Елена Михалкова - Пари с морским дьяволом
С учетом осложнений, для одного человека задача выглядела невыполнимой. Именно поэтому Илюшину потребовался сообщник.
Поначалу пользы от Адриана было немного. Он даже не знал, в какой точке побережья они находятся. Его это попросту не интересовало. С таким же успехом они могли дрейфовать возле берегов Южной Америки – Адриан был слишком озабочен тем, что происходило на яхте, чтобы замечать то, что существовало вне ее.
Макар понял, что именно неуравновешенность и возбудимость делали юношу притягательным в глазах Будаева. Вот что Никита называл стихией! Двух разговоров с Адрианом Илюшину хватило, чтобы понять: Никита целенаправленно раскачивал психику парня, с удовольствием наблюдая вспышки гнева, подобные той, что довелось испытать на себе Макару.
«Я его когда-нибудь прикончу!» – с яростью заявил юноша, придя после очередной встречи с Никитой. «А можно пораньше?», – хотел попросить Илюшин, но удержался. Нельзя покушаться на образ кумира. А Будаев, даже доводивший Адриана до белого каления, все равно оставался его кумиром.
Заставлять его украсть карту было слишком рискованно. Но Адриан мог пересказать то, что увидел.
После встречи с Шошаной Илюшин почти уверился, что их не подслушивают. Он не просто так бросил реплику о том, что Будаев торговал поддельными лекарствами: дойди эта фраза до Никиты, тот не преминул бы наказать обнаглевшего сыщика. Вряд ли Илюшина, по примеру незадачливых охранников, стали бы макать в воду. Для него хозяин яхты придумал бы что-нибудь более изощренное.
Но никакой реакции на эту выходку не последовало. Значит, в каюте Макара они с Адрианом могли беспрепятственно обсуждать план побега.
«Если меня поймают, – заверил его Илюшин, – я буду очень убедителен и докажу, что именно ты убил Ирину. Сомневаешься в моих способностях?» Адриан отрицательно замотал головой. «Вот и отлично. Ты так же заинтересован избавиться от меня, как я в том, чтобы больше никогда вас не видеть».
Илюшин лукавил. Он собирался еще встретиться с Будаевым после своего побега. Но посвящать Адриана в эти планы было не обязательно.
Он начал плавать в бассейне, сначала по пять минут, но с каждым заходом в воду увеличивая время. За ним постоянно присматривал голем Сеня: ходил по краю бассейна, не прячась от солнца, взирал подозрительно, словно опасаясь, что пленник может внезапно уйти на дно и раствориться в синих глубинах. Только на третий день тренировок он позволил себе скрыться под тентом. Но и оттуда Макар затылком чувствовал пристальный взгляд.
Плавал Илюшин плохо. После двух кругов принимался дышать по-собачьи, доплывал до бортика и выползал на нагретый кафель. Долго лежал на животе, закрыв глаза. Потом съезжал обратно и опять героически преодолевал свои сто метров – с тем же результатом.
Доктору он пожаловался на усиливающиеся головные боли.
– Вы перенапрягаетесь, – осуждающе заметил тот. – Больше спите, меньше тревожьтесь.
– Мне тяжело спать в замкнутом пространстве. Просыпаюсь по двадцать раз за ночь. Не представляю, как вы это выдерживаете.
Врач нахмурился.
– В моей каюте есть иллюминатор, но это здесь ни при чем, я мог бы спать и без него. Важно другое. У вас всегда так было, или началось только на яхте?
– Было, сколько себя помню.
– В лифтах нормально ездите?
– Застревать не люблю, – признался Илюшин.
Врач почесал бородку.
– Я попробую поговорить с Никитой. Крепкий сон для вас сейчас очень важен.
Одновременно с попыткой привести себя в форму Макар занимался имитацией бурной деятельности. От него ждали расследования, и он вел расследование.
Если верить словам Будаева, а у Илюшина пока не было оснований в них сомневаться, второго июня яхта «Одиссей» встала на якорь в трех километрах от бухты Порто Рионис. Шошана любила плавать ночами в открытом море, поэтому в порт заходить не стали. Выставили стояночные огни, и Никита с двумя охранниками отправился на катере в город.
«Со мной поехали Саламат и Сеня», – сказал он.
«А Василий?» – спросил Илюшин, вспомнив широкоплечего быка на краю бассейна.
«Его не было на яхте. Он присоединился к нам позже».
Никита Будаев покинул судно в одиннадцать вечера, договорившись о встрече на берегу с хозяином винодельни. Шошана и Адриан остались на борту, каждый, как уверял, сидел безвыходно в своей каюте. Шошана не пожелала плавать, поскольку вода слишком нагрелась за день, а юноша был слишком огорчен тем, что его не взяли.
Ирина Будаева, двадцати восьми лет, около полуночи вышла из спальни и прошла в гостиную, где открыла бар и налила себе бокал коньяка. Время смогли установить благодаря телефонному звонку: без пяти двенадцать она ответила мужу и, по ее утверждению, находилась в это время в каюте. Разговор с обеих сторон вышел не слишком любезным, и Ирина, судя по всему, решила выпить, чтобы успокоиться. «Фрапен Кюве» оказался последним, что она попробовала в жизни. «Не самый плохой напиток для приговоренного», – заметил про себя Макар с долей свойственного ему цинизма.
Примерно через пятнадцать минут Ирина была убита. Эксперт определил время смерти: около двенадцати двадцати. Выходит, около четверти часа женщина провела в гостиной, потягивая коньяк. Пока туда не пришел убийца.
Следов борьбы не обнаружили. Илюшин быстро просмотрел отчеты, потом прошелся по ним внимательнее, но свидетельства экспертов были однозначны: Ирина не царапалась, не кусалась, не сопротивлялась. Собственно, она бы и не смогла, поскольку, если верить экспертизе, ей сломали шею, подойдя сзади.
Илюшин представил: звездная ночь, судно покачивается на волнах. В просторной, богато обставленной каюте женщина сидит на диване, поджав босые ноги. За окном желто-белые дорожки от бортовых фонарей далеко разбегаются по воде, и она успевает заметить в стекле отражение фигуры.
От двери до дивана – десять шагов. Нет, у нее не было шансов, даже если она сразу увидела убийцу. В комнату вошел знакомый ей человек, она могла ждать от него скандальной сцены, но вряд ли – нападения.
Илюшин открыл на экране планшета фотографию. Блондинка с высокими скулами и четко очерченным красивым ртом. Голубые глаза, утомленный взгляд. «Тяжело тебе пришлось в роли жены Будаева, милая? – спросил ее Илюшин. – Комбинат по производству генетически чистого потомства…» Он знал от Никиты, что тот перед свадьбой заставил пройти жену медицинское обследование, чтобы удостовериться, что Ирина здорова и может рожать. Врачи в один голос подтвердили ее пригодность для этой важной миссии – зачать и выносить наследника рода Будаевых. Но за полтора года, прошедшие со свадьбы, Ирина так и не забеременела. По возвращении в Россию они планировали обратиться в клинику.
– Есть человек, который мог бы очень сильно не желать рождения ребенка?
Будаев пожал плечами:
– Возможно. У меня полно врагов. Но он что, собирается убивать каждую мою новую жену?
Илюшин вынужден был согласиться. Даже если допустить, что где-то есть фанатик, подкупивший Шошану или Адриана (уже с этого места версия начинала выглядеть сомнительной), страстно не желающий продолжения рода Будаевых… Да нет, бред. Макар был убежден: копни большую часть мотивов – обнаружишь деньги.
– У вас есть другие дети? Внебрачные? Шошана не беременна?
– «Нет» на все три вопроса.
– Вы уверены про Шошану?
Никита усмехнулся.
– Это было первое, что я исключил.
«Значит, в подозреваемых у тебя буйная мулатка все-таки была», – отметил Илюшин.
– Послушайте, Никита, я не понимаю: отчего вы так твердо убеждены, что убийство не было покушением на вас? Вы сами сказали: у вас полно врагов.
– У них не тот запал.
– В смысле?
– Я сейчас не занимаюсь бизнесом, отстранился от политики. Конкурента в моем лице убивать никому не выгодно, потому что я никому не конкурент.
– Давайте напрямик, – предложил Макар. – Вы сделали массу людей инвалидами.
Будаев небрежно пожал плечами.
– И у них может быть жгучее желание убрать вас с лица земли. Никак не связанное с бизнесом или политикой. Они могли не знать, что вас нет на яхте. Допустим, ваши записи врут, и к «Одиссею» подходила другая лодка…
Никита усмехнулся:
– Тогда эти люди вдвойне кретины.
– Почему?
– Потому что любой, кто задастся целью выяснить, как я провожу время, узнает, что у меня есть несколько неизменных привычек. Когда я говорю «неизменных», это значит, что они действительно не меняются очень-очень долго. Скажем, со своим виноделом я всегда встречаюсь в один и тот же день на протяжении вот уже десяти лет. Всегда, что бы ни случилось. Вам не кажется, что ваш гипотетический убийца, если даже и смог пробраться на яхту незамеченным, был бы полным кретином, если б не узнал о моих привычках загодя?
Макар промолчал. Ему нечего было возразить.
В каюте он снова вернулся к сухим отчетам экспертов. Судя по всему, убийце не удалось совершить свое дело бесшумно. Иначе как объяснить, что оба охранника направились в гостиную? Должно быть, Ирина успела вскрикнуть. Как бы там ни было, они вошли в каюту – и встретили смерть.
