Фридрих Незнанский - Формула смерти
Егор сумел выпрямиться, стряхнул с себя еще одного нападавшего, попытался повернуться, упереться спиной в кузов машины. Но не успел. Кто-то снова насел на него сзади.
— Ага, попался, русская свинья, — услышал он голос Макса.
И тотчас что-то вонзилось ему в спину, обжигая невыносимо острой болью.
Глава 23
ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ ТРАВМА
Сотрудник парижского отделения бюро Интерпола изучал материалы по факту смерти состоятельного бизнесмена — Шарля Гордона.
Господин Гордон был найден мертвым несколько месяцев тому назад в своей спальне. Тело обнаружила приходящая в дом прислуга, мадам Сарразен. А накануне вечером соседи умершего видели, как из дома
Гордона выходила невысокая, худенькая, светловолосая девушка. Девушка явно была напугана, почти бежала по улице. Затем поймала такси. Номер? Нет, номера машины никто не запомнил…
В спальне, где было обнаружено тело, местных ажанов поразило обилие реквизита для садомазохистских утех, голодная свирепая псина на цепи и обилие видеокассет с заснятыми на них любовными утехами. Главную и единственную женскую роль в этих фильмах исполняла худенькая девушка лет восемнадцати-двадцати с длинными льняными волосами. Боже, что только старый мерзавец с ней не выделывал!.. У видавших виды полицейских волосы дыбом вставали. Может, девушка, не выдержав издевательств, кокнула старикана? «Лично я бы его своими руками придушил», — мрачно прокомментировал видеоряд один из комиссаров полиции.
Экспертиза обнаружила в крови старикана кока-ин — в небольшом, не представляющем опасность для жизни количестве. Смерть наступила от острого обширного инфаркта миокарда. «Так ему, уроду, и надо!» — вынес вердикт все тот же полицейский. И так бы Дело и было закрыто, если бы внимание полиции не привлекла к себе контора, представлявшая девчонку старикану.
Мадам Сарразен сообщила, что после смерти жены ее хозяин пользовался услугами одной и той же фирмы по оказанию интимных услуг…
— Ему всегда привозили одну и ту же русскую девушку. Да и сутенер у нее был русским, — заявила мадам. — Откуда мне это известно? Ну-у что это за горничная, которая не в курсе личной жизни хозяина? Пару раз девушку увозили отсюда уже в моем присутствии. Хозяина это очень смущало, но я женщина образованная, понимаю, что таким способом господин Гордон сублимировал свою тоску по ушедшей супруге, которую безмерно любил…
Ушедшая в иной мир супруга, кстати, была на двадцать лет моложе мужа.
— Может, она и померла от его безмерной любви? — мрачно пошутил один из мужчин.
Учитывая национальную принадлежность героини, киноматериалы были показаны сотрудникам Интерпола. Тут-то и выяснилось, что девушка имеет непосредственное отношение к подпольному борделю, коим владеет один из представителей русской мафии. Собственно, официально это был никакой не бордель, а ресторанчик с варьете. Все проститутки заведения были известны полиции, на каждую была заведена своеобразная учетная карточка, но ни одну ни разу не удалось поймать с поличным. Девушки оказывали услуги исключительно на выезде, заказчики — люди весьма влиятельные и состоятельные — свято берегли свои маленькие секреты. Если бы не смерть Гордона, такой компромат, как видеокассеты, ни за что не попал бы в руки полиции. По сведениям Интерпола, клан занимался не только проституцией. Основной вид бизнеса — наркотики. Главарь действовал весьма осторожно, не подставляясь, имея в подчинении целую преступную группировку. Деньги там, естественно, крутились огромные.
После происшествия в особняке господина Гордона девушка в заведении не появлялась.
Полиция взялась за поиски беглянки. Тогда, несколько месяцев тому назад, они ничем не увенчались.
Но нынче, разглядывая фотографию в одной из газет, сравнивая ее с той, что была в распоряжении полиции, офицер все более убеждался, что на обоих снимках изображена одна и та же девушка. Да, в первом варианте она длинноволосая кареглазая блондинка, во втором — коротко стриженная шатенка, почти брюнетка, с ярко-синими. глазами. Но изменить прическу, цвет волос и даже глаз — дело пустяшное. Овал лица, форма носа, подбородка, разрез глаз — все это совпадало!
В первом случае речь шла о Мари Готье, во втором — о Селин Дюссо. Но и перемена имени не такая уж проблема.
Из газетной статьи было ясно, где искать девушку. Но совершенно очевидно, что искать ее будет не только полиция. И следует, пожалуй, не торопить сыщиков. Нужно установить за русской наружное наблюдение. Возможно, бывший патрон решит убрать ослушницу — а это вполне реальное уголовное дело, за которое можно упрятать убийцу за решетку, если оказаться в нужный час в нужном месте. А заполучив в руки одного, можно размотать целый клубок преступлений международного масштаба. Наркоторговля, — как известно, бизнес интернациональный:
Турецкий без труда нашел нужный адрес, позвонил. Дверь отворила невысокая пожилая женщина с тусклыми, безжизненными глазами. Видимо, мать Егора Калашникова. Они с мужем снова перебрались на свою старую квартиру.
— Полина Тимофеевна? — на всякий случай уточнил Турецкий.
Женщина слабо кивнула.
— Моя фамилия Турецкий. Я вам звонил…
— Да-да, проходите.
— Кто там, мать? — раздался из комнаты мужской голос.
— Это следователь, Андрюша. Помнишь, звонил? Вы раздевайтесь, проходите.
Александр прошел в комнату, и ему сразу показалось, что там присутствуют несколько человек, хотя на самом деле возле телевизора сидел лишь ссутулившийся старик. Ощущение многолюдности создавали фотографии, развешанные по стенам, стоящие в рамочках на полках, на телевизоре, на столе. Со всех снимков, групповых и портретных, улыбался широкой, обаятельной улыбкой симпатичный светловолосый парень.
— Это все Егорушки нашего фотографии, — объяснила Полина Тимофеевна и всхлипнула. — Потеряли мы голубя нашего…
— Тихо, тихо, мать, ну чего ты опять?
Отец Егора встал, подошел к жене. Турецкий увидел, что он еще нестар, просто сутул, и выражение лица то же — потерянное… М-да, нет ничего тяжелее, чем разговаривать с родителями погибших детей. Пусть и взрослых. Взрослых-то детей терять, пожалуй, еще тяжелее. По молодости и сил побольше, чтобы горе пережить, да и можно еще народить…
А этим двоим старикам что осталось в жизни? Фотографии рассматривать и плакать…
— Вы чего пришли-то? — не очень дружелюбно спросил Калашников.
— Андрей Иванович, вы уж извините, что потревожил. Я веду дело по факту гибели вашего сына.
— А что его вести, дело-то? Вроде как несчастный случай. Или нет? — Старик глазами впился в Александра.
— Вот это мне и предстоит выяснить. Вы позволите, я присяду?
— Конечно-конечно, вот сюда, к столу. Может, чайку выпьете? — засуетилась женщина.
— Нет, спасибо.
Супруги уселись напротив Турецкого, прислонившись плечо к плечу, безмолвно поддерживая друг к друга. Александр еще раз вздохнул. Смотреть на них было невозможно. Тем не менее разговор нужно было начинать.
— Скажите, пожалуйста, не было ли у вашего сына врагов, недоброжелателей?
— Здесь, в Москве? Да вы что! Егорушку так все любили! — всплеснула руками женщина.
— Тихо, мать, не колготи, — оборвал ее муж. — Ты-то с ним все больше о женитьбе да о внуках, а у меня был с Егоркой мужской разговор… Не все так просто.
— А что именно непросто?
— Так — что? Вы знаете, что его во Франции шпана ножом пырнула?
— Слышал.
— Слышали… Нерв ему какой-то задели, подонки! Он ведь ходить не мог…
— А кто его ранил? Это известно?
— Говорю же, шпана какая-то.
— А за что? При каких обстоятельствах?
— Это я подробностей не знаю.
— Так их задержали?
— Вроде нет.
Полина Тимофеевна тихо залилась слезами.
— Ну чего ты опять, мать?
— Бедный он, Егорушка… Лежал там один…
— Ну не совсем один он там был… Иди-ка все-таки поставь чайник.
Женщина послушно кивнула, вышла.
— Совсем извелась она, — кивнув в сторону кухни, вздохнул Калашников. — Да еще вы здесь с расспросами…
— Я ж не из праздного любопытства, — мягко заметил Турецкий. — Нужно выяснить обстоятельства.
— А чего выяснять? Кто нам сына вернет?
— Это верно, но все же… Вы сказали, что у вас разговор был с сыном…
— Нуда. После ранения шефевонный, Соболевский этот, на Егоре крест поставил, решил, что сын не поднимется. Но мы, Калашниковы, — народ крепкий! Егорка на ноги встал и снова тренироваться начал. А у Соболя здесь другой фаворит появился, Серега Зе-леняк. Ну вот… Егор приехал, а Соболь ему что-то такое типа не сможешь ты по-прежнему выступать! Мол, давай в тренеры переходи. Но наш-то не таков! Я, говорит, докажу, что могу гонку выиграть! И выиграл! Это теперь навсегда останется!
