Илья Деревянко - Марионетки
Мы спустились во двор и, обогнув дом, подошли к большому железному гаражу, принадлежавшему Владимиру Николаевичу. У входа на влажной земле виднелись отчетливые следы человеческих ног. Я сразу насторожился. Похоже, здесь успели побывать наши неизвестные враги. Так оно и оказалось. У машины были выведены из строя тормоза. Бритоголовые явно не отличались избытком фантазии.
— Хреново! — мрачно изрек Юрка. — Остались без колес! Во, падлы! Ни минуты покоя! Третьей тачки у вас случайно нет?!
— Есть, но ее забрала Ира!
— По-ня-ятно! Будем ловить такси…
К нотариусу мы подъехали около девяти утра. Его офис располагался в небольшой квартирке на первом этаже двенадцатиэтажного жилого дома. Из бронзовой таблички на двери я узнал, что нотариуса зовут г. Кривицкий А. В. Сам он пока не появлялся. Миловидная секретарша, с подозрением взглянув на мою помятую небритую физиономию, попросила подождать и что-то прошептала на ухо Куракину.
— Успокойся, Люба! Все в порядке, — вслух ответил он. — Это свои ребята!
Девушка густо покраснела.
— Мне показалось, — пролепетала она.
— …Будто мы бандиты, — усмехаясь, продолжил Юрка. — Которые заставили Владимира Николаевича приехать сюда, чтобы переоформить на себя его состояние! Разве не так?!
Смущенная секретарша готова была провалиться сквозь землю.
— Оставь девочку в покое! Она по-своему права. Подобные вещи происходят сплошь и рядом! — заступился я, за что тут же получил ослепительную улыбку и предложение выпить кофе.
— К черту кофе! — вмешался Куракин. — Давай коньяк!
— Но у нас ничего такого нет! — растерянно пробормотала Люба.
— Побудьте здесь, ребята! Я схожу в ближайшую палатку! — коммерсант поднялся на ноги. В глазах его появилось отсутствующее выражение, лицо побелело, на лбу выступили крупные капли кота.
«Гипноз на расстоянии! — осенило меня. — Во дают, сволочи!»
Недавно в одной из телевизионных передач промелькнуло сообщение о парапсихологическом оружии, созданном неким отечественным ученым. При помощи специального аппарата в мозг человека посылался сигнал, превращающий его на время в послушную безвольную куклу. Кроме того, из достоверных источников мне было известно о сеансах зомбирования, которым подвергались офицеры ОМОНа. Очевидно, наши бритоголовые «друзья» имели в своем распоряжении подобные игрушки.
— Держи Куракина! — крикнул я Юрке, выскакивая на улицу. Возле подъезда стоял крытый фургон с надписью «Хлеб». По-видимому, дьявольский прибор находился именно там. Заметив меня, водитель нажал на газ, и машина, разбрызгивая грязь, понеслась к выезду из двора. Я автоматически выхватил пистолет, но тут же, чертыхнувшись, спрятал обратно. Проклятье! Невозможно нормально работать, когда руки связаны дурацкими законами… Изощренно матерясь, я повернул обратно.
В офисе царило смятение. Перепуганная секретарша забилась в угол, Голиков ругался последними словами, а Куракин находился в полуобморочном состоянии. Под глазами его расплывался огромный кровоподтек.
— Пришлось врезать разок, — виноватым тоном сказал Юрка. — Он словно взбесился! Рвался к двери, пытался огреть меня по башке пепельницей.
Я вкратце разъяснил ему суть дела.
— Мне доводилось слышать о таких фокусах, — немного помедлив, пробормотал Голиков. — Но я, признаться, думал, это обычные журналистские байки. Мало ли сейчас ахинеи пишут!
— К сожалению, не байки!
Некоторое время все молчали. Спустя пару минут Куракин слабо застонал, потряс головой и ошалело посмотрел на нас. Постепенно взгляд его сделался осмысленным.
— Что вы почувствовали? — спросил я, когда Владимир Николаевич окончательно пришел в себя.
— Не помню, — еле слышно ответил он. — Какая-то черная пелена…
Секретарша неожиданно всхлипнула, затем громко заплакала. Хорошенькое личико сморщилось, по щекам потекла размытая слезами косметика.
— Уходите! Уходите! Уходите! — повторяла она как заводная.
Мы с Юркой растерянно переглянулись. Только бабской истерики нам не хватало!!!
Скрипнула входная дверь, и в офисе появился наконец нотариус Кривицкий — пожилой мужчина с сильной проседью в темных волосах.
— Что произошло? — раздраженно осведомился он. — Кто тебя обидел, Люба?
— Никто! Потом расскажу! — перебил его Куракин. — Мне нужно срочно переоформить завещание!
— Что-о?! Я вас, конечно, уважаю, Владимир Николаевич, но для начала извольте объясниться.
Нотариус раздулся, как рассерженный кот. Сегодня он явно встал не с той ноги.
— Пусть уходят отсюда!!! — истерично выкрикнула секретарша. Убирайтесь! Убирайтесь! А-а-а-а!
Любины вопли подлили масла в огонь. Нотариус сделался красным как рак. На минуту мне показалось, что он сейчас всех покусает.
— Господин Куракин и вы, молодые люди! — сквозь зубы процедил Кривицкий, протягивая руку к телефону. — Немедленно покиньте помещение, иначе мне придется вызвать милицию!
Толстый палец с пожелтевшим от никотина ногтем начал набирать 02.
— Слушай сюда, падла! — взорвался я, выхватывая из-за пазухи пистолет и тыча им в лицо нотариусу. — Оставь в покое телефон! Ты сделаешь то, что тебе говорят, или пристрелю как собаку.
Для пущей убедительности я передернул затвор, досылая патрон в патронник. Кривицкий беззвучно хватал ртом воздух, с ненавистью глядя на меня. Секретарша продолжала верещать.
— Заткнись, сука! — зарычал на нее Юрка. — Язык отрежу!
Угрозы возымели действие. Девушка притихла, а нотариус незамедлительно принялся за работу, едва не плача от бессильной ярости. Спустя полчаса все было закончено.
— Не обижайтесь, пожалуйста, Александр Владимирович, — примирительно сказал Куракин, кладя Кривицкому руку на плечо. — У нас просто не оставалось другого выхода! Тут такие вещи творятся!
— Убирайтесь! — прошипел нотариус. Лицо его из багрового стало сизым. — Видеть вас не хочу!
— Дайте ему клофелин или поставьте на затылок пиявки, — посоветовал Юрка секретарше, направляясь к двери. — Не дай Бог, инсульт хватит! Всего хорошего!
Вслед нам донеслась неразборчивая брань.
ГЛАВА 3
Погода на улице значительно улучшилась. Небо прояснилось, весело щебетали птицы, припекало солнце. На лавочках, подложив под зады целлофановые пакеты, расселись дворовые кумушки и оживленно обсуждали мировые проблемы типа: «Петьке-алкашу жена на дом милицию вызвала…» Или: «Любка-потаскуха нового хахаля завела».
Короче, продолжалась обычная жизнь.
— Боже мой! — тоскливо простонал Куракин. — До сих пор не могу поверить! Наверное, я сплю, ребята, а вы мне снитесь?!
— Идемте быстрее! — оборвал его Голиков. — Ваш приятель нотариус действительно способен ментов вызвать, а у Игоря в кармане оружие!
Юрка взял Куракина под руку и, словно муравей гусеницу, поволок за собой.
— Куда теперь? — покорно спросил бизнесмен.
— В банк! Положим завещание в сейф! В другом месте его хранить опасно. Потом обзвоните всех знакомых, сообщите им эту новость. Авось она дойдет до бритоголовых.
— Но каким образом? — удивился Владимир Николаевич. — Никто из них никогда…
— Сие нам не известно, — резко возразил Голиков. — У знакомых есть дети, которые наверняка знакомы с Ирой и, вполне вероятно, разделяют ее пристрастие к восточным религиям! Во всяком случае, другого способа связаться с бритоголовыми у нас нет!
Мы вышли на проезжую часть, довольно быстро поймали машину и спустя минут сорок оказались в Юркином офисе.
— Нужно его спрятать на время, — сказал Юрка, пока Куракин добросовестно обзванивал знакомых.
— И приниматься в конце концов за поиски этой дрянной девчонки! Пускай здесь перекантуется, — предложил я. — Ванная и туалет есть, в кабинете диванчик имеется…
— Хорошая идея, — согласился Голиков. — Так и поступим, а теперь распределим обязанности. Я на девяносто девять процентов убежден, что тут замешаны сектанты, однако не помешает потеребить твои бандитские связи.
— Зачем? — удивился я. — Братва восточными культами не интересуется!
— Зато сектантов вполне могут интересовать наркотики! Кроме того, бандиты иногда знают вещи, неизвестные широкой публике. Так что приступай! А я проверю тех голубчиков из записной книжки, чьи адреса удалось установить.
Пожав плечами, я вышел на улицу. Юркины предположения представлялись мне на редкость глупыми. Прощупать связи! Идиот! Какого хрена?! Ежу понятно — здесь ловить нечего! Поэтому я не стал особенно торопиться и перво-наперво заглянул домой, побрился, помылся, переоделся и только потом отправился в некий бар, где рассчитывал застать нужных мне людей.
Бар располагался в небольшом уютном переулке недалеко от центра. Возле бордюра притулились несколько иномарок, среди них черный «БМВ» с хорошо знакомым номером. «Отлично! — подумал я. — Марат на месте! Это упрощает дело!» Марат, он же Александр Маральский, старинный приятель покойного Тихона, вопреки обыкновению, был в стельку пьян. Он сидел в дальнем углу за отдельным столиком и, не закусывая, хлестал коньяк. Трое ребят из его команды держались несколько поодаль, с опаской наблюдая за мрачным лицом шефа.
