Семисвечник царя Соломона - Александрова Наталья Николаевна
Так что я решила не торопить события. Вроде бы Арсений не производил впечатления бабника, со всеми был ровно приветлив, никого из девчонок не отличал. Хотя они, конечно, на него внимание обращали. Интересный парень – крупный, высокий блондин, улыбка хорошая, голос приятный… Был.
Теперь ничего этого нет.
И надо же, буквально вчера я ничего не подозревала насчет него и Васьки. Когда они успели пересечься?
Ах да, сестра приходила как-то ко мне в обед, чтобы отдать ключи от вот этой бабушкиной квартиры. То ли здесь домофон меняли, то ли мастер приходил счетчики менять… короче, почему-то были у нас только одни ключи.
Васька пошла со мной на ланч, там подсели мы к большой компании, Арсений тоже там был. Клянусь, ничего у меня не шевельнулось, когда я их познакомила, Арсений отреагировал на Ваську абсолютно нормально. И это при том, что почти все мужики при виде ее обалдевают. Говорила уже, что сестрица у меня хороша необыкновенно.
Но в тот раз они почти не разговаривали. И когда только успели законтачить?
Под моим взглядом Васька поежилась и решила защищаться.
– Говоришь, на обед только ходите? – прищурилась она, и я сразу поняла, что сейчас она выпалит какую-нибудь гадость.
Так и оказалось.
– Да ты кого обмануть хочешь? Да у вас весь бизнес-центр знает, что ты в него втрескалась по уши! – издевательски заговорила сестра. – Смотрела на него коровьими глазами, да всем все ясно было! Уже и сплетничать перестали!
Надо сказать, удар она нанесла мастерски, хотя и не готовилась заранее, у нашей Василисы все получается без подготовки отлично. Но меня, как ни странно, ее слова не сильно ранили, потому что мигом возникла в голове мысль, откуда Васька все это знает.
Ясно откуда, точнее, от кого: от Арсения. Я представила, как они обсуждают меня и посмеиваются, и лицо мое залила краска стыда. Но тут я сообразила, где теперь Арсений, и успокоилась. И чувств к нему не осталось вообще никаких.
Иное дело сестра.
– Так ты, значит, знала, что он мне нравится, – медленно заговорила я, – и все равно решила с ним переспать? Не смогла, значит, удержаться, так выходит?
Я бросала слова ей в лицо и сделала несколько шагов в сторону этой стервы. Васька поняла, что я настроена серьезно, и попятилась.
– Спасибо тебе, сестренка. – Я сделала еще один шаг. – Ну ты и сволочь!
– Но я… – С вполне объяснимым злорадством я заметила, что Васька побледнела еще больше и уперлась уже спиной в стену. – Но это же… это же такая мелочь…
– Ага, для тебя все мелочь. А знаешь, что я сейчас сделаю? Я просто уйду. Поеду домой и лягу спать. А ты уж тут как-нибудь сама разбирайся. Можешь, конечно, его тут бросить, но сама говорила, что рано или поздно его найдут, когда труп вонять станет. Тут уж полиция начнет разбираться, что да как.
Думаешь на меня все свалить, что это я его зарезала? А у меня свидетель баба Шура, она скажет, что я дома была до трех ночи! А вы с ним в ресторане сидели, у всех на виду, потом сюда приехали на его машине, так? А тут наверху Галина Ильинична живет, у нее фишка такая – все машины, что во дворе стоят, фотографировать, и людей тоже. Кто приехал, кто уехал, и когда, и с кем. Полиция ее очень уважает, потому что, когда семнадцатую квартиру обнесли, она тотчас им сообщила номера всех машин, которые в тот день рядом были. И фотографии предоставила.
Это был чистой воды блеф, соседка Галина Ильинична имелась, но в данный момент находилась у дочки на даче. И машины она, разумеется, не фотографировала, даже когда жила здесь. Семнадцатую квартиру, правда, обнесли, но воров, естественно, не нашли.
Васька, конечно, ничего этого не знала, она считает ниже своего достоинства беседовать с бабушками на лавочке, а я всегда с ними здороваюсь, таким образом, в курсе всех новостей.
Сестрица, однако, приняла мой блеф за чистую монету, почувствовала, что я настроена очень серьезно, и снова заюлила, замела хвостом. – Феденька, не будем ссориться… сейчас для этого самое неподходящее время… давай лучше подумаем, что с этим делать… – И она боязливо покосилась на труп.
У меня после ее слов было сильнейшее желание плюнуть, выругаться и уйти, оставив ее один на один с проблемами… пускай выкручивается как хочет…
Но тут до меня дошло, что она права и меня могут обвинить в убийстве с таким же успехом, как ее. Ведь найдутся десятки свидетелей того, как мы общались с Арсением. Как раз Ваську с ним, наверное, никто не видел – она по привычке старается шифроваться… И соседки нет, а баба Шура – свидетель тот еще, сегодня скажет одно, а завтра – другое. Не то чтобы у нее полная деменция, но участковый врач сказал, чтобы мы готовились к худшему.
Короче, нужно думать, как выпутаться из этой страшной ситуации. А с Васькой я потом разберусь, придумаю, как ей отомстить, а сейчас нужно о другом думать. Причем думать нужно именно мне, потому что у Василисы с мозгами не очень. Ей красоты хватает с избытком.
И тут она заглянула мне в глаза и выдала:
– Ты ведь работаешь в клининговой компании, значит, сумеешь все здесь отмыть…
Вот как! Мне тут еще и прибираться придется!
А ведь придется… нельзя же оставить все как есть, и постороннему человеку такое не поручишь…
Но прежде чем прибираться в квартире, нужно что-то сделать с трупом…
– А труп мы вывезем куда-нибудь из города и сбросим в какое-нибудь озеро или болото, где-нибудь подальше… – проговорила Василиса, как будто прочла мои мысли.
– Вывезем? – повторила я за ней. – Как у тебя все просто! А если нас кто-нибудь остановит?
– Ну, сейчас же ночь! Кто нас остановит!
– Но его сначала нужно каким-то образом дотащить до машины…
– А я об этом уже подумала! – гордо сообщила Василиса. – Я в одном фильме видела, как труп несли, завернув в ковер. Очень удобно.
И она кивнула на ковер, который висел у бабушки на стене.
Большой такой ковер, с яркими узорами.
– И если нас кто-нибудь встретит, мы скажем, что решили вынести ковер на помойку. Честно говоря, ему там самое место!
Мне этот ковер тоже ужасно не нравился, но я высказала очевидное сомнение:
– Что, посреди ночи решили избавиться от ковра?
– Ну так мы вряд ли кого и встретим посреди ночи! – резонно возразила Васька.
Мне эта идея показалась глупой, но спорить не хотелось, а хотелось поскорее избавиться от этого трупа.
Ковер так ковер, а там будь что будет…
Василиса вообще-то везучая, может, ей и на этот раз повезет, и все как-нибудь образуется…
Я придвинула стул к стене, сняла ковер с гвоздей.
Он упал на пол, и я осознала, какой он тяжелый. К тому же он был жутко пыльный, черт, Васька же говорила, что присылает уборщицу хотя бы раз в месяц! Правда, она много чего говорила – что сдает квартиру, что живет тут приличная, аккуратная девушка… Ага, как же! А я и уши развесила и не совалась в квартиру, чтобы проверить…
Мало нам тяжести трупа, так еще этот чертов ковер тащить!
Но ладно, решили так решили…
Я расстелила злополучный ковер на полу возле кровати и повернулась к Василисе. – Ну что, сестрица, давай его переложим на ковер.
– Что?! – Она еще сильнее побледнела. – Я не могу… не могу до него дотрагиваться…
– Это была твоя идея – с ковром. И нам его так или иначе придется нести. Так что кончай придуриваться! Раньше, значит, могла до него дотрагиваться, а теперь, значит, не можешь… Раньше, значит, не противно было с ним трахаться, а теперь…
Тут Васька замахала руками, показывая, что на все согласна:
– Давай перекатим его к краю кровати, а потом на ковер…
Она поняла, что выхода нет, зажмурила глаза и взялась за ноги Арсения.
И тут я обратила внимание на нож, который торчал из груди трупа. Я увидела вблизи рукоятку, которая показалась мне очень знакомой. Ручка была деревянная, отполированная руками…
Руками бабы Шуры, потому что нож этот был ее. Старый хозяйственный нож, который всегда был у нее на кухне. Она ни за что не хотела его выбрасывать, говорила, что очень удобный, любое мясо отлично режет.
