Нина Васина - Мачеха для Золушки
– Иринка влюбилась в Тамерлана, – пожала плечами младшая.
Осмотрев присутствующих, хозяин наткнулся взглядом на Маринку с окровавленной шеей, зажимавшую ухо скомканным фартуком Дездемоны.
– Что у тебя с шеей? – спросил он, побледнев.
Маринка молчала, тяжело дыша.
– Все в порядке, – сказал Елисей. Он принес свой медицинский чемоданчик и занялся ухом Маринки. – Девочки дрались и случайно вырвали сережку.
– Неправда! – крикнула Маринка. – Эта бледная погань специально дернула меня за сережку!
– А ты располосовала мне щеку грязными когтями! – так же громко ответила Иринка.
– Быстро рассказывайте, кто кого и за что хотел убить, потом я вам почитаю на ночь сказку, – начал трезветь Виктор Филимонович. – Где ты взяла нож? – спросил он у Иринки.
– В кухне.
– Зачем?.. Ах да, чтобы убить Зойку, потому что любишь Тимурку. Я ничего не понимаю – почему ты тогда начала драться с Маринкой?
Зойка тронула отца за руку, привлекая его внимание.
– Потому что я сказала, что ей не соперница. Тимурка сохнет по Маринке.
– Та-а-к… – протянул Виктор Филимонович. – Чего я еще не знаю?
– Ничего ты не знаешь, – вступила Дездемона. – Просила же тебя расселить девочек по разным комнатам, так нет же – «пусть будут вместе, пошушукаются на ночь», – передразнила она хозяина. – Вот они и дошушукались!
– Ладно, – Виктор Филимонович поднял ладонь. – Вы помните правила – кто первый начал, тот и виноват. Кто начал?
– Я сказала о смотринах, – созналась Зойка.
– А Ирка принесла нож, куда уж виноватей! – заявила Маринка.
– А ты!.. А она!.. – Бросившись к отцу, Иринка схватила его за руку. – Она сказала неприличное о Тамерлане!
– Ну и что? Сразу хвататься за нож? – укоризненно посмотрел отец. – Мало ли кто чего неприличного скажет.
– Это уже потом она на меня переключилась, – вмешалась Маринка. – За ножом Ирка побежала, чтобы Зойку резать. Значит… Зойка и виновата!
– Ты не понимаешь, – чуть не плакала Иринка. – Она!.. Маринка рассказала о его члене!
– Что-о-о?! – отец встал, оттолкнув Зойку с Иринкой.
– Ничего неприличного – чистая физиология, – разъяснила Маринка, прячась на всякий случай за Дездемону. – Подумаешь, сказала про обрезание. У мусульман это обычное дело, и выглядит все не так… страшно…
Нервы у Маринки не выдержали, хотя Дездемона стояла, смело подбоченившись и расставив ноги пошире на случай беготни вокруг нее – в первый раз, что ли! Маринка бросилась в дверь. Виктор Филимонович с криком «Убью!» – следом, но был завален в проходе выставленной ногой Дездемоны – рухнул так, что весь дом содрогнулся, – и быстро связан потом подоспевшим Елисеем.
Виктор Лушко во время связывания громко матерился и замолчал, только когда увидел вдруг перед своим носом ступни в белых носках из козьего пуха.
– Слышали, как тряхнуло? – спросила образовавшаяся в дверном проеме крестная Аделаида. В байковой ночной рубашке до пят, и с неизменными атрибутами гардероба – обрезанными перчатками, войлочной шапкой, в носках. – Не меньше трех баллов будет, – уверенно заявила она, с удивлением разглядывая Виктора Филимоновича на полу.
Елисей к этому времени как раз закончил связывать его лодыжки.
– Спасателей… вызвали? – уже с некоторым сомнением поинтересовалась Аделаида.
– Спасатели уже здесь, мадам! – тяжело дыша, объявил Елисей. – Работаем. Идите спать.
Крестная
Изобразив спозаранку на балкончике зарядку, она сама сварила себе в кухне кофе, сделала бутерброды с колбасой, творожок со сметанкой, плюхнув сверху на белое великолепие изрядный кусок дрожащего желе из красной смородины. Съев все это с большим удовольствием на террасе, расслабленно сидела еще минут двадцать, наблюдая за садовником с газонокосилкой вдалеке. Ощущение покоя и довольства у Аделаиды Львовны было нарушено присевшей на перила вороной. Вернее, не самой вороной, а тем, что последовало потом. Садовник Елисей, не отрываясь от обработки газона, одной рукой достал пистолет и…
После выстрела крестная Аделаида кулем свалилась под круглый летний столик, потом с долгим стонущим звуком повернулась на спину и легла, расставив руки и ноги в стороны и закрыв глаза.
На террасу из дома открылось окно, высунулся полуодетый Виктор Филимонович, осмотрел лежащую без движения Аделаиду и передумал идти воспитывать Елисея.
Зойка еще спала, других желающих утащить для своих нужд мертвую ворону не было, поэтому Елисей выключил газонокосилку и пошел к террасе, пока туда не забежал мальчонка. Не найдя тушку в траве, он обнаружил ее рядом с телом Аделаиды. Присмотревшись сквозь балясины, он увидел нечто очень странное – старушка лежала, повернув голову набок, и внимательно наблюдала, как в двадцати сантиметрах от ее лица под мертвой тушкой вороны растекается темная лужица крови. Елисею стало зябко. Крестная, не поворачивая головы, повела в его сторону глазами. Их зрачки встретились. Застыв, Елисей с ужасом подумал, уж не парализовало ли ее. Но Аделаида Львовна медленно села, продолжая смотреть в его глаза, ощупала свои ноги сквозь халат и строго заметила:
– Елисей! Ты бы сбрил усы. Они тебе не идут.
Он поднялся на три ступеньки, подполз еще немного на коленках, чтобы не пачкать натертый вчера воском террасный пол, и схватил тушку вороны за лапы.
А крестная встала, пошла в дом и устроилась у кухонной раковины мыть зубной щеткой вставную верхнюю челюсть, что вызвало сильное раздражение Дездемоны, готовившей там завтрак.
В это время подъехала машина, из которой вышла невысокая женщина с волосами синего цвета и потащила в дом множество пакетов – больших и маленьких, так что почти вся скрылась под ними. Зубами она держала ручки маленького подарочного пакета, и топала ногами, и мычала в прихожей перед оробевшей Луней, пока глухонемая не догадалась взять пакетик у нее изо рта.
Женщина оказалась портнихой. Она привезла заготовки платьев для сестер, застежки, заклепки, бусины, золотую тесьму и еще много всякого-разного, что пришлось рассматривать вместе, восторженно и в полном упоении, даже рассорившимся и полусонным соперницам.
Маленький Филя проснулся позже всех. Он пошел на шум в большую комнату с зеркалами, обнаружил там маму и всех-всех, незамеченный вышел на улицу, побегал под веерами из воды – Елисей включил полив, – обнаружил зеленую жабу, но нести ее в дом не решился. Чуть позже Луня нашла мальчика на террасе. Он палочкой размазывал почти застывшую кровь.
– Тут кто-то умер, – объяснил он испугавшейся девочке.
Луня бросилась было за ведром с тряпкой – убрать, но Филю одного оставить не решилась. Сбегала за Зоей, привела ее на террасу, подвела Филю и соединила их ладони.
Зоя осмотрелась и нашла глазами Елисея, копающего у беседки с орешником.
– Понятно, – вздохнула она, отдавая мальчика Луне. – Я сама уберу, – а в ответ на испуганное непонимание объяснила: – Кто из нас Золушка?
– Там кто-то умер, – сообщал Филя всем попадавшимся на его пути взрослым.
Услышав слова ребенка, крестная пошла на террасу, где Зоя у ведра с тряпкой надевала резиновые перчатки.
– Откуда ребенок знает о смерти? – спросила крестная.
– Деревня! – усмехнулась Зоя. – Всегда кого-нибудь режут для еды. Это нормально.
– Это ненормально, – не согласилась Аделаида и вдруг спросила: – Сюда «Скорая помощь» приезжает?
– Иногда, – кивнула Зоя. – А кому она нужна?
– Мне может понадобиться, если ваш садовник еще раз выпустит пулю в сантиметре от моей щеки.
– Так уж и в сантиметре?
– У меня есть две кнопки и моток пряжи, – строго сказала крестная и подошла к перилам. – Ворона здесь сидела! – Она достала кнопку и закрепила конец нити. – Пуля застряла здесь! – К удивлению Зойки, Аделаида подошла к стене дома и закрепила другой конец нити у дырочки в стене. – Я сидела тут, – она села в кресло, повернув голову к газону, – и наслаждалась тихим летним утром. Ну? Сколько от нитки до моей щеки?
Зойка подошла, стараясь не улыбаться, и тронула нитку у лица крестной.
– Миллиметров тринадцать.
– Что и требовалось доказать! Он хотел убить меня.
– Да нет же, он стрелял в ворону, я знаю!
– Тогда он хотел меня сильно испугать! У него это получилось. Я упала под стол.
– Крестная, не обижайся, мы все уже привыкли, Елисей – отличный стрелок, он…
– Это я отличный стрелок – у меня есть значок, – перебила ее Аделаида. – Но я не стреляю без толку и в направлении человека. Его нужно наказать.
– Бесполезно, – вздохнула Зоя, окунув тряпку в воду. – Отец регулярно его наказывает хуком левой.
Она встала на колени и занялась пятном.
– Если садовник объявил мне войну, я буду защищаться, – серьезно заявила Аделаида. – Скажи отцу, пусть вызовет «Скорую».
– Ты что?.. Тебе плохо? – Зойка вскочила.
