Метка Жнеца - Сумасшедший Писака
— Иди на хер! — Отмахнулся Тони, тоже одним махом допивая свою порцию виски.
— Я возьму? — Помахал Майк портсигаром, Тони.
— Бери. Бери и выметайся на хер из моего дома, добанный демон!
Уговаривать детектива, нужды не было. Он молча, спрятал «беретту» обратно в кобуру, после чего неспешно направился на выход. Уже в самых дверях кабинета он остановился и наклонившись к аквариуму постучал пальцем по стеклу.
— Вот так за нами и наблюдает Санрайз-Сити. Как ты и я, за этими рыбками. Только у него живут пираньи вперемешку с едой, а у тебя безвольная херня, с накрашенными перышками. Пока Тони.
В след детективу раздалась искусная, трех этажная матерная тирада, с пожеланиями неминуемой скорейшей смерти. А Кейн улыбался. Ему было хорошо. Наконец-то ему было хорошо. Он нашел, мать его дело, которое достойно всей жизни. Тайна! Тайна за которую обязательно попытаются убить даже его. Целенаправленно устроят охоту. Особенно если он узнает больше нужного.
От мыслей Майка отвлек входящий вызов от Боба.
— И умеет же этот гандон испортить момент. — Тяжело вздохнул детектив, уже подходя к своему электромобилю. — Слушаю.
— Майк, какго хера? Я тебе что говорил? — Разразилась тирадой фото-голограмма шефа полиции Промышленного района.
— Ты не захочешь знать, с чем связано это дело. Я бы тебе советовал просто взять, заткнуть пасть. И главное не отсвечивать. — Ответил Майк своему шефу, заставив того мгновенно заткнуться. — Бабла тебе не видеть. Поэтому или бери, что дают, или заглохни и не мешай работать. Понял?
— Кейн, ты берега попутал! Я твой нача…
— Завали хлебальник. Я работаю. Ты мешаешь. Это понятно? — Голос детектива стал ледяным. Сквозь лед прослушивалась холодная ярость демона, обещающая очень тяжелую смерть, если собеседник не свалит в закат.
— Мы еще вернемся к этому разговору. — Мстительно произнес Боб, после чего оборвал связь. Видимо спешил сменить, вдруг ставшие мокрыми штаны.
Детектив на это лишь криво улыбнулся, провожая взглядом проехавшую мимо машину. Ночная жизнь бурлила, искажаясь неоновым светом витрин и рекламных голограмм. Взгляд Майка сам собой зацепился за пролетающий мимо рекламный дрон. ' Лучший кофе, только в Frosty-POP'. И Кейн даже помнил промокод на скидку. RUN777. А ближайшая кофейня была всего в пяти минутах ходьбы. Можно было бы конечно скинуть ствол, сменить плащ на пиджак… но Майку было лень. После натурального виски, продажного бывшего копа, хотелось не алкоголя. Да и ищейка почуявшая дело всей жизни, хотела не дурмана, а напитка, что позволит взбодриться.
Вот только и организм говорил свое веское слово, свинцовой тяжестью в веках и туманом в мозгах. Так, что да. Кофе. Майку, черт возьми, нужен был крепкий кофе. Адреналин и злоба отступали во мрак его души, дожидаясь следующего часа. Часа, когда демон вновь посаженный на цепь, выйдет на волю. Выйдет пить кровь и поглощать души грешников. Демон или же кровавый Ангел Мщения? А есть ли разница для Кейна? Для Санрайз-Сити, что вырастил его, как собственное дитя?
Глава 8
Они видели небо
БЕЗ ВЫЧИТКИ
Камуро Нагивара стоял посреди ночной автострады, ведущей в мегаполис. За его спиной, мигал неон приветственного знака «добро пожаловать в Санрайз-Сити». Снятые мажором телки, чьих имен он не знал, вылезли из изуродованной тачки, накидывая коротенькие, яркие курточки на свои обноженные плечики. А сиськи… Голые сочные сиськи сбивали Камуро с мысли. В его пьяном сознании, вяло шевелились шестеренки, выискивая верное направление действий.
Мажор видел, распластавшийся на асфальте, переломанный куль, некогда бывший человеческим телом. Чуть дальше, медленно дымился солидный автомобиль. Понимание. Понимание, ударами молота, пробивалось сквозь вязкую пелену алкогольного угара. Нагивара сбил не бомжа. Не рабочего. А какого-то важного перца. А значит, будут последствия.
— Камурчик, что здесь случилось? — Пьяным, развязным голоском, спросила одна из сосок.
— Заткнись. — Зло бросил мажор, скосив взгляд на давалку.
Нужно было звонить отцу. Других вариантов просто не существовало. А кто еще сможет достать Камуро из той заднице, в которую он влип. И вообще, какого хера этот ублюдок вышел на дорогу? Сдох бы себе спокойно, не давая проблем Нагивара-младшему.
Вызов шел долго. Батя не брал трубку, заставляя Камуро нервничать и с опаской оглядываться по сторонам. Если это какой-то важный чел, то скоро здесь появятся полицейские дроны, и тогда… тогда все будет сложно. Мажор не в первый раз убивал. Именно так. Случайно.
Но первый. Первый раз, не был случайностью. Он помнил. Помнил, как Иссаки, его отец, вложил в детскую руку подростка холодный золотой псистолет.
— Убей эту тварь. Он предал нашу семью. — Прошептал ему отец на ухо. — Он заслужил смерть. Ты должен уметь карать предателей.
Старший Нагивара, приставил руку с пистолетом парня к голове дрожащего и обделавшегося клерка, который сливал инфу Микротеху.
— Возьми двумя руками. — Продолжал давать наставления родитель своему сыну, шепча ему слова на ухо.
И Камуро следовал всем инструкциям отца. Ему было страшно, но в то же время, он ощущал. Ощущал как в груди разливалось странное чувство. Чувство страха, с каким-то особенным привкусом. Сладко-горьким привкусом. Он знал. Знал, что когда спустит курок, назад дороги уже не будет. И от этого знания, все чувства обострялись, а губы молодого пацана расползались в улыбке хищника, настигшего свою жертву. Это был экзамен. Экзамен на зрелость и верность семейным традициям.
Выстрел! Выстрел разорвал тишину. Сорок четвретый калибр, пыхнул пламенем сгорающего пороха. В голове предателя, образовалась каша из крови, осколков черепа и мозгов. Пуля прошла на вылет, оставив после себя дыру, сквозь которую Нагивара-младший видел окровавленный политиэлен, которым прикрыли белую стену подвала.
— Молодец сын. Молодец. — Довольно проговорил Иссаки, с гордостью смотря на своего ребенка. — Теперь ты стал взрослым. Но это лишь первая ступень твоего взросления.
А Камуро дрожал. Но сам не понимал из-за чего. Ему было и тошно и волнительно. Кто-то другой уже бы вырвал на его месте, но не он. Он наоборот смотрел на мертвое тело и чувствовал странное, извращенное удовлетворение.
А позже были другие смерти. Много смертей. Мажор сам вызывался делать грязную работу. Она ему нравилась. Ему нравилось смотреть как приговоренные обделываются от страха. Как они ссут в свои штаны. Как лебезят, унижаются. Как целуют его ботинки. Запах порохоа. О! Этот сладкий запах. А потом вонь. Вонь нечистот и привкус метала на губах, от
