Берхард Борге - Мертвецы сходят на берег
"Пауль! Пауль!"
Что это? Снова я брежу? Голос Моники. Надо попробовать поскорее выбраться на воздух, пока я снова не рухнул. Зеркальная дверь была закрыта. Я с трудом поднял руку и нащупал механизм в углу рамы. Господи! Он был разбит, словно ударом тяжелого молотка... Меня качнуло, комната пошла вбок, пол накренился и вздыбился. Вот теперь я пропал...
"Пауль!"
Нет. это не обморок, не игра воображения - я слышал крик Танкреда. Он доносился снаружи! По стенке я добрался до окна. Окно было заперто. Целая вечность прошла, пока мне удалось справиться с задвижкой. Я распахнув окно.
Внизу стояли Танкред и Моника. Увидев меня, они что-то закричали. Из-за угла выскочила Эбба.
Я наклонился, высунулся в окно и дышал. Я чувствовал, что силы мои на исходе. Было невыносимо жарко и кружилась голова. Вдруг снаружи в окно уперлась лестница. По ней карабкался Танкред. Я услышал, как он кричит:
- Пауль! Спокойно! Я сейчас... Только не падай! Спасательная команда... не бросит... друга в огне!
Он болтал без умолку. Я вывалился за подоконник, чуть не встал ему на руки, и мы, мешая друг другу, поползли вниз. Моника с Эббой внизу держали лестницу, она ходила ходуном. С моей пижамы сыпались искры.
А чуть позже я лежал в холодке, облаченный в длинные брюки Танкреда и в его шерстяной свитер, моя бедная голова покоилась на коленях у Моники, а ее дивные пальцы гладили мой гудящий лоб. Эбба сидела на корточках и держала у моих губ бутылку со шнапсом. Моника всхлипывала и шептала:
- Пауль... Мой милый... Какой кошмар!..
- Успокойся, - твердила Эбба, - Все, слава Богу, уже позади. Все-таки мы не опоздали.
Танкред смотрел на горящий дом. Черные стены "пиратского гнезда" были охвачены пламенем, огненные языки лизали уже и северное крыло - они вплотную подобрались к окошку, из которого я только что вылез. В желтой комнате загорелись обои.
- Да... - сказал Танкред, - кое-кто неплохо на этом наживется...
- Не понял... - отозвался я.
- Смотри скорее в окна гостиной! Пока еще видно! Но за черным дымом и ярким огнем я ничего не мог разглядеть, и Моника пришла мне на помощь:
- Там не осталось ни одной картины!
- Черт! - ужаснулся я, - что ж. теперь будет с Арне? Танкред повернулся ко мне.
- Прежде всего, ты нам должен все рассказать.
- После! - ответил я, - Дай хоть немного опомниться. Лучше пока расскажите, как вы оказались здесь. Вы что-то забыли в доме?
Он улыбнулся:
- Нет. Это был стратегический маневр. Я был уверен: сегодня ночью все будет сделано. Но мы опоздали... Мы сошли с поезда на первой же станции и отправились в Лиллезунд. Долго искали машину и в Лиллезунде никак не могли договориться. Никто не хотел нас везти. Погода плохая, туман... Да и запуганы люди, боятся "призрака".
- Послушай, а нельзя ли нам попытаться потушить пожар? Может, тут есть пожарная команда?
- Да, тот человек, который согласился нас Отвезти, уже отправился за помощью... Только, боюсь, тут уже ничего не поделаешь.
- Смотрите! Смотрите!.. - вдруг вскрикнула Эбба, она тыкала пальцем в сторону моря и кричала, как мореплаватель при виде долгожданной суши:
- Вон там! Да вот же!
Облака тем временем слегка разошлись, появилась луна, и туман отступил дальше в море, так что видимость была довольно сносная. Эбба указывала на серое пятнышко, мелькавшее меж клочьями тумана: Корабль! Маленькое парусное судно, подгоняемое свежим береговым ветром!
- Ага! - завопил Танкред. - Это они! Плывут себе под парусами! С ценнейшей коллекцией картин... Всем - в моторку! Надо попытаться догнать... Я хочу посмотреть!
Танкред орал, как безумный, и чуть не приплясывал от возбуждения. "Ну и дела!.." - подумал я.
- Как ты, Пауль? Ты поедешь? Я встал и протянул Монике руку.
- Я в полном порядке, - произнес я твердо, но сам заметил, что голос слегка дрожит. - Двинулись!
Мы побежали вниз, к лодке. Я двигался, в общем, неплохо, но когда попытался завести мотор, оказалось, что руки у меня сильно трясутся, я никак не мог ухватиться за шнур. Танкред схватил шнур, и через несколько секунд мы ринулись вперед, в ночное море.
Никогда не забуду эту фантастическую погоню. Позади оставался берег, роскошно иллюминированный свирепым пожаром, желтые отблески пламени вспыхивали даже на отдаленных черных скалах, а по всему полыхавшему дому взрывались новые и новые огненные смерчи. Старое пиратское гнездо бушевало, словно грозный вулкан, издавна копивший в себе разрушительные силы, чтобы однажды внезапно разразиться великолепным всепожирающим буйством. Вокруг нас, окутанное серебристо-серым сиянием луны, сонно колебалось море, безучастное и невозмутимое в сравнении с адским пламенем на берегу. А впереди навстречу густому туману тихо скользил силуэт парусника.
Чем дальше мы уходили от берега, тем круче становились волны, но ветер дул нам в спину, и лодка была хороша. Она энергично рвалась вперед, разрезая вздымающиеся валы, а мотор яростно рычал, как разъяренная гонкой свора охотничьих псов. Вскоре мы нагнали уже не одну сотню метров; расстояние сокращалось с каждой минутой, и очертания судна делались все более четкими в свете луны.
Корабль по размерам был не больше яхты, однако его мачты были значительно выше, чем у современных суденышек Такого класса, а парус оказался весьма устаревшего покроя. Корпус завершался нелепой высоченной кормой в виде закрученной раковины. Весь корабль, и корпус, и паруса, был выкрашен под цвет тумана и очень напоминал маленькую модель парусника у меня в спальне. Вне всякого сомнения, именно этот корабль видел Теннес Тобиасен.
- Надо их догнать, пока не скрылись в тумане! - заявил Танкред, сидевший у руля. - Пауль, как подойдем метров на десять-пятнадцать, включай прожектор!
- Ты хочешь подойти так близко? - вырвалось у меня. - А если они будут стрелять?
- Придется рискнуть! Мы должны рассмотреть повнимательнее! Если полетит пушечное ядро образца одна тысяча восьмисотого года, бросаемся на дно лодки!
"Он еще способен шутить!" - подумал я.
Мы приблизились к паруснику на расстояние хорошего футбольного удара. Я уже мог различить серые фигуры. тихо двигавшиеся по палубе, двух человек, неподвижно стоявших у борта. Очевидно, они наблюдали за нами. Мне показалось, что по перилам скользнула черная тень - неужели кошка? Моника судорожным движением схватила мою руку, я ощутил ее частый, тревожный пульс.
Вот мы уже близко: не более тридцати метров разделяет нас, но тут произошло неожиданное. Сила ветра ничуть не изменилась, однако парусник внезапно увеличил скорость, и за секунду расстояние между нами резко возросло.
- Уходят! - крикнул Танкред. - Прожектор! Я повиновался. Яркий пучок света вонзился в ночную мглу. На мгновение наш прожектор выхватил из зыбкого, нереального месива четкую картину. Высокий борт, витая корма, паруса... Судно развило немыслимую для парусной яхты скорость, словно огромная птица, влетело оно в клубящийся туман и растаяло.
Тут случилось такое, о чем я и сегодня не могу вспоминать без ужаса. Эбба, сидевшая рядом с Моникой, вдруг вытянула руки вперед и закричала звонким, срывающимся голосом:
- Йорген! Йорген!
Она поднялась и, хватая воздух руками, слепо таращилась в туман, туда, где скрылся корабль. Моника выпустила мою руку и попыталась ее обнять, но Эбба, казалось, ее не заметила, она кричала, как раненая птица, и рвалась прочь. Танкред бросил руль и в отчаянном броске повалил ее на дно лодки. Все закачалось у меня перед глазами, я услышал, как он кричит:
- Моника, сядь к рулю!
Не понимаю, как мы не перевернулись? Монике чудом удалось добраться до кормы и выключить двигатель. Лодка выровнялась.
Плотная стена серого тумана стояла прямо передо мной, мы буквально уткнулись в нее носом. Эбба уже не кричала, а громко плакала. Танкред сжимал ее в объятиях и что-то тихо говорил. Я был перепутан, оцепенел, как кролик, и едва дышал. Наконец, я сообразил, что пора уже выключить бесполезный прожектор. Пальцы с трудом повиновались - видно, я еще не полностью восстановился после полученного удара по голове.
Эбба тем временем затихла и Танкред усаживался с ней на скамью в центре лодки.
- Пауль, - попросил он, - помоги, я хочу закурить... Я попытался зажечь ему спичку. - одной рукой он все еще крепко прижимал к себе Эббу, которая уткнулась лицом ему в грудь и тихо вздыхала, но у меня ничего не вышло.
- Давай лучше я помогу, - сказала Моника и подобралась к нам с кормы.
Мы все, кроме Эббы, закурили.
- Ну что ж... - сказал Танкред негромко, - по крайней мере, мы живы и увидели все, что нужно. Моника, ты сможешь вести лодку?
- Давай я!.. - поспешил я вмешаться.
- Мне тут ближе, - ответила Моника, - а то как бы нам не перевернуться!
Она без особых проблем запустила мотор и повернула руль. Лодка пошла назад.
- Но как же им удалось так быстро уйти? - спросил я. Танкред глубоко затянулся. Потом выдохнул дым.
