Антон Леонтьев - Ночь с Каменным Гостем
– Я больше не выдержу этого! Тридцать восемь звонков за последний час, и все хотят одного – вознаграждения за княжну Валуйскую.
– Милый мой, это была исключительно твоя идея, – процедила дама с короткой стрижкой. – Кажется, нам решил позвонить весь Экарест.
Раскрылась другая дверь, появился бородатый субъект, который, потрясая руками, возвестил:
– Мы побили собственный рекорд! Наш тираж увеличился на три с половиной тысячи! Сенсационно! Люди хотят одного – заполучить пять тысяч форинтов золотыми монетами!
Дама, которая, судя по всему, разделяла мой скепсис в отношении статьи, заявила:
– А вы подумали, что произойдет завтра? Никто не захочет читать нашу газету, потому что все поймут – это был ловкий трюк! Мы и так на грани банкротства. А что, если кто-то обнаружит княжну в Экаресте и захочет получить пять тысяч? Где мы их возьмем?
– Княжна может быть где угодно, но только не в Экаресте, – ответил рыжий главный редактор и наконец-то соизволил обратить на меня внимание: – Ах, мадемуазель! Чем могу вам помочь?
Дама, поднявшая трубку звонившего телефона и опустившая ее обратно на рычаг, ответила:
– Еще одна страждущая, которая желает получить награду, Рудольф.
– К сожалению, мы сможем выплатить вам пять тысяч только в том случае, если вы предоставите неопровержимые доказательства того, что вам известно, где пребывает княжна Зинаида Валуйская, – заявил молодой человек. – А так как сделать это вы не можете, то прошу вас, мадемуазель!
Он распахнул входную дверь. Я не привыкла к подобному обращению и произнесла:
– Мсье, вынуждена сообщить вам, что вашей газетенке придется выплатить мне пять тысяч золотом, причем немедленно. Мне известно место пребывания княжны, и я могу это доказать!
На мгновение воцарилась тишина, рыжий нахал уставился на меня и заявил:
– Клянусь нашими королями, если это так, мадемуазель, то вы немедленно получите свои денежки.
Он не верил мне! Поэтому, стащив с головы шляпку и поправив прическу, я провозгласила:
– В таком случае, дамы и господа, разрешите представиться – меня зовут Зинаида Валуйская!
Дама с визгом выпустила из рук телефонную трубку, бородач громко икнул, а рыжеволосый главный редактор выпучил глаза. Я заметила:
– Мсье, смотрите, не проглотите свою папиросу. Могу показать вам паспорт.
Порывшись в сумочке, я достала свой французский паспорт и продемонстрировала нахалу. Тот, смертельно побледнев, прошептал:
– Княжна, это для нас большая честь… Вне всяких сомнений… Однако… Пять тысяч форинтов золотом… Это был рекламный трюк для увеличения нашего тиража… Если мы вам выплатим их, наша газета окончательно разорится…
Я милостиво заметила:
– Кажется, вы и есть главный редактор этого листка?
– Рудольф Сивич, к вашим услугам, – несколько приободрившись, заявил рыжеволосый тип. – Разрешите представить вам нашу команду – мадемуазель Ганна Крот, репортер светской хроники…
Дама с короткой стрижкой натянуто улыбнулась.
– И господин Поликарп Возюк, политический обозреватель. – Бородач, еще раз икнув, воззрился на меня, как будто я являла собой привидение.
– Не откажусь от кофе, господин главный редактор, – произнесла я и опустилась на предательски затрещавший стул, стоявший посреди приемной.
Рудольф бросился ко мне:
– Ваше сиятельство, прошу вас, пройдемте в мой… кабинет!
Кабинет его представлял собой крошечную каморку, заваленную книгами, бумагами и гранками статей. Рудольфу стоило больших усилий расчистить мне место в одном из кресел. Через минуту в кабинет, улыбаясь, вплыла Ганна с заляпанным подносом, на котором возвышался кофейник без ручки и две разномастные чашки.
– Княжна, ваше сиятельство… для нас это огромная честь – приветствовать вас в стенах «Королевского Сплетника»… – вещал Рудольф.
– У меня создалось впечатление, что вы были совершенно иного мнения, когда пытались выпроводить меня, даже не выслушав, – заметила я.
Главный редактор в волнении пригладил рыжие вихры и продолжил:
– Я… мы … представления не имели, что вы собственной персоной…
– Что я окажусь в Экаресте и посещу вас, дабы получить законные пять тысяч золотом? – поинтересовалась я. – Они мне весьма пригодятся, я хочу отправиться в путешествие.
Рудольф Сивич тяжело вздохнул:
– Княжна, прошу понять нас правильно, но эта акция была… как бы это сказать…
– Чистой воды надувательством, – заявила Ганна, разливая кофе по чашкам. – Наша газетенка агонизирует, сейчас на рынке три дюжины конкурентов. Чтобы хоть как-то удержаться на плаву, мы решили использовать ваше исчезновение в Париже…
– Для собственных меркантильных целей, – произнесла я.
Редактор Рудольф покраснел, и я отметила, что это шло ему чрезвычайно.
– Что-то в этом роде, – хмыкнула Ганна. – Кто же мог предположить, что вы заявитесь в редакцию и потребуете пять тысяч?
– И вот я у вас и желаю получить свою законную награду, – сказала я.
Рудольф схватился за голову и простонал:
– Княжна, я признаю, что мы совершили ошибку и поступили мерзко, использовав ваше имя для увеличения тиража и собственного обогащения, но у нас нет таких денег!
– Ничего страшного, – ответствовала я, – могу подождать до завтра, когда вы выпишете мне чек! Вы ведь сорвали куш при помощи своей бестактной акции, деньги так и льются в ваши закрома. Я хочу получить свою часть!
Ганна шмякнула поднос на стол и сказала:
– Ваше сиятельство, буду с вами откровенна – все наши доходы идут на уплату долгов. Наша газетка борется с собственной смертью, и если мы выплатим вам пять тысяч золотом, это будет означать одно: мы разоримся. Рудольфа и меня как несостоятельных должников отправят в тюрьму, где нам придется провести не меньше десяти лет!
Мне было отчасти жаль этих мошенников, но что я могла поделать?
– Княжна? – проникновенно произнес рыжий Рудольф. – У меня есть к вам деловое предложение… – Ваше сиятельство, я готов выплатить вам пять тысяч форинтов…
– Руди! – взвизгнула Ганна. – Я не хочу в тюрьму на десять лет!
– …но в рассрочку, – добавил хитрый журналист. – Я всегда знал: чтобы победить конкурентов, нам нужно нечто особенное! Представьте себе – в «Королевском Сплетнике» начнут выходить статьи, написанные княжной Зинаидой Валуйской!
Я оторопело уставилась на нахала. Он предлагает мне…
– Вы должны стать нашей ведущей корреспонденткой! – провозгласил Рудольф. – Княжна, вы сносно говорите по-герцословацки, великолепно разбираетесь в светской жизни, а также наверняка знакомы со всеми коронованными особами Старого Света. Кроме того, вас никто не посмеет вышвырнуть прочь или спустить с лестницы…
– Как это обычно делают с тобой! – вставила, хихикнув, Ганна.
– Вы – представительница одной из самых родовитых семей Российской империи, которая всегда защищала интересы крошечной Герцословакии, привлечете к нам всеобщее внимание! Люди будут покупать нашу газету только ради ваших статей!
– Грандиозно! – произнесла Ганна Крот. – Руди, это твоя самая блестящая идея с момента появления на свет! Только скажи мне, дорогой, как ты убедишь княжну принять твое идиотское предложение? Я бы на ее месте послала тебя к черту!
Я рассмеялась. Работники редакции «Королевского Сплетника» начинали мне нравиться. Дверь в каморку раскрылась, через нее ввалился бородач Поликарп.
– Опять подслушиваешь? – спросила сурово Ганна. – Нехорошо! В следующий раз буду драть за уши!
Рудольф жалобно посмотрел на меня, я, подумав, ответила:
– Мои родители в страшном сне не могли бы вообразить, что их дочь станет репортером желтой газетенки. Однако ваше предложение, господин главный редактор, кажется мне заманчивым. Но учтите – свои статьи я стану писать самостоятельно. Вы будете править стиль и орфографию, однако в остальном предоставляете мне полную свободу действий.
– Конечно, конечно, княжна, – забормотал Рудольф. Он судорожно открывал одним за другим ящики стола. – Где же договор, Ганна? Мы немедленно подпишем договор…
Контракт был подписан на месте, и по этому поводу была откупорена бутылка дешевого сладкого вина. На следующий день «Королевский Сплетник» вышел с душещипательной историей о моей судьбе – мне пришлось трудиться полночи, чтобы изложить в доступной для массового читателя форме все перипетии своей судьбы. Рудольф и Ганна нашпиговали мои откровения сенсационными подробностями, и первый номер газеты, в создании которого я принимала участие, вышел в свет.
Мое имя, вынесенное на первую страницу, а также сообщение о том, что отныне я буду работать в «Королевском Сплетнике» на должности «первого заместителя главного редактора по вопросам светской хроники», вызвало шквал небывалого интереса. Расчет Рудольфа оказался правильным – тираж «Сплетника» немедленно увеличился в два раза, а редакцию атаковали звонками почтенные буржуа, которые жаждали одного – подписаться на газету.
