Лабиринт отражений - Анна Николаевна Ольховская
Девчонки дружно расхохотались и убежали, оставив Дору в одиночестве. Она криво усмехнулась, глядя им вслед:
— Посмотрим, у кого с чем беда.
Наши дни, Отделение кантональной Полиции, Женева
— Я сам отец, и прекрасно вас понимаю, месье Кралидис, — сочувственно улыбнулся Костасу следователь, убирая в верхний ящик стола увесистый конверт. — Хотя мои сыновья еще подростки, но проблемы уже начались. И теперь они у меня под постоянным присмотром, контролирую каждый их шаг.
— И очень правильно делаете, — вздохнул Костас. — Мне тоже не следовало отпускать сына далеко, но увы, у нас на Кипре достойных университетов нет. Согласитесь, Оксфорд — это все же мировой бренд в образовании.
— Соглашусь, — кивнул следователь. — Но, насколько я понял, ваш сын завершил учебу четыре года назад, верно? Но домой не вернулся.
— Увы, — развел руками Костас. — Димитрис решил отдохнуть, и мы с женой разрешили — Оксфорд мальчик окончил с отличием, я гордился им, кабинет рядом с моим приготовил, надеясь на помощь сына, вот, думаю, отдохнет месяц-другой, и за работу. Но, как видите, отдых несколько затянулся. Я уже и финансово пытался его мотивировать, заблокировал все его счета в надежде, что вернется.
— Да уж, отлично замотивировали — вместо возвращения он решил наркотиками торговать. Вы хоть интересовались источником дохода вашего сына?
— Интересовался, конечно, — нахмурился Костас. — Все было абсолютно легально, Димитрис стал довольно успешным трейдером, здесь, в Женеве. Ему совершенно незачем было связываться с откровенным криминалом!
— И тем не менее, в багажнике его автомобиля было найдено около трехсот граммов амфетамина.
— Но отпечатков Димитриса…
— Да-да, на пакете не было. Именно это помогло нам с вами договориться. Но убедительная просьба — забирайте сына и уезжайте из Швейцарии.
— Разумеется! У меня забронированы билеты на вечерний рейс в Лимасол.
— Вот и прекрасно, — следователь поднялся из-за стола и протянул Костасу руку для пожатия. — До свидания. Я сейчас распоряжусь насчет Димитриса, а вы пока подождите его в машине. Запаркуйтесь у заднего входа, не стоит афишировать происходящее.
— Понимаю, — Костас тоже встал и крепко пожал руку следователю. — И спасибо вам.
— Обращайтесь, — усмехнулся тот.
— Нет уж, увольте, — рассмеялся Костас, направляясь к выходу.
Следователь поднял трубку телефона, и, набирая номер, отметил:
— Кстати, должен отметить ваш прекрасный французский. Акцент почти не заметен.
— Благодарю, — улыбнулся Костас, уже стоя в дверях. — У меня шипинговая компания, контакты почти по всей Европе, а надежных и не болтливых переводчиков не напасешься. Переговоры лучше вести лично. Кстати, если надумаете отправиться с семьей в круиз на корабле, позвоните мне. У нас отличный сервис.
— Может, и позвоню, — кивнул следователь.
Костас вышел, и, плотно прикрыв за собой дверь, буквально сорвал с лица осточертевшую за время общения со следователем улыбку. Больше всего сейчас хотелось сорваться и наорать, хоть на кого-нибудь, чтобы выплеснуть эмоции. Иначе он прибьет дорогого сынулю, вот честное слово, прибьет! Сколько драгоценнейших нервных клеток испепелилось безвозвратно за четыре года увеселительных похождений Димитриса! Но самое интересное, что к злости на сына примешивалась и гордость — парень доказал, что мозги у него устроены как надо, бизнес-чутье имеется в наличии, иностранными языками владеет лучше отца. В общем, идеальный наследник империи Кралидисов, которому не страшно передать управление бизнесом, когда придет пора.
Вот только подставлять отцу плечо, входить в курс дела наследничек не спешил, предпочел куролесить и прожигать жизнь в бесконечных сомнительных приключениях. Итог был предсказуем.
Судя по тому, что Димитрис впервые за четыре года позвонил отцу и попросил о помощи, затянувшееся взросление завершилось мгновенно. Выходов на кантональную полицию Женевы у Костаса не было, и здесь неоценимую услугу оказал Николас Ифанидис, владелец сети отелей. С Ифанидисом Костас до этих пор общих дел не имел, они встречались в основном за игрой в гольф.
И когда Костас не пришел на очередную игру, Ифанидис позвонил, интересовался — все ли в порядке. Неожиданно для себя Костас поделился проблемой, и уже на следующий день разговаривал со следователем, ведущим дело Кралидиса-младшего.
Вопрос был разрешен почти сразу, но Костас попросил неделю подержать сына в камере, чтобы тот до конца осознал возможные последствия его развеселой жизни. Проникся, так сказать, сомнительной перспективой.
Костасу пришлось прождать в машине около получаса, прежде чем полицейский участок выплюнул наследника шипинговой империи Кралидисов. Правда, на наследника Димитрис сейчас был похож меньше всего — мятая одежда, небрит, ухоженные волосы слиплись в сосульки, синяк на лице.
Да и пахнул молодой мужчина явно не благовониями, следовало убрать из слова «благо», оставив вонь. Что в полной мере ощутил Костас, едва угрюмый сын плюхнулся на переднее сидение, рядом с отцом. Костас закашлялся, нажал кнопку стеклоподъемников, открывая окна и, прикрыв лицо белоснежным носовым платком с монограммой, приказал сыну:
— Пересядь назад! И постарайся лишний раз не двигаться.
Димитрис дернулся, явно намереваясь огрызнуться, но выполнил требование отца молча. По дороге не разговаривали, в отеле Димитрис первым делом отправился в ванную комнату, где отмокал не меньше часа.
Вышел посвежевший, гладко выбритый, в новой одежде. Костас мысленно отметил — сын возмужал за эти четыре года, юношеская мягкость щек ушла, сменившись четкими, рельефными линиями. Высокий, стройный, широкоплечий, явно не пренебрегающий спортом, да еще и красавец…
В общем, первое, что услышал Димитрис, вернувшись в номер — он лично вынес и выкинул в мусор мешок с вещами, напоминавшими о тюрьме — был его приговор, вынесенный отцом:
— Мы возвращаемся в Лимасол, ты приступаешь к работе в компании и в ближайшее время женишься на той девушке, которую выберем мы с твоей матерью.
— Но…
— Или возвращайся туда, откуда я тебя забрал. Дело всегда можно возобновить, я договорился со следователем.
— Но это же шантаж, отец!
— А кому сейчас легко?
Глава 3
Зал пульсировал в едином музыкальном ритме, в такт ему мелькали лазерные блики на стенах, лицах, потолке — везде. Это гипнотизировало, погружая в иную, параллельную реальность, где не было сессии, забот, проблем и ссор, где правила бал легкая эйфория от пары выпитых
