Александра Маринина - Пружина для мышеловки
– Ничем, – весело ответил он, расслабляясь и закуривая. – Ты абсолютно ничем не рискуешь. Как только наши отношения изживут себя или станут тебе в тягость, ты немедленно разведешься с моим сыном и уйдешь из семьи. Я тебя отпущу.
– А если будет ребенок? При наличии ребенка процесс развода обрастет всякими ненужными трудностями, в том числе моральными. А зачем мне лишние трудности?
Ему понравилось, что она в свои-то юные годы уже умеет мыслить не только тактически, но и стратегически.
– Ребенка не будет до тех пор, пока я не разрешу, – жестко ответил Ситников.
Она удивленно приподняла красиво очерченные брови.
– То есть?
– Об этом мы поговорим позже, если ты твердо выразишь свое согласие. Ведь ребенок – это вопрос не завтрашнего дня, я надеюсь?
– Хорошо. Поговорим об этом позже.
– Значит, ты согласна?
– Дай мне время хотя бы до прилета в Москву, – попросила Олеся. – Я не люблю принимать скоропалительные решения, тем более такие нестандартные.
В Москве у Ситникова был заказан трансфер, и он порадовался, что не стал договариваться с сыном, чтобы тот встретил его на машине. Теперь он сможет довезти Олесю до самого дома.
Он ничего не спрашивал. Зачем? Если надумает – сама скажет, а коль промолчит – значит, отказывается. Машина остановилась возле ее подъезда, Вячеслав Антонович вытащил ее чемодан и понес к лифту.
– Вот мой телефон, – спокойно сказала Олеся, протягивая ему небольшой листок, в котором Ситников узнал счет из ресторана в мюнхенском аэропорту. – Это номер мобильного.
– Я должен позвонить? – холодно спросил он.
– Ну а как иначе я узнаю, где и когда бывает твой сын. Я не экстрасенс.
Он поцеловал ее нежно и бережно. Между ними все решено. Остальное – только вопрос времени.
Знакомство прелестной девушки Олеси с Григорием Ситниковым состоялось уже через неделю. Вячеслав Антонович устроил все достаточно ловко, то есть на мероприятии присутствовал и он сам с женой Ольгой Павловной, которая чувствовала себя в этот период неплохо и могла выходить в свет. Заметив, что сын разговаривает с Олесей, он немедленно подошел и попросил представить его. Ситников всегда умел делать так, как ему нужно, у него был не только дар убеждения, но и способность просчитывать людей, их мысли, реакции и побуждения, и оборачивать практически любую ситуацию в свою пользу. Без этого он вряд ли сделал бы успешную административную карьеру. Еще через полчаса Олеся была представлена Ольге Павловне, а к концу светского мероприятия они уже сидели за одним столом и весело строили планы на ближайшие выходные. Для шашлыков на даче было пока рановато, все-таки конец марта, а вот съездить в загородный клуб верховой езды вполне можно. Олеся смущенно признавалась, что не умеет ездить верхом, но всю жизнь мечтала научиться, Гриша снисходительно улыбался и говорил, что ничего сложного, а инструкторы в клубе очень хорошие.
К концу недели Ольга Павловна снова почувствовала себя слабой и очень сокрушалась, что не может поехать за город. Разумеется, она не собиралась кататься верхом, но просто посидеть на свежем воздухе с чашечкой чаю и книгой ей хотелось. Однако она не могла даже этого.
– Славочка, ты непременно поезжай, – уговаривала она мужа.
– И оставить тебя дома одну? – он умело изображал негодование, понимая, что все идет по составленному им же плану. Уж он постарался, чтобы Ольга сказала именно это. Три дня старался.
– Да что со мной станется? Полежу, почитаю, посмотрю телевизор. А ты непременно должен поехать, слышишь?
– Не понимаю, зачем.
– Ну как же, Славочка? За Гришей надо следить, чтобы он не напортачил. Я три дня тебе толкую о том, что Олеся – это то, что ему нужно, и все эти его дурочки, которых он без конца заводит и бросает, заводит и бросает, в подметки ей не годятся. В ней есть порода, внутреннее достоинство, она очень неглупа, умеет держаться. Если Гришка ее упустит – это будет катастрофа. Поезжай обязательно и присмотри, чтобы все было как следует. Ни в коем случае не давай им поссориться. А то я Гришу знаю, за ним не задержится, он же ничего в себе держать не умеет, чуть что не так – сразу скандал.
Это было правдой, характер у Ситникова-младшего далеко не сахарный, и в таком тонком деле, как сватовство, за ним нужен глаз да глаз. Разумеется, Вячеслав Антонович поехал.
На следующий день Ольга Павловна, несмотря на недомогание, начала планомерную атаку на сына. Первым делом она пригласила его с Олесей на ужин и весь вечер тщательно присматривалась к кандидатке в невестки. Девушка была на высоте, придраться было невозможно ни к ее речи, ни к манерам, ни к выражению лица. Вячеслав Антонович больше помалкивал, покуривал и смотрел в сторону, всем своим видом давая понять, что он – лицо незаинтересованное, как сын решит – так и будет. Ольга же Павловна своим влиянием на сына воспользовалась в полной мере, и уже через месяц Гриша сказал ей:
– Ну, мать, если тебе Олеся так нравится, так, может, мне жениться на ней? По крайне мере я буду спокоен за отношения между вами. А то знаешь, все эти невестки-свекрови… Вечно какая-то драма кровавая получается.
Они подали заявление и начали готовиться к свадьбе. Григорий уехал на переговоры в Нефтеюганск, где затевалось какое-то крупное строительство, поэтому выглядело вполне естественным, что когда Олесе нужно было поездить по магазинам в поисках аксессуаров к свадебному наряду, повез ее именно Вячеслав Антонович. Ведь своей машины у девушки нет.
Это была их первая встреча наедине после прилета из Германии.
– Ты мной доволен? – спросила Олеся. – Или что-то не так?
– Ты умница, – Ситников обнял девушку, прижал к себе. – Все идет как надо. Еще немножко – и мы станем одной семьей и сможем встречаться без проблем.
– Я думала, что мы уже одна семья с того момента, как я стала официальной невестой твоего сына.
– Потерпи чуть-чуть, – он поцеловал ее в макушку, потом в лоб, в губы. – Не нужно навлекать лишние подозрения. Разве ты не знаешь, что свадьбы частенько расстраиваются из-за пустяков? Мой сын – человек взрывной, темперамент у него холерический, не дай бог что-нибудь заподозрит, приревнует тебя и сбежит из-под венца. Нам это надо?
– Не надо. Но я думала, что хотя бы сегодня… Есть место, куда можно поехать, я договорилась.
Он собрал всю волю в кулак, чтобы не согласиться. Ох, как ему хотелось поехать! Забыть обо всем, прижать ее к себе, слушать ее стоны и потом нежно гладить ее влажную от выступившего пота кожу. Но нет. Он слишком долго прожил на этом свете, он слишком хорошо знает, какие непредвиденные случайности порой ломают человеческие судьбы даже тог– да, когда, кажется, все предусмотрено до мелочей.
– Давай потерпим, девочка моя, – ласково сказал Вячеслав Антонович. – Оно того стоит.
Он боялся, что Олеся обидится, но ничего подобного не произошло. Девушка смотрела на него серьезно, внимательно, но не обиженно.
– Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить, но не спрашиваешь, – вдруг сказала она.
– И о чем же?
– О своем сыне. Ты же понимаешь, что мы уже давно…
– Я не желаю ничего об этом слышать, – резко оборвал ее Ситников.
– Может быть, – задумчиво произнесла Олеся. – Слышать ты не желаешь, а вот знать ты хочешь. Или я ничего в тебе не понимаю.
Он вздрогнул. Словно отвратительные призраки прошлого просочились сквозь стекла автомобиля и окружили его. Он не хотел об этом вспоминать, ему было страшно.
– Ты хочешь знать, кто из вас лучше, ты или он, – продолжала между тем Олеся. – И хочешь знать, что я чувствую, когда сплю с ним. Ты – лучше. Твой сын слишком любит выпить, а это порождает массу проблем. Когда я с ним сплю, я делаю свою работу, которая будет должным образом оплачена, поэтому я стараюсь сделать ее хорошо. Я вообще человек очень добросовестный и все делаю как следует.
Призраки отступили, и Ситникову стало легче. Она просто пытается уколоть его в отместку за то, что он не согласился поехать с ней на какую-то квартиру, вот и все. Обычный девичий каприз.
Они долго ездили по магазинам в поисках туфель нужного цвета и строго определенной модели, потом выбирали серьги, браслет и заколку для волос, которая тоже должна была быть золотой или хотя бы позолоченной. К разговору об интимных отношениях они в тот день больше не возвращались.
Свадьба состоялась в начале июня, а уже в конце июня Ситников понял, что все распланировал правильно и его задумка себя оправдывает. На лето они с Ольгой Павловной всегда переезжали на дачу, так было и в этом году, с той лишь разницей, что Ольгу снова положили в больницу, а Гриша уехал открывать филиал своей фирмы в Челябинск и отправил молодую жену на родительскую дачу, чтобы не скучала одна в городской духоте. Вячеслав Антонович остался вдвоем с Олесей. Конечно, он каждый день ездил на работу, по вечерам они сидели на веранде, на глазах у соседей, подолгу пили чай и смотрели маленький телевизор, а то, что происходило, когда наступала ночь, проконтролировать не мог никто. И заподозрить что-либо не было ни у кого ни малейших оснований.
