Майнет Уолтерс - Разрушитель
— Вы знали женщину? — спросил он их.
Они дружно покачали головой.
Он открыл дверцу машины, вытащил карандаш и записную книжку.
— Что заставило вас подумать, что она мертвая, сэр? — спросил он Хардинга.
— Мальчики сообщили мне.
— Точно?
Ник изучающе рассматривал молодого человека, затем специально лизнул кончик карандаша, зная, что это раздражает Мэгги.
— Пожалуйста, назовите свое имя, фамилию и адрес, фамилию работодателя, если таковой имеется.
— Стивен Хардинг. Я артист. — Он сообщил свой адрес в Лондоне и уточнил: — Я буду там еще неделю, но связаться со мной всегда можно через моего агента Грема Барлоу, агентство «Барлоу», Лондон.
Браво Грэму, мрачно подумал Ингрем, стараясь подавить навязчивые предубеждения против хороших мальчиков… Чиппендейлы… жители Лондона… артисты… Хардинг жил в Хай-бери, и Ингрем мог побиться о заклад, что молодой позер — фанат «Арсенала», но не потому, что когда-нибудь присутствовал на матче, а скорее всего прочел книгу или посмотрел фильм.
— И что привело артиста в забытое Богом местечко?
Хардинг спокойно объяснил, что приехал в Пул на выходные и планировал пройти пешком до Лулуез-Коув и вернуться обратно в тот же день. Он похлопал по мобильному телефону на поясе и добавил, что это было бы хорошо, но тогда мальчикам пришлось бы протопать до Уерз-Матраверз за помощью.
— Вы путешествуете налегке. Не боитесь обезвоживания организма? До Лулуеза путь длинный.
Молодой человек пожал плечами:
— Я передумал. После всего, что произошло, решил вернуться. Да и не знал, что до Лулуеза так далеко.
Ингрем попросил мальчиков сообщить их имена и адрес, а также кратко описать, что произошло. Они рассказали, что увидели женщину на берегу, когда в десять часов обошли вокруг мыса Эгмонт.
— И что потом? Вы проверили, мертвая ли она, и пошли за помощью?
В знак согласия они кивнули.
— Вы не поторапливались, так?
— Они бежали, как ассистент оператора, — встал на защиту Хардинг. — Я видел их.
— Насколько мне известно, сэр, ваш звонок в службу спасения зарегистрирован в 10.43, а для того, чтобы обежать вокруг бухты Чапмена, для таких здоровых парней потребуется всего лишь три четверти часа. — Он посмотрел на Хардинга сверху вниз. — И пока мы занимаемся ложной информацией, которая сбивает с толку, может быть, вы объясните, почему я получил сообщение, будто два мальчика видели, как их мать упала с вершины скалы?
Мэгги дернулась, явно желая сказать что-то в защиту мальчиков, но предостерегающий взгляд Ингрема остановил ее.
— Ну ладно, хорошо, это было недоразумение. — Хардинг тряхнул головой, отбрасывая густые темные волосы с глаз. — Парнишки, — он дружески обнял Пола за плечи, — поднимались на холм, вопя о женщине на берегу за мысом и о каком-то упавшем бинокле. Я довольно глупо сложил два и два и получил пять. Правда заключается в том, что мы все были слишком взволнованы. Они волновались из-за бинокля, а я решил, что они говорят о своей матери.
Стивен взял бинокль фирмы «Цейсе» из рук Пола и передал его Ингрему.
— Эта вещь принадлежит их отцу. Мальчики случайно уронили бинокль, когда увидели женщину. Немудрено, что они испугались отцовского гнева. Но мы с Мэгги убедили их, что отец не рассердится, особенно когда узнает, какое хорошее дело они сделали.
— Вы знаете их отца, сэр?
— Нет, конечно, нет. Я и с ними-то познакомился только что.
— Значит, на основании их слов вы утверждаете, будто бинокль принадлежит их отцу?
— Ну да, полагаю, так и есть.
Хардинг неуверенно взглянул на Пола и в ответ увидел паническую растерянность в глазах мальчика.
— О, успокойся, — резко произнес он. — Откуда еще они могли его взять?
— На берегу. Вы сказали, что увидели женщину, когда обошли вокруг мыса Эгмонт, — напомнил он Полу и Дэнни.
Они одновременно кивнули, сохраняя ледяное молчание.
— А может, бинокль вы нашли рядом с женщиной и решили оставить себе?
Мальчишки покраснели от волнения, вспомнив о том, что делал старший (ох это первое проявление мужского начала!), вид у них был виноватый. Они молчали.
— Ну хорошо, не волнуйтесь, — опрометчиво произнес Хардинг. — Всего лишь небольшое развлечение — женщина была без одежды, поэтому они забрались повыше, чтобы лучше все рассмотреть. Они не знали, что она мертвая, пока не уронили бинокль и не спустились вниз, чтобы подобрать его.
— Вы все это видели, правда, сэр?
— Нет. Как я уже говорил, я спускался с утеса Голова св. Албана.
Ингрем повернулся направо, чтобы посмотреть на далекий холм, увенчанный крошечной норманнской часовней, воздвигнутой в честь св. Албана.
— Отсюда открывается очень хороший вид на Эгмонт-Байт, — неторопливо произнес он, — особенно в такой прекрасный день, как сегодня.
— Только в бинокль, — отозвался Хардинг.
Ингрем заулыбался:
— Правда. Итак, где вы и мальчики повстречались?
Хардинг жестом показал в сторону прибрежной тропы.
— Они стали кричать и звать меня, когда уже были на середине склона Эммиттс-Хилл, поднимаясь на него, поэтому я стал спускаться вниз, чтобы встретиться с ними.
— Такое впечатление, что вы хорошо знаете район.
— Да, знаю.
— Откуда, если живете в Лондоне?
— Провожу здесь массу времени. Лондон превращается в настоящий ад летом.
Ингрем взглянул на крутой склон холма.
— Его называют Уэст-Хилл, — заметил он. — Эммиттс — следующий.
Хардинг пожал плечами:
— Ладно, выходит, что знаю это место недостаточно хорошо. Но обычно я приплываю на лодке, а на морских картах не упоминается Уэст-Хилл. Вся эта возвышенность называется Эммиттс-Хилл. Мы с мальчиками встретились приблизительно там. — Он указал в сторону площадки на зеленом склоне холма прямо над ними.
Краем глаза Ингрем заметил, что Пол Спендер нахмурился, не соглашаясь, но не прокомментировал.
— А где сейчас ваша лодка, мистер Хардинг?
— В Пуле. Я поздно приплыл прошлой ночью, но поскольку ветра почти не было, захотел прогуляться. — Он одарил Ника Ингрема мальчишеской улыбкой. — Решил воспользоваться ногами.
— Как называется ваша лодка, мистер Хардинг?
— «Крейзи Дейз». Игра слов. Называю по буквам. Daze пишется D-A-Z-E, но не D-A-Y-S.
Улыбку полицейского можно было назвать какой угодно, но только не мальчишеской.
— Где обычно стоит на якоре ваша лодка?
— В Лимингтоне.
— Вы пришли вчера из Лимингтона?
— Да.
— Один?
Парень немного замешкался с ответом.
— Да.
Ингрем не сводил с него глаз.
— Уплывете обратно сегодня вечером?
— Так я планировал. Хотя, возможно, воспользуюсь наземным транспортом, если не будет благоприятного ветра.
Полицейский кивнул:
— Большое спасибо, мистер Хардинг. Не думаю, что вас нужно еще задерживать. Отвезу ребят домой и проверю все про бинокль.
Хардинг заметил умоляющие взгляды Пола и Дэнни. В них сквозила невысказанная просьба защитить.
— Нужно рассказать о том, какое доброе дело сделали ребята, правда? — нетерпеливо выпалил он. — Если бы не они, несчастную женщину мог бы унести прилив и никто бы не узнал, что она здесь была. Парни заслужили медаль и никаких нападок со стороны отца.
— Вы хорошо информированы, сэр.
— Поверьте мне. Я прекрасно знаю этот берег. Здесь постоянное юго-юго-восточное течение в сторону утеса Голова св. Албана. Если бы оно подхватило тело несчастной, шансы на то, что ее выбросило бы на берег, были бы равны нулю. В этом течении множество водоворотов. Думаю, ее раздробило бы на мелкие кусочки на дне.
Ингрем улыбнулся.
— Похоже, вы много знаете и о женщине, мистер Хардинг. Можно подумать, вы видели ее собственными глазами.
Глава 3
— Почему ты был с ним так резок? — недовольно повела плечами Мэгги.
Полицейский закрыл дверцу «рейнджровера», усадив на заднее сиденье мальчиков, и теперь стоял рядом с молодой дамой и, прищурившись, наблюдал, как Хардинг поднимается по склону холма.
Рядом с высоким, могучего телосложения Ингремом Мэгги ощущала себя Дюймовочкой или, скорее, букашкой. Она чувствовала себя комфортно в его присутствии, только когда смотрела на него сверху вниз, сидя на лошади. Но такая возможность, способствующая повышению ее самооценки, предоставлялась крайне редко. Не услышав ответа, она нетерпеливо взглянула на братьев, расположившихся на заднем сиденье автомобиля.
— И с детьми вел себя довольно грубо. Держу пари, в следующий раз, прежде чем помогать полиции, они несколько раз подумают.
Хардинг исчез за поворотом, и Ингрем повернулся к ней с ленивой улыбкой.
— Почему ты считаешь, что я был резок с ним?
— О, давай разберемся! Ты все время обвинял его во лжи.
