Ромэн Сарду - Никому не уйти
Меланктон снова сделала паузу. Но не успел Шеридан открыть рот, чтобы попытаться ей возразить, как у Фрэнка зазвонил мобильный телефон.
9
Прошло три дня с тех пор, как состоялся откровенный разговор Патриции Меланктон с Шериданом и Франклином.
Фрэнк плюхнулся в кресло. У него был усталый и встревоженный вид. Он посмотрел на часы: 14.15.
Через несколько минут ему предстояло провести послеобеденное занятие со студентами. Их уже собралось человек восемь: они заходили в класс и неторопливо занимали свои места. Две недели назад Франклин дал им тему, на которую начинающие писатели-романисты должны были написать от двух до двух с половиной тысяч слов. Сегодня настало время представить свои сочинения на суд преподавателя и товарищей-студентов. «Чтение вслух перед аудиторией» считалось самым неприятным тестом во всем курсе литературного творчества. Во время этой «пытки» количество студентов, присутствующих на занятии, было сокращено, чтобы тем самым уменьшить число насмешливых комментариев и язвительных вопросов. «Пытка» происходила на втором этаже в «павильоне Дойла». Франклин уже привык к этому домику: кое-какие доработки в интерьере и внешнем виде сделали его гораздо более привлекательным для проведения занятий, особенно в теплую погоду. Сегодня же погода была просто замечательная. Окна на втором этаже были распахнуты настежь, и молодой преподаватель — в виде исключения — разрешил студентам курить.
Франклин не без интереса проводил подобные занятия: они время от времени вызывали кое-какие изменения в его взглядах, что, в общем-то, происходило с ним не так уж часто. Слушая, как студенты читают вслух свои произведения, он гораздо реже смотрел на часы, чем обычно.
Атмосфера сегодняшнего занятия была шутливой, а комментарии аудитории — не особенно язвительными. Обычно занятия проходили совсем по-другому. Франклина всегда удивляло, какую уничтожающую критику мог извергнуть из себя писатель, когда речь заходила о его собрате по перу. Сколько таких вот занятий заканчивалось слезами и взаимными оскорблениями!
Несмотря на общее благожелательное настроение, Франклин, как только время занятия истекло, тут же с облегчением поднялся со своего кресла и вышел из класса. Обычно Фрэнк засиживался со студентами дольше, чем положено, но сегодня, не задержавшись ни на минуту, он просто молча покинул «павильон Дойла».
Студенты с самого начала занятия почувствовали, что преподаватель чем-то обеспокоен. Поспешный уход Франклина еще больше укрепил их в этом предположении и вызвал недоуменные вопросы.
Франклин, конечно же, не мог сказать своим подопечным, что причина его взволнованности заключается в том, что Бен Боз назначил ему встречу — всего через четыре дня…
Перед тем как вернуться домой, Франклин зашел в свой кабинет в замке, чтобы проверить, не пришли ли ему новые сообщения по электронной почте. Однако его почтовый ящик был пуст. После этого он направился в свой дом, стараясь не ввязываться в разговоры с преподавателями и студентами, которых встречал по дороге. Перед крыльцом его дома стояла черная машина. Автомобиль ФБР.
Фрэнк без колебаний открыл дверь и сел на заднее сиденье.
В автомобиле находились два сотрудника ФБР. Волею случая это были как раз те верзилы, которые набросились на него в Довингтоне на холме возле стены, огораживающей особняк Боза.
— Ну как ваше плечо? Не болит? — насмешливо спросил один из фэбээровцев.
Франклин ничего не ответил. Ему не нравились эти два типа. Они как бы являлись воплощением того отношения к нему, которое Фрэнк чувствовал со стороны всех подчиненных Патриции Меланктон: какому-то молокососу дали задание, вместо того чтобы поручить его опытному агенту ФБР! Он, этот сопляк, пойдет на встречу с убийцей! Для Фрэнка даже придумали насмешливое прозвище — «новобранец нашей мадам» (под мадам подразумевалась Патриция Меланктон).
Агент, сидевший на переднем пассажирском сиденье — именно он задал Франклину вопрос о его плече, — поморщился в ответ на молчание Фрэнка, а затем повернулся и протянул ему огромную черную папку. Эта тяжелая папка была настолько забита бумагами, что в нее вряд удалось бы запихнуть хотя бы еще один листок.
На ее корешке Франклин увидел аббревиатуру «ПС» — «Последнее слово». Именно так называлась операция ФБР, направленная на разоблачение Бена Боза. А еще этой аббревиатурой называлась бригада, возглавляемая Патрицией Меланктон.
— Благодарю, — с подчеркнутой вежливостью произнес Франклин.
Лежавшие в папке бумаги являлись дополнительными материалами для подготовки Франклина, которая длилась в течение уже трех дней. Фрэнку, как было приказано свыше, надлежало досконально изучить всю имеющуюся информацию о Бозе, прежде чем он пойдет на встречу с ним.
— Поосторожнее с этой папкой, понял? — высокомерно обронил все тот же агент. — У тебя есть надежное место, куда ее можно положить?
— Да, ее нужно хранить в надежном месте, — подтвердил второй агент, глядя на Франклина в зеркало заднего вида.
Фрэнк решительно кивнул.
— Ко мне почти никто не заходит, — сказал он. — Так что с вашей папкой ничего не случится.
Агент, развалившийся на месте пассажира, подмигнул своему коллеге и, ухмыльнувшись, спросил:
— Так уж никто и не заходит?
Сидевший за рулем верзила погладил ладонью тоненькую папку, лежавшую у него на коленях, и насмешливо вставил:
— Кроме малышки Эмерсон… Мэри Эмерсон. Лакомый кусочек… Мои поздравления!
Франклин побледнел. Итак, за ним следили, его подслушивали, его изучали… А еще всех тех, кто являлся частью жизни Фрэнка Франклина. ФБР совало свои длинные грязные лапы во все уголки его маленького мира. Впрочем, этого и следовало ожидать.
— А ты уверен, что достаточно хорошо знаешь эту девушку? — На лице агента, сидевшего на месте пассажира, снова появилась кривая улыбка. — В жизни, как тебе известно, могут происходить всякие неприятные сюрпризы. Хочешь взглянуть?
Он с насмешливым видом приподнял на ладони досье Мэри.
Франклин подумал, что предпочел бы лучше отрезать себе руку, чем протягивать ее этому кретину, чему тот, наверное, обрадовался бы. Фрэнк полностью доверял Мэри. У него еще никогда не было такого близкого человека, как она. В общем, несмотря ни на что, он считал, что рыться в личном деле любимой девушки — просто гнусно. Кроме того, папка была почти пустой. Этот агент, по-видимому, блефовал.
— Идите вы к черту! Вы оба! Понятно?
Фэбээровцы засмеялись.
— Ого! «Новобранец» соизволил рассердиться…
Франклин пожал плечами, схватил предназначенную для него толстую папку и вышел из машины, хлопнув дверью. «Новобранец» он или нет, но завтра же нужно попросить Патрицию Меланктон, чтобы этих двух скотов к нему больше не присылали, даже если им дадут задание просто за ним последить.
Франклин вернулся в свой дом, закрыв входную дверь на замок, чтобы никто не смог застать его врасплох. Затем он подошел к телефону и, включив автоответчик, прослушал сообщение от своей матери из Аризоны. Она узнала от издателя Дорффманна, что он, Фрэнк, решил взяться за написание романа. «Наконец-то!» — радовалась мать. Она поздравляла сына, но в своей специфической манере: ей казалось, что он все-таки послушался ее и занялся серьезным делом.
Франклин уже не помнил, кому именно — то ли Чандлеру, то ли Хамметту — принадлежала мысль о том, что дело может считаться «серьезным» только тогда, когда занимающийся им человек рискует своей собственной жизнью. Все остальное — баловство. Он, Фрэнк Франклин, на своем личном примере теперь понял, что автор этого высказывания был абсолютно прав.
Так и не дослушав бесконечно долгие разглагольствования матери, Франклин выключил автоответчик и, держа переданную ему фэбээровцами папку под мышкой, прошел к себе в кабинет. Там он запихнул папку между старой пишущей машинкой и недавно приобретенным портативным компьютером, служившим для выхода в Интернет. Затем Фрэнк поковырялся в пластмассовом стакане для карандашей и достал с его дна канцелярскую скрепку. Отогнув кончик скрепки, он засунул ее внутрь пишущей машинки и, словно крючком, выудил оттуда маленький ключ — тот самый, которым открывались ящики его рабочего стола.
Отперев один из ящиков, он достал из него еще одну картонную папку, тоже довольно объемистую. В этой папке лежали материалы расследования по делу о двадцати четырех трупах, которое с третьего февраля вели Стюарт Шеридан и Амос Гарсиа. Полковник принял требование Франклина, когда тот, еще до их поездки в Довингтон, согласившись ему помогать, заявил: «Не надо от меня ничего скрывать, я хочу знать буквально все!»
Фрэнк уселся в кресло и уставился на тяжелые папки с бумагами, лежавшие на столе. Теперь у него в руках и в самом деле было все. Ему в это даже не верилось. Еще в одном ящике стола, который тоже запирался на ключ, хранилась начатая им рукопись будущего романа… Документы в большой черной папке, полученной от агентов ФБР, позволят Фрэнку почерпнуть еще неизвестную ему информацию о злодеяниях, совершенных Бозом…
