Джеймс Суэйн - Ва-банк!
Вдруг кола показалась ему совсем невкусной. Картинка что-то не складывалась… И тут его осенило: шулера стыдливы, словно монахини, они никогда не выставляются напоказ. А Ловкач нарушил основное правило своей профессии.
Почему?
На заднем крыльце материализовалась Мейбл Страк. В оранжевых синтетических брючках и яркой блузке, по которой порхали попугаи, она и сама была похожа на тропическую птичку. Валентайн углядел в ее покрытых старческими пятнами руках пластиковую коробку. Боже, благослови ее доброе сердце, кажется, теперь у него найдется чем поужинать!
– Есть кто-нибудь дома? – спросила она, прижав нос к стеклу. – Я заметила, что у тебя работает телевизор. Снова спишь на работе, сынок? Вставай, лентяй!
Он отпер заднюю дверь.
– Заходи, Мейбл.
– Только не говори мне, что ты так и проторчал тут весь день, – заявила она, входя в кухню.
– Боюсь, что так и было.
– Ничего больше без очков не вижу. – Она ткнула ему коробку прямо в живот. – Вот что я тебе скажу: старость не радость.
– Все лучше, чем до нее не дожить. А я как раз перекусывал. Хочешь сандвич с ветчиной и швейцарским сыром?
– Нет уж, спасибо. Голос у тебя усталый. – Она выудила из кармана очки и, нацепив на нос, оглядела его с ног до головы. – Да и выглядишь ты погано. Эй, малыш, у тебя все в порядке?
– Все прекрасно, – сказал он без намека на энтузиазм. После того как Лоис умерла, Мейбл взяла за обыкновение оставлять у него на ступеньках миски и кастрюльки с горячей едой – то котлеты с картофельным пюре, то жареного цыпленка с кукурузным хлебом. Пища была такая душевная, что он съедал все подчистую, даже если в тот момент есть вовсе не хотелось. Он взял коробку и поставил ее на верхнюю полку холодильника.
– Тяжелая… Неужто лазанья? Ну зачем ты… Столько возни!
– А, перестань… Что там у тебя случилось?
– Да так, надо решить одну задачку.
– Я могу помочь?
– Конечно. Сядь и подожди, пока дожую.
Мейбл заняла свое обычное место за кухонным столом. Шестидесятичетырехлетняя бывшая телефонистка из Цинциннати, она в одиночку вырастила двоих детей, а когда они вознамерились вернуться под ее кров, сбежала во Флориду. Свое вынужденное безделье она ненавидела и начала здесь новую деятельность, которая – к ее собственному удивлению – принесла ей всеобщее почитание.
– Ты что-нибудь о блэкджеке знаешь?
– Ничего. Но в свое время я поигрывала в бридж.
– Хорошо играла?
– Вполне. Даже в турнирах участвовала.
– Когда-нибудь замечала, как противник подает сигналы своему партнеру?
– Ну… Да, вот когда ты спросил, вспомнила один случай. Это было в 1968 году, на турнире в Бойсе. Я заметила, как Этель Белл показала своему мужу, что у нее пять козырей. Я, конечно, немедленно позвала судью.
– Тогда ты обладаешь достаточной квалификацией, – сказал Валентайн. – Я хочу, чтобы ты просмотрела пленку, которую мне прислали из казино.
– Обязательно, – пообещала Мейбл. – Но прежде чем мы начнем, прочти мое последнее объявление и скажи, что ты думаешь. По-моему, все готово.
Она вытащила из сумочки клочок оберточной бумаги и толкнула к нему через стол. Ее анонимные пародии на личные объявления вот уже год публиковались в «Санкт-Петербург тайме», и Мейбл превратилась в знаменитость. Ее афоризмы и шутки вовсю цитировались в редакционных статьях и речах местных политиков как «глас народа». Она же относилась к своей новой роли со всей ответственностью.
– Только честно, – предупредила она.
Пребывающая в постоянной депрессии, страдающая избыточным весом и склонная подавлять всех своим авторитетом пожилая дама, слегка пьющая, энергичная, живущая на социальное пособие и зависимая от кислородных подушек, желает познакомиться с хорошеньким яппи с развитым брюшным прессом и иностранной спортивной машиной с небольшим пробегом. Просьба высылать резюме, результаты анализов крови и фото в обнаженном виде. Интим не предлагать.
– Хо-хо-хо, – загоготал Валентайн, хлопая себя по бокам. Тот факт, что его милая и добропорядочная соседушка обладала таким необычным чувством юмора, был выше его понимания.
– Значит, понравилось?
– Да ты себя превзошла!
Она вытащила еще один клочок.
– Тогда уж и это прочитай.
– Два? Два объявления за раз? Ну, Мейбл, не бережешь ты народ!
– Перестань валять дурака. Читай.
– Есть, мадам!
Надоел секс по телефону, сладенький мой? Позвони Бабуле Мейбл, и я поведаю тебе все-все о своем артрите, неоплаченных счетах, пожалуюсь на водителей – на севере они ведут себя куда приличнее, – расскажу о том, как трудно жить на пенсию, поделюсь откровенными воспоминаниями о покойном муже, о внуках, в деталях доложу об операции по удалению камней из почек и о многом другом. Чокнутых просят не беспокоиться.
Валентайн ржал до слез:
– Классика, ну просто классика!
– Тебе действительно понравилось?
– Ты подняла пародию на рекламу на новую высоту.
– Хочется что-то оставить после себя на этой бренной земле, – с комично-торжественной миной заявила Мейбл.
– А ты уверена, что стоит использовать свое настоящее имя?
– Ну, поклонники мне не помешают! Ладно, хватит обо мне. Так в чем проблема? Может, Бабуля Мейбл поможет и тебе.
– А вдруг и поможешь…
Лучшего знатока человеческой натуры, чем Мейбл, Валентайн в своей жизни еще не встречал: долгие годы телефонного общения с самыми разными людьми отточили ее природную интуицию. Он усадил ее поудобней, сам пристроился рядышком на полу и включил видеомагнитофон.
– Происходит что-то необычное, – пояснил он. – Этот парень, судя по всему, жульничает, и люди, которые меня наняли, полагают, что дилер в сговоре. Посмотри и скажи, что ты думаешь.
Мейбл придвинулась поближе. Уже через несколько минут она, прокашлявшись, заявила:
– Ну, пока я могу со всей определенностью сказать только одно: она заинтересована в этом парне.
– Что ты понимаешь под «заинтересована»?
– Господи, ты говоришь как настоящий полицейский!
– Извини, но все-таки, что это означает?
– То, что он ей нравится. Что она хочет узнать его поближе.
Валентайн был поражен. Ему-то казалось, что дилер держится весьма холодно. Жаль, что на таких записях нет звука: если бы он слышал, о чем они говорят, он смог бы лучше представить, что там на самом деле происходит.
– На мой взгляд, она ведет себя очень даже сдержанно, – заметил он.
– Ох, Тони, порой мне кажется, что ты просто с дуба упал! Если у женщины есть хоть какой-то намек на класс, на уровень, она всегда ведет себя с понравившимся мужчиной сдержанно. Женщины способны показывать свой интерес к противоположному полу с помощью очень мелких, почти незаметных намеков. Вот, к примеру, как эта юная особа. Она демонстрирует свою симпатию тем, как смотрит ему в глаза. Как улыбается. Да, определенно, по ее улыбке это и видно.
Вообще-то Валентайн тоже обратил на это внимание. Как правило, дилеры в блэкджеке не раздаривают клиентам улыбки. Ловкач был за этим столом единственным игроком, так что ошибки быть не могло.
– Вот оно. – И Мейбл ткнула пальцем в экран.
– Что? – недоуменно спросил он.
– Он только что снова это сделал.
– Сделал что?
– Видишь, как дрогнули ее губы? Она улыбнулась. Этот парень отпускает шуточки, заставляет ее улыбаться. И такое повторялось уже три раза. Я знаю, это не мое дело, но почему казино так засуетилось из-за того, что кто-то несколько раз выиграл в блэкджек? Они же и так по миллиону в день загребают.
Он нажал на «паузу».
– Так-то оно так, но тип вроде этого вполне может их разорить.
– Разорить? Ой, да ладно!
Валентайн снова подумал о том, что, к его стыду и сожалению, никто не воспринимает его работу всерьез. Поэтому он объяснил:
– Вот предположим, что наш герой сделал ставку в сто долларов. И выиграл двадцать раз подряд. А если он играет с нескольких позиций – как если бы за столом сидело несколько игроков, – то к двадцатой сдаче он просто станет полноправным владельцем казино! Если, конечно, его не остановят.
– И вот этот парень, на записи, может такое учинить?
– Совершенно верно.
Она глянула на свои часики с Микки Маусом на циферблате и подскочила:
– Бежать надо! Успеть бы до двух отправить факсом объявления.
– Ты оба собираешься посылать?
– Читай завтрашнюю газету – и узнаешь!
Он проводил Мейбл через главный вход: до ее дома было не больше сотни метров по улице, застроенной обшитыми досками двухэтажными домиками. Она похлопала его по плечу:
– Разогревай лазанью в духовке, примерно полчаса. В микроволновку не ставь, а то сыр расквасится.
– Этот парень настоящий дамский угодник, верно? – Он не привык к недоговоренностям.
– Классический Дон Жуан.
– И ты полагаешь, она с ним заодно?
– Вполне возможно, – ответила Мейбл. – Увидимся.
