Джеймс Суэйн - Ва-банк!
– И ты полагаешь, она с ним заодно?
– Вполне возможно, – ответила Мейбл. – Увидимся.
Да, вот о таком он не подумал… Он вернулся в дом, снова уселся в кресло и включил запись. У Ловкача шла полоса удач, он выигрывал сдачу за сдачей, но на этот раз Валентайн сконцентрировался на блондинке. И через некоторое время понял, что имела в виду Мейбл. Между ними действительно существовало какое-то притяжение, какая-то связь. И, как он теперь увидел, ее вовсе не настораживали его постоянные выигрыши. А это был дурной признак.
2А в трех тысячах миль от дома Валентайна Нола Бриггс тасовала и перетасовывала карты. Делала она это чисто автоматически. Под потолком витали вечные клубы табачного дыма, сизый полумрак навевал сонливость.
Одиннадцать утра, в казино тихо и спокойно, как на церковном собрании. В городе проходила большая конференция программистов, но участники ее что-то не стремились за игровые столы. Плохо, очень плохо, думала она, ведь ей так нужны наличные… Как и большинству дилеров, Ноле платили по пятьдесят долларов за смену плюс чаевые. Когда казино пустовало, заработка едва хватало на необходимые выплаты да на обеды в «Макдоналдсе». Может, казино и способно существовать за счет старушек, облепивших автоматы по двадцать пять центов за игру, а вот она уж точно нет.
Нола родилась в нью-йоркском Куинсе, а в Лас-Вегас перебралась десять лет назад. Отбросив все сомнения, Нола шла за мечтой: она непременно сорвет джек-пот или встретит богатого и успешного мужика и в конце концов поселится на большом красивом ранчо, где у нее будут свои лошади или роскошная псарня. Мечта возвышенная, как все мечты, а то, что она до сих пор не материализовалась, Нолу ничуть не смущало. Жизнь – игра, и уж она-то своего шанса ни за что не упустит.
– Ну что ж, давайте, бейте, – произнес мужской голос.
Нора очнулась. Перед ее столом стоял самый шикарный мужчина на свете. Их взгляды встретились: он многозначительно улыбался.
– Помните меня? – спросил он.
Еще бы Нола забыла! Он сел на то же место, что и в прошлый раз, и в позапрошлый. Торговец программным обеспечением из штата Нью-Йорк. Он ее просто очаровал – пока не начал регулярно выигрывать, и это когда у нее на руках было восемнадцать и более! В первый вечер он обыграл ее на двадцать тысяч, во второй – на тридцать.
– И куда вас бить? – осведомилась она.
Его улыбка стала шире, и сердце Нолы ухнуло куда-то вниз. Красавчиком его не назовешь, но он чертовски привлекателен: хорошей формы рот, теплый взгляд, нью-йоркский акцент, но лишенный привычной жесткости. Он вытащил из кармана пачку сотенных.
– Ах, Нола, неужели вы не хотите отыграться?
– Конечно, Фред, хочу.
– Не Фред, а Фрэнк, – уточнил он, и его улыбка стала чуть менее ослепительной. – Фрэнк Фонтэйн.
На самом-то деле Нола прекрасно знала, как его зовут. Фрэнк Ален Фонтэйн, возраст – сорок четыре года, разведен, детей не имеет, успешный торговец компьютерами из Покипси, без криминального прошлого. Стоило ему начать выигрывать, как служба безопасности связалась с отелем «Мираж», где он остановился, и получила номер его кредитной карты. И уже через несколько минут факс выплюнул результаты комплексной банковской и персональной проверки.
– Ну просто мальчик из церковного хора, – сказал Уайли, когда Нола подошла к нему в перерыве. – Настоящий мистер Праведник.
– А ты чего ожидал? – спросила она, закуривая. – Второго Теда Банди?[4]
– Мне не нравится, как он играет, – заявил питбосс.
Помещение для персонала находилось над игровым залом,
и они через двустороннее зеркало наблюдали за Фонтэйном, терпеливо дожидавшимся за столом Нолиного возвращения.
– И что именно тебе не нравится? – осведомилась Нола.
– Не знаю, но что-то не так. Он жульничает.
– Каким образом?
– А вот и не понимаю. Но, черт меня побери, уверен.
– Людям иногда везет.
– Но не так чтобы подряд.
– Тогда выкинь его.
– И позволить ему вот так уйти со всем нашим баблом? Ты, детка, не понимаешь. Я хочу покончить с этим хмырем раз и навсегда.
– Пробуй, может, и получится. – Сигарета у Нолы догорела, перерыв кончался. – Но он не из игроков.
– Кажется, ты на него запала?
– Что ж, он довольно симпатичный. И хорошо воспитан. И на чаевые не скупится.
– Может, ты с ним уже того, перепихнулась?
– Тьфу, толстый дурак!
Но Уайли сдаваться не собирался. Это обязанность питбоссов – следить за «нормой выработки», и их доходы зависят от доходов казино. Неделя и так выдалась неудачная, а выигрыш Фонтэйна грозил довести баланс Уайли до отрицательных величин, что было явно неприемлемо. Потому Уайли додумался до очередной своей кретинской идеи – а начинания Уайли вообще славились идиотизмом. Фонтэйн приехал на выставку компьютеров, вот Уайли и решил, что у него при себе какой-то хитрый компьютер. А поскольку законами штата Невада запрещено проносить в казино всякого рода электронные устройства и калькуляторы, значит, он, Уайли, сможет изъять у Фонтэйна его выигрыш без каких-либо юридических последствий.
Уайли обыскал Фонтэйна прямо за игровым столом. Фонтэйн отнесся к эксцессу как истинный джентльмен. Он не только ни разу не пригрозил казино судебными исками – он даже голоса не повысил.
– Может, потрудитесь объяснить мне, что сие означает? – осведомился он, после того как Уайли, как ни старался, ничего криминального в его карманах обнаружить не смог.
Красный как рак Уайли пробормотал что-то вроде извинения:
– Уж простите, но вы как две капли воды похожи на того типа, который недавно нас прямо-таки ограбил.
Фонтэйн недоверчиво хмыкнул.
– Клянусь могилой матушки, – божился Уайли, положа руку на сердце, – вы прямо близнецы-братья.
– Тогда непонятно, как мне вообще разрешили пройти, – и Фонтэйн подмигнул Ноле.
И вот он снова был здесь – в темно-синем шелковом пиджаке с перламутровыми пуговицами и с этой своей улыбочкой примерного мальчика. Нола подтолкнула ему фишки:
– Желаю удачи.
Перетасовав в последний раз, она подрезала колоду, раздала карты. Она играла на двух колодах, при этом держала их в руке – большинство казино на Стрипе[5] вернулись к старомодной практике, когда дилер сдавал карты с руки, а не из специального ящичка-шуза: игрокам так больше нравилось.
– Страхуйтесь, – объявила она, поскольку первая ее карта оказалась тузом.
– Ну, страхуются только новички да трусы, не так ли? – осведомился он.
Нола глянула на его ставку: пять черных фишек, пять сотен. Крутое начало! По правилам давать советы запрещалось, но Нола считала, что небольшой обмен знаниями еще никому никакого вреда не принес.
– Совсем не обязательно, – пояснила она. – Страховка защитит вашу ставку, если у меня будет блэкджек.
Фонтэйн глянул на свои карты и вскрылся: у него было пятнадцать очков.
– Не-а, – сказал он.
Нола прикусила губу. По части стратегии игры парень ее мечты был полным лопухом. Она глянула на свою закрытую карту – девятка. Значит, у нее двадцать очков. Фонтэйн проигрывал.
– Уверен, что у вас блэкджека нет, – сказал он, улыбаясь.
Нола поджала губы. Шансов, что он наберет шесть и перебьет ее двадцать, практически не было. «Ну что ж, посмотрим, как ты из этого выкрутишься», – подумала она.
– Дайте карту.
Нола выдала – выпала двойка.
– Еще одну, – спокойно произнес он.
Нола посмотрела на него. Теперь у него было семнадцать очков, так называемая «жесткая» ситуация. Брать еще одну карту ему не следовало – разве только он каким-то чудом знал, какая именно карта лежала в колоде.
– Вы уверены? – осведомилась она.
– Абсолютно.
Карта, которую дала Нола, оказалась четверкой. Он набрал двадцать одно очко. Она перевернула свою закрытую карту.
– Нет, вы только поглядите, – сказал он, смеясь. При этом состроил жалостливую гримасу, будто просил прощения. – Я выиграл.
Нола глубоко вздохнула. Да что ж такое получается? Можно подумать, Фрэнк Ален Фонтэйн задумал превратить ее жизнь в нечто вроде «Дня сурка»[6].
У стола возник Уайли. Изо рта у него торчала зубочистка. Незадолго до этого два богатеньких азиата спустили в крэпс[7] семьдесят тысяч, так что, несмотря на проигрыши Нолы, его недельный баланс выровнялся. И чтобы продемонстрировать истинный спортивный дух, он похлопал Фонтэйна по спине.
– С возвращением, мистер Фонтэйн. Не желаете выпить?
– Звучит привлекательно, – ответил Фонтэйн. – Принесите мне «Севен-ап».
– А что-нибудь покрепче не заинтересует?
– Благодарю, но нет. Еще раз спасибо.
Уайли подозвал наряженную в нечто вроде древнегреческой туники официантку. Звали ее Бонни, и она приняла заказ с радостной улыбочкой. Она была новенькой и пока еще относилась к работе в казино с большим энтузиазмом.
