с провизией из магазинчика деликатесов, оставленная на пороге в знак примирения, и почти все съел Братец Лис, который нашел корзину раньше, чем Изабелла. Она подумала, что для него это было чем-то вроде груза, которого дожидаются на острове в океане самолетопоклонники, — драгоценного груза, доставленного невидимой рукой.

Чарли остался с Грейс: младенцам не место в зоне военных действий. Изабелла шла по Мерчистон-Кресент, погруженная в свои мысли, в сторону магазинчика деликатесов на Брантсфилд-Плейс. Когда она вошла, Кэт стояла за прилавком. Не было видно ни Эдди, ни покупателей.

Изабеллу довольно тепло приветствовали — из-за Дава, подумала Изабелла, — и Кэт предложила ей чашку кофе.

— Эдди ушел к дантисту, — сказала она. — Я спросила, когда он в последний раз там был, и он сказал: два года назад. Я сама договорилась о визите.

— Тебе не стоило это делать, — возразила Изабелла. — Хватает забот с собственными зубами. Не следует заботиться еще и о чужих.

Кэт улыбнулась:

— Но мы же заботимся, не так ли? Тебя, например, должны волновать чужие зубы. Именно о таких вещах ты и заботишься.

— Потеря каждого зуба умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством,[26] — процитировала Изабелла.

— Джон Донн, — с торжествующим видом сказала Кэт. — Ты думаешь, что я вообще ничего не знаю. Но я знаю о Джоне Донне.

— Молодец. Но я никогда не считала, что ты из тех, кто ничего не знает про Донна.

— Хорошо.

Они смотрели друг на друга, и Изабелла увидела в глазах Кэт тоску по тем временам, когда они чувствовали себя непринужденно, когда можно было легко и бездумно отпускать подобные глупые шутки. Потому что любовь осталась, она никуда не делась, ее лишь заслонила обида, с которой было бы так легко справиться. Но сейчас придется рискнуть, посыпав соль на рану, и выбора у нее нет. Ей нужно предупредить Кэт насчет Дава. Изабелле уже приходилось предостерегать ее насчет мужчины, теперь придется снова это сделать.

Изабелла взглянула на прилавок. Крошечный кусочек синего сыра зацепился за край — миниатюрная колония организмов, оторванных от своего полиса. Она смахнула его.

— Кристофер Дав, — сказала Изабелла.

Кэт ей улыбнулась:

— Кристофер. Да.

Изабелла не знала, как это понимать. Но теперь придется сказать. Нельзя больше откладывать.

— Ты знаешь, что он женат?

Кэт застыла на месте, сверля Изабеллу взглядом. Та отвела взгляд, не в силах все это выдержать. О, Кэт, мысленно произнесла она. О, Кэт.

— Женат? — тоненьким голосом переспросила Кэт, и Изабелле стало ее жаль.

— Да. Боюсь, что существует миссис Дав. Кэт прикрыла глаза.

— Зачем ты мне это говоришь?

Изабелла хотела взять Кэт за руку, но та ее отдернула.

— Я говорю тебе это, потому что ты должна знать. Ты бы сказала подруге, не так ли? Ты бы ей сказала, если бы знала, что какой-то мужчина — женатый мужчина — собирается ее обмануть.

Кэт открыла глаза.

— Ты думаешь, он меня обманывает?

Тут до Изабеллы дошло, что Кэт может знать, что Дав женат. Она полагала, что Кэт не заведет романа с женатым мужчиной, но сейчас вдруг поняла, что, возможно, это не так. Кэт принадлежала к поколению, для которого брак не столь важен, и многие из них не собираются регистрировать отношения, так что для них семейные узы отнюдь не священны. Я была так наивна, подумала она, так наивна. Она с трудом подыскивала слова:

— В общем… Я думала, что… Я думала, что ты, возможно, считаешь его неженатым. Иногда трудно, если…

Кэт перебила ее:

— Ты сюда приходишь и говоришь мне это… Тебе мало того, что ты отняла у меня Джейми. Теперь ты приходишь и… и все портишь. Почему ты не можешь просто…

Изабелла ушам своим не верила. «Отняла у меня Джейми»? Она перевела дух. Ей нужно было так много сказать, как всегда бывает, когда вам в лицо бросают возмутительное обвинение.

— Я не отнимала у тебя Джейми. Ты не можешь такое говорить. Ты сама дала Джейми отставку. Да, ты. Он хотел, чтобы ты к нему вернулась, очень долго этого ждал, но ты и слышать об этом не желала. И теперь ты стоишь тут и говоришь, что это я отняла его у тебя!

— Нет, — сказала Кэт. — Все было не так.

Изабелла снова протянула к ней руку, но Кэт отвернулась.

— Кэт!

— Просто оставь меня. Пожалуйста, оставь меня в покое.

Дверь магазина открылась. Изабелла обернулась и увидела, что это Эдди. Он подошел к прилавку и улыбнулся ей. Потом обратился к Кэт, стоявшей к нему спиной.

— С моими зубами все чудесно, — сообщил он. — Дантисту ничего не пришлось делать. Он только снял камни. Взгляните.

Он широко раскрыл рот и ухмыльнулся. Изабелла сделала жест в сторону Кэт.

— Я ухожу, — сказала она. — Пожалуйста, позаботьтесь о Кэт.

Выйдя из магазинчика деликатесов, Изабелла направилась в сторону Чемберлен-роуд. Чёрчхилл мягко поднималась перед ней, а в конце, за подъемом, виднелись Пенландс, казавшиеся с этого расстояния голубыми, окутанные низкими облаками. Когда-то она прочла стихотворение одного ирландского поэта, в котором говорилось, что все мы можем спастись, если будем не отрываясь смотреть на холм в конце дороги. Неясно было, что он имел в виду под спасением. Мы не можем ни от чего спастись, подумала она, просто глядя на холм. И уж конечно, это не спасет нас от боли при разрыве между людьми — между двумя братьями, между сестрами, между теткой и племянницей. И тут ее осенило: можно спастись от того, чтобы относиться слишком серьезно к мелким огорчениям и к мелким раздорам, если смотреть на холмы. Наверное, это и имел в виду поэт.