Гора Мертвецов - Мила Бачурова
– Коллега? – обрадовался турист. – Ходили в наших местах?
– Не совсем. Лыжник. Матчасть изучал, что-то ещё помню. Так, уклон?..
Турист вздохнул.
– Ну, как бы. Теоретически вы правы, вероятность схода низкая. Хотя такие склоны никто толком не исследовал. Ходили на них редко, разве что в пятидесятые-шестидесятые. В восьмидесятые уже почти не вспоминали.
– Почему?
– Потому что серьёзные люди в тройку идут размяться. Форму набрать перед сезоном, вспомнить, как работать перевалы. Это всё хорошо делать в Хибинах или Закавказье. А здесь? Длинные подходы, тропёжка по самые некуда, вся сложность – ненаселёнка. Ну и смысл опытным туристам сюда соваться? А новичкам – тяжело. Те же проблемы, помноженные на неумение. Я который год твержу, что ничего необычного в истории лыковцев нет! В начале восьмидесятых было несколько несчастных случаев с лавинами, и большинство – в так называемых нелавиноопасных местах. Да, это был не Северный Урал, а Полярный. Саяны, Хибины… Но по уклону – разницы никакой! Лыковскую историю просто раздули на всю страну из-за так называемой загадочности, доморощенные бизнесмены на этом деньги делают. А фактически никаких загадок, всё по классике: устанавливая палатку, подрезали лавиноопасный склон. Ночью поднялся буран, усилились снегопад и ветер. Где-то упала та самая критическая снежинка и перегрузила склон. Доска оторвалась, пошла вниз. Естественно, туда, где подрезали. А там палатка. Результат налицо… По нынешним временам, может, этого кто и не знает, а в лыковские времена в каждой школе НТП читали лекции: не надо полагаться на пологость! Любой снежный склон априори лавиноопасен! Лыковцы, видимо, недооценили опасность. А скорее, просто о ней не подумали.
– Такие опытные ребята, и не подумали? – удивилась Вероника.
Турист покачал головой:
– Ещё один миф. Насчет опытности. Вы почитайте, информация есть в открытом доступе. Тройка за плечами – только у Онищенко. Ну, и у Лыкова – четвёрка участие, двойка руководство.
– Минуточку, – взмолилась Вероника. – Объясните, пожалуйста! Все эти ваши тройки, четвёрки – что они означают?
– Это категории сложности, которые присваиваются маршрутам. Зависят от протяженности, рельефа, других факторов. И для того, чтобы маршрутно-квалификационная комиссия, МКК, выпустила группу, необходимо, чтобы у всех участников был нужный уровень подготовки. Например, чтобы тебя взяли в двойку, ты должен пройти единичку. Чтобы взяли в тройку, должен пройти двойку. И так далее. К руководителю группы требования ещё более высокие. Лыковский поход – третья категория, всего их шесть. И перед тем, как вести группу, Лыков сначала должен был сам сходить в четвёрку, плюс иметь опыт руководства двойкой.
– А у него этого опыта не было? – удивилась Вероника.
– Был, а как же. Иначе кто бы его выпустил?
– Но вы говорите, что…
– Так я не о Лыкове говорю! Я говорю, что более-менее серьёзный опыт был только у него и Онищенко. У него – четвёрка, у неё – тройка. Вот и всё, остальные – двойки. Маврин и Раевская – вообще единички.
– А это как? – не понял Саша. – Вы же сказали, без двойки в тройку нельзя?
– Можно, но только части группы. Тридцать процентов состава могут иметь опыт предыдущей категории, это допустимо. То есть, если в группе девять человек, можно взять двоих условных новичков.
– То есть, получается, Лыков ничего не нарушил?
– Формально – нет. Но у него всё было по минимуму, понимаете? Едва-едва, только бы пролезть, только бы выпустили! А маршрут – не по минимуму, хотя и не самый сложный. Так, средняя троечка. Если бы я их выпускал, срезал бы все радиалки на вершины. Потому как опыта мало, им бы остальное пройти.
– Но я читала, что… – начала Вероника.
– Дорогая вы моя. – Турист в один глоток прикончил пиво и отодвинул от себя кружку. – То, что вы читали, основано не на рассказах самих лыковцев – которые, по сути, и рассказать-то ничего не успели, – а на материалах следствия. На показаниях свидетелей. А свидетели у нас – кто? Правильно! Тот, кто согласовывал поход. Выпускал группу, подписывал маршрут: Быстрицкий и иже с ним. То есть, люди, которым этими показаниями надо было сделать – что?
– Жопу прикрыть, – мрачно буркнул Саша.
– Именно! – турист поднял палец. – В корень зрите, молодой человек. Быстрицкого, как председателя турклуба, запросто могли турнуть из института, который оплачивал спасработы. Вы представляете, какие это деньги? Найти, откопать, вывезти погибших? Там вертолёты использовались! А члены МКК, подписавшие маршрутку, несли ответственность вплоть до уголовной. Естественно, все эти разрешальщики в один голос пели: опытные! Подготовленные! Супертуристы, мегагруппа! А ребята из турклуба им подпевали, потому как лыковцев не вернёшь, а МКК – свои, туристы, не сажать же их. Тем более, что формально и в самом деле придраться не к чему. А по факту что мы видим? Вместо так называемой опытности?
– Что? – Вероника всё больше хмурилась.
– Бардак! Вот что. Вы почитайте дневники лыковцев, сами всё поймёте. «Вышли сегодня поздновато, только в одиннадцать…» В одиннадцать! Это где такое видано, вообще? В санатории для инвалидов умственного труда? Зимой световой день – до пяти, в шестом часу уже темнеет. А ведь надо ещё палатку поставить, костер сообразить, ужин приготовить. Нормальные люди поднимаются затемно, чтобы к восьми, с рассветом, выходить. А не валяют дурака до полуночи, с песнями и байками, а потом полдня раскачиваются. Шли еле-еле, чуть ли не тропить учились на ходу. На привалах сидели больше, чем надо, переходы делали разной длины: то «работаем!», то «сдохли, отдохнём». На этих дерганьях теряли очень много сил. Два дня прошло прежде, чем Лыков сообразил, что Маврина надо разгрузить! Это вам пример так называемой опытности руководителя группы. Снаряжение дома не проверили, крепления у лыж то и дело ломались. Нужно переставлять, это тоже время. Должно было идти в поход двенадцать человек, вышло девять. Это не столь важно, но получилось, что отвалились как раз самые опытные. Тройки за плечами – только у Лыкова и Онищенко, остальные, по сути, новички. Группа не схожена, друг друга почти не знают. Часто останавливаются – то фотографируются, то ещё какая ерунда: «Ой, смотрите, что я нашла!». И все бегут смотреть. Детский сад! К вечеру и прошли всего ничего, и сил уже нет. Из-за усталости ставятся долго, а утром подняться не могут. Лыков на нервах – так они маршрут не пройдут … В общем, я вам так скажу: у них не было шансов пройти. Ни единого. Энтузиазм – дело хорошее, но на нём одном далеко не уедешь. Главное
