Ирина Глебова - Дом окнами на луг и звёзды
– Послушайте, а почему на вас не колпачок? Вы же гномик?
На маленьком человечке и в самом деле уже была шапочка, похожая на берет, с блестящим изумрудным пёрышком. Она и правда была необычной, но Аринка спросила об этом, потому что ничего другого так сразу не придумала.
Человечек остановился, немного помедлил, потом пошёл ей навстречу.
– Здравствуй, девочка Звезды, – сказал он тихо и вежливо. – Не кричи так громко, твоя сестра только что уснула. Нет, я не гном, хотя мы с ними в родстве.
– А кто же вы?
– Я альв.
– Это вас так зовут?
– Нет, это название моего клана.
– А-а-а, – девочка не поняла последнего слова, но догадалась, – это вроде русских или китайцев?
Она смотрела на него во все глаза, низко наклоняясь, но вдруг обнаружила, что уже наклонять не нужно: альв незаметно стал её роста.
– Здорово!
Аринка хлопнула в ладоши, но он тут же строго приложил палец к губам. Теперь девочка хорошо могла рассмотреть необычного гостя. Он был не молод, без бороды и усов, с морщинками – весёлыми около глаз и добрыми около губ. Волосы под беретом волнистые, почти до плеч, седоватые, тёмно-бордовая бархатная курточка с блестящими пуговицами, такого же цвета штаны, заправленные в сапожки на высоких каблуках…
– А как же вас зовут? Меня – Арина!
Вспомнила, что нужно и самой представиться. Альв кивнул:
– Я знаю, девочка Звезды. Называй меня уми Эрлик. – И, словно зная, что она сейчас спросит «это имя и фамилия?», он объяснил: – «Уми» – это уважительное обращение. Как «господин», или «сударь».
– А мне Даша о вас рассказывала, вы ей снились!
Он улыбнулся и кивнул:
– Да, я раньше к ней приходил только во снах, а теперь мы впервые встретились в сущем.
Опять Аринка не знала последнего слова, но вновь сообразила – это когда не спят, вот как сейчас.
– А почему? – спросила она.
Уми Эрлик погладил маленькой ладонью её по волосам.
– Потому, что вы, девочки, наконец попали в этот дом, и теперь станете теми, кем вы есть. А я смогу навещать Дашу.
– А ко мне вы не будете приходить?
Малышка ревниво и обиженно насупила брови. Альв снова ласково погладил её по голове:
– Ты сможешь меня видеть, но приходить я буду к твой сестре. Она одна из нас – она фея.
– Так вот почему она ругала меня за кукол, – сразу забыв огорчения, воскликнула Аринка.
Альв кивнул:
– Да, она может видеть живое в неживом… Она многое может!
– А я? Я тоже это всё могу?
– Нет, – он снова стал серьёзным и даже поднял назидательно палец. – Тебе не дано то, что Даше. Ты не фея. Но ты можешь многое другое.
– Но кто же я? И что я могу?
Совершенно незаметно уми Эрлик вновь уменьшился в росте, повернулся и стал уходить по коридору. Оглянулся на минутку, сказал:
– Ты – девочка Звезды. А то, что ты умеешь делать, ты скоро сама узнаешь…
– Постойте, – громким шёпотом позвала его Аринка. – Куда вы идёте, там же нет двери!
Но альв, уже не оборачиваясь, махнул рукой, подошёл к глухой стене и исчез в ней.
– Ну конечно, – Аринка пожала плечами, – он же волшебный! И весь этот дом волшебный!
Раскинув руки, она легко побежала по мягкой ковровой дорожке к свой комнате. Ей казалось, что она полетит, обязательно полетит! Это была её самая большая мечта – летать. Не на аттракционе в парке или даже в настоящем самолёте, а самой, как птица! Сколько себя помнит, всё залезала повыше – на стол, забор или высокий пригорок, прыгала, отчаянно размахивая руками: вот сейчас, сейчас полетит!.. Но не получалось. А теперь, после разговора с уми Эрликом, поверила: обязательно полетит, если не сегодня, то завтра или послезавтра…
Девочка не удивилась тому, как обращался к ней альв. Родители часто называли её почти так же. Мама рассказывала, что она всегда любила смотреть на звёзды…
В первые два месяца после рождения малышка не доставляла родителям никаких хлопот – только радость. Но вот однажды пришли в гости приятели Сергея – бородатый кудлатый художник с громовым смехом и его маленькая экзальтированная жена. Закатывая глаза, она повосхищалась весёлой Аринкой, а потом встревожено сказала:
– Кроватка вашей малютки стоит неправильно! Обязательно нужно, чтобы головкой она лежала на восток. Многие эзотерические источники и светская наука доказывают – должно быть именно так! В этом случае циклы кровообращения человека и круговорот мировой энергии совпадают, положительно влияют на здоровье и карму!
Эта женщина и её муж тут же перетащили кроватку к другой стене, развернули и восторженно заявили: теперь девочке обеспечено и крепкое здоровье, и прекрасное будущее…
Остаток дня Аринка провела на руках у родителей и гостей, в манеже среди игрушек, на широком родительском диване, где уже довольно шустро ползала. Когда же под вечер её положили спать, она впервые заплакала. И упорно капризничала всю ночь. Впервые Сергей и Маша узнали, что такое бессонная ночь с младенцем на руках. Они по очереди ходили по комнате, укачивая малышку, строили самые разные предположения, причём Маша была близка к истине, когда в сердцах сказала:
– Да уж не сглазили ли её Савельевы?
Временами Аринка затихала на несколько мгновений – как раз тогда, когда её поворачивали лицом к окну, да только родители об этом ещё не догадывались. Трепетно надеясь, что девочка наконец-то заснула, они, затаив дыхание, пытались положить её в кроватку, и она тут же вновь начинала плакать. Трёхлетняя Даша то засыпала, то просыпалась, и уже под утро вдруг сказала:
– Мамочка, она же не видит звёздочек! Поставьте её кроватку обратно!
Маша, измученная, в сомнамбулическом состоянии, сразу ухватилась за эту мысль, как за спасительную соломинку. Они перенесли кроватку на прежнее место, положили малышку и, – о, чудо! – та улыбнулась, что-то радостно пролопотала и тут же крепко уснула… Когда в тот же день Маша спросила старшую дочь, как же она догадалась, Даша ответила серьёзно:
– Ко мне во сне пришёл мой друг и сказал.
– Кто же это такой, твой друг?
Сергей подхватил дочку, покружил и посадил себе на колени. Она со смехом обхватила его за шею, покивала:
– Он альв.
– Эльф? Ты сказала «эльф»?
– Нет, папочка. Но можно сказать и так, а можно сказать и гномик.
Голос у неё был снисходительный, как будто она, взрослая, разговаривает с маленькими.
– Ты моя чудесная фантазёрка! – Маша поцеловала дочку в пушистые волосы. – И большая умница: никто не догадался, только ты, что кровать должна стоять на старом месте. Надо же, нравится Ариночке там!
– Ей нужно видеть звёзды, – вновь повторила Даша.
– Но почему?
– Не знаю. Она вырастет и сама скажет.
Конечно, родители были убеждены, что звёзды – это только Дашино воображение. Но всё-таки стали замечать, что малышка очень любит вечерние прогулки в коляске с открытым верхом. Лежит, смотрит в небо, улыбается, лопочет… Сергей первый назвал её «девочка со звёзд». И хотя, когда Аринка повзрослела и её внимание к звёздному небу перестало явно проявляться, прозвище осталось. Время от времени то Маша, то Сергей так её называли…
Глава 3
Сергей проснулся с ощущением того, что он спит в поле, под чистым высоким небом. И сразу же улыбнулся, увидев над собой потолок цвета нежно-голубого, с оттенком бирюзы. Воздух в спальне правда был чист и словно настоян на запахах разнотравья – работал какой-то особенный кондиционер.
Маша ещё спала, вольно разметавшись на широченной кровати. Да уж, это не их прежнее «супружеское ложе» – старый раскладной полуторный диван, неимоверно скрипящий и проступающий пружинами. Они, правда, не обращали на это внимания, им было всегда хорошо в тесных объятиях. Но вчера, поднявшись в спальню, охнули, увидев это великолепное сооружение в бело-голубой пене одеял, простыней, подушек. А когда легли, поняли, как же это хорошо, когда можно выбирать – прижаться друг другу или раскинуться свободно, в своё удовольствие!
Протянув руку, Сергей взял с прикроватной тумбочки пульт, нажал одну из кнопок. Он ещё вчера обследовал этот маленький механизм и теперь не ошибся: портьеры волнами поднялись вверх, открыв окно необычной готической формы с прозрачно-чистым стеклом. Солнце встало совсем недавно, сияло так ясно, а небо оказалось почти такого же чудного цвета, как потолок спальни. Сергей осторожно встал – кровать не скрипнула, не потревожила спящую женщину. Набросив махровый короткий халат, который он вчера обнаружил в ванной комнате, Сергей вышел на балкон, сел в кресло среди красивых растений, закурил… Вчера он сказал жене, что всё, связанное с этим домом, не кажется ему странным. Но сейчас сам себе признался, что есть во всей этой истории и непонятные моменты, и неразрешимые вопросы, которые тревожат. Сам не заметил, как стал вспоминать всё сначала – первую встречу с Альбертом.
Случилось это не так давно, и года не прошло. Время от времени к ним захаживал в гости Машин бывший однокурсник Миша Вакуленчук. В студенческие годы Миша был в Машу влюблён и, как подозревал Сергей, от этого чувства не избавился поныне. Худенький, невысокий Миша, с русой бородкой и мягкими, уже редеющими волосами, с высоким тембром голоса многим казался странным. К тому же говорил он обычно поэтически восторженными и философски запутанными фразами. Но Сергей и Маша знали, что он большой умница и эрудит, и просто хороший человек. Они были к нему привязаны. Миша, в свои за тридцать не женатый, единственный сын и внук обеспеченных предков, занимался чем хотел: вращался в кругу городской богемы, сам писал стихи и рисовал. А в тот раз он забежал к ним и предложил Сергею устроить выставку картин – картин именно Сергея.
