Возмездие леди Гамлет - Наталья Николаевна Александрова
«Кстати, хорошо бы проверить эту балюстраду, – подумала она, над плечом матери взглянув на пролом. – Уж очень вовремя она обрушилась. А ведь на вид она вовсе не казалась такой уж ветхой. А ведь это место – как раз напротив окна моей комнаты. И несколько минут назад я стояла здесь, любуясь морем. Если бы я облокотилась на эту балюстраду, сейчас не Полина, а я лежала бы там, на камнях… а ведь это не случайность, не несчастный случай…»
Эта мысль промелькнула в ее голове – и сменилась другой: ведь Полина так и лежит там, на камнях…
Галина спустилась по лестнице, вышла на берег моря и подошла к тому месту, где лежало бездыханное тело.
Над трупом уже кто-то стоял…
Галина подошла ближе и увидела, что это Олег.
Он повернулся и посмотрел на нее, не узнавая. Лицо его было перекошено горем.
– Олег, Олежка… – пробормотала Галина и сделала шаг вперед. – Мне так жаль…
И тут Олег узнал ее, лицо его страшно переменилось, теперь на нем была настоящая ненависть.
– Не подходи! – прошипел он. – Это ты! Это из-за тебя! Если бы не ты… если бы не ты…
Галина попятилась в испуге – так поразило ее выражение его лица, так поразил его голос.
– Олег, Олежка! – произнесла она растерянно. – Что ты говоришь? Ведь это я!
– Уйди! – глухо сказал он. – Уйди, чтобы я тебя никогда больше не видел. Ох, как же я вас ненавижу!
«Если ненавидишь, то какого черта приперся к нам в дом, – думала Галина, уходя, – мы тебя не звали. Все очень просто, деньги тебе были нужны. В конце концов, мог бы честно все рассказать, мама бы помогла своей старой подруге в память о прежних временах. Впрочем, не знаю, ничего я не знаю!»
Ее затрясло крупной дрожью. На улице холодно, а она выскочила в одном тоненьком свитерке. По дороге ей встретился охранник Виктор.
– Что там? – деловито спросил он. – Насмерть?
– Сам посмотри! – зло бросила ему Галина. – Если интересно!
Анфиса бросилась к ней, вся в слезах.
– Убилась! – причитала она. – Как же так? Кто бы мог подумать? Убилась насмерть!
– Замолчи! – Галина сильно тряхнула ее за плечи. – Чаю принеси! – приказала она непослушными губами.
Хотелось завыть в голос и кататься по полу или биться головой о стену. Никто не поможет, теперь все пропало.
Без стука она вошла к матери. Та, увидев ее, спрятала мобильный телефон.
– Я звонила Сергею Михайловичу, сказала, что у нас несчастье, просила приехать…
– И что? – равнодушно спросила Галина.
– Он сказал, что приехать никак не может, велел вызывать полицию и скорую.
– Уж как-нибудь сами бы догадались, без его поучений, – буркнула Галина.
– Это ужасно, просто ужасно! – Мать дрожащими руками шарила в тумбочке. – А я так хотела сегодня отпраздновать. Мне ничего не надо, только немножко тепла и радости… Неужели я не заслужила этого? Я столько страдала…
Галину невольно резанул тот факт, что мать говорит только о себе, а ведь Полина все же была когда-то ее близкой подругой. И она не знает, что та ее предала, и вот похоже, что ее смерть маму нисколько не трогает.
Мать между тем нашла в тумбочке какие-то таблетки и выпила сразу две. Гале не понравилось, с какой жадностью она их схватила, девушка тронула упаковку, мать не хотела отдавать, тогда она вырвала коробочку силой.
– Но это же… такое сильное средство, – удивилась она. – Откуда ты его взяла?
– Откуда? – зло ощерилась на нее мать. – Не твое дело! Ты понятия не имеешь, каково мне было одной, после смерти мужа. Он не имел права умирать так! Он обещал мне все на свете, а сам! Отдай немедленно!
– Не кричи! – Галина отдала матери коробочку. – В доме покойник, полиция скоро приедет, возьми себя в руки!
– Я не буду с ними разговаривать, сама разбирайся! Ты с ней ругалась, вот и… – Мать прилегла на подушку и утомленно прикрыла глаза. – Господи, я так хотела быть счастливой! Но, видно, не судьба, нас преследует злой рок. Он умер, и мы все умрем, вся семья, он призовет нас к себе…
Галина хотела прикрикнуть на мать, чтобы не болтала чуши, но поняла, что та ее уже не слышит, мать погрузилась в забытье.
Да, вот, значит, откуда эта порывистость, смех без причины, рассеянность и многое другое. И где она достает такие сильные таблетки? Не иначе, Сергей Михайлович и тут посодействовал. А что, человеком в таком состоянии очень легко управлять.
Снизу послышался шум подъезжающих машин и громкие голоса. Галина вздохнула и спустилась вниз.
Первым, кого она увидела, был старый знакомый. Как же зовут этого полицейского? Что-то педагогическое… Она наморщила лоб, глядя на высокого крупного человека в длинном черном пальто. Ах да, капитан Ушинский.
От капитана не укрылась ее гримаса, только он понял ее по-своему. Вот, дескать, шляются тут разные-всякие, мешают в собственном доме в богатстве купаться и время проводить, как хочется. Однако и развлечения у них, людей с балкона в море кидают…
– Что у вас? – отрывисто спросил капитан, нарочно не стал здороваться – не в гости явился чаи распивать, и вообще, он этой стерве богатой здоровья не желал.
Галина же, увидев со стороны капитана такое откровенное хамство, неожиданно успокоилась и приняла его тон. Раз он делает вид, что они незнакомы и не беседовали, как нормальные люди, да ради бога, так еще и лучше.
– Несчастный случай, – отчеканила она, – женщина сорвалась с балкона и упала.
Капитан мигнул кому-то из своих подчиненных, и тот устремился наверх.
– Место покажите! – бросил капитан вытаращившей на него глаза Анфисе.
– Но я… – Она попятилась.
– Я сама покажу! – Галина прошла вперед.
– Свидетели были? – бросил капитан ей в спину, когда они поднимались по лестнице.
– Были, – не оборачиваясь, ответила Галя, – мы с мамой. Только ее вы не сможете допросить, она лекарство приняла и спит. Вот тут все было. – Галина вышла из своей комнаты на террасу и зябко поежилась.
Парень, который успел первым, уже возился возле перил. Капитан Ушинский огляделся. От глаз его не ускользнуло ничего, он нахмурился и бросил:
– Расскажите подробно.
Галина с ненавистью покосилась на его длинное пальто. Ему-то что, а вот ей стоять тут в тонком свитерочке на пронизывающем ветру. Но просить его она ни за что не будет.
– Мы разговаривали… – начала она, и тут появился на террасе еще один полицейский.
Глаза его возбужденно горели, он мигнул
