Звонок с неизвестного номера - Анна и Сергей Литвиновы
Старик послушно кивал.
Подъехали к банку, Мила напоследок еще раз взглянула в глаза, магнетическим тоном произнесла:
– Надеюсь на вас.
В операционном зале, к счастью, никого. Увидела через окно – старик уверенным шагом проследовал к стойке, протянул сотруднице паспорт. Та улыбнулась, что-то спросила. Юрий Михайлович кивнул.
Рита протянула планшет. Момент Х. Войти в мобильное приложение «Звезда-банка» – первого из цепочки, – в огромном напряжении ждать.
На счету – ноль. Долго. Очень долго. Что-то все-таки не сработало… И вдруг – заветные синенькие цифры. Поступление. Тридцать восемь миллионов.
– Гони! – выкрикнула Мила.
И когда машина резко сорвалась с места, сделала первую транзакцию.
До выезда из поселка – всего километр, дальше, на дороге в обрамлении гор, интернет начинал «гулять». К счастью, напарница все предусмотрела. Пока Мила совершала цепочку платежей, сделала по Абрикосовке круг. Правил не нарушала, перед переходами дисциплинированно притормаживала. В момент, когда все было кончено, находились как раз у околицы.
Мила дрожащими руками отбросила планшет, и подельница сразу прибавила газу.
«Сотрудница банка» с отвращением сдернула фирменный шарфик. Бросила устало:
– Ф-фух. Перенервничала я.
– Что с тебя взять, ссыкло? – с удовольствием припечатала Рита.
Обычно Мила не позволяла разговаривать с собой в подобном тоне, но сейчас обрывать подельницу не стала. Спросила:
– А баба-то куда делась?
– Какая баба? – невинно спросила Рита.
– Ну эта, как ее? Наташенька.
– Я от нее избавилась.
В первый момент Мила не поняла:
– И что, она ушла прям так, молча?
Рита усмехнулась:
– На шее две точки есть. Если нажать, особо не поорешь. А как сомлела, я ее своим кастетом. В висок.
У Милы перехватило дыхание. Просипела:
– Ты что натворила? Идиотка!
Рита хладнокровно отозвалась:
– Что оставалось делать? Тридцать восемь лимонов терять?!
– Так дед вернется сейчас! Труп найдет!
– Ой, ну не считай ты меня совсем за олигофренку. Тоже кое-что умею. Не найдет он ничего. У меня целых полчаса было. А во дворе у старичка – яма. И земля свежая рядом. И перчатки строительные лежали на крыльце, тоже очень удачно. Сечешь? Была Наташенька – и тю-тю, нету!
– Так дед увидит могилу свежую!
– Ну его самого и заподозрят. В первую очередь.
– Зачем я это слушаю? – простонала Мила.
Но, хотя и считала подельницу кем-то вроде собаки, которая только минимум слов понимает, сейчас Рита смысл усекла. Сказала злорадно:
– Слушай, слушай, лапа. Ты теперь тоже кровью замазана. Могу высадить у ментовки. Пойди покайся.
– Иди ты в жопу, – буркнула Мила.
Первый шок прошел, и она посмотрела на напарницу другими глазами. Сама-то перепугалась до смерти, слиться была готова. А Ритка вон как лихо вывернулась. Действительно – неплохая у них команда. Можно будет, и когда от дел отойдут, продолжать сотрудничать. В более безопасном бизнесе.
– Милорду только ни слова. Поняла? – рыкнула Мила.
– А я-то боялась, что ты мне про заповеди церковные начнешь втирать, – усмехнулась напарница. И миролюбиво добавила: – Чего мы все ссоримся? Давай лучше дружить. От меня тоже польза есть.
* * *
Милорд считал: надежные кадры обеспечивают девяносто, а может, и девяносто пять процентов успеха. Девчонок своих подбирал практически по всей стране. От знакомства до дела редко проходило меньше года. Надо ведь многое понять о человеке. Ставки только на психологический талант никогда не делал. Тут помимо него обязательно холодная воля нужна. Что толку, если мигом, словно Кашпировский, вгонишь человека в транс, но при малейшем отклонении от схемы сама впадешь в панику?
Одну из потенциальных разводчиц, Елену, Милорд третий год подряд в резерве держал. Со знанием психологии у тети – все зашибись. Гипнозом владеет. Денежки любит. Принципов, сердобольности – ни на грош.
Но вывел на пробное задание – всего-то и делов: старикам под видом чудодейственных лекарств обычный анальгин впаривать, – остался недоволен. Да, деньги принесла – но вернулась на грани нервного срыва. Глаза затравленные, руки влажные.
– Чего вся мокрая? – ухмыльнулся. – Перетрусила?
Покраснела, огрызнулась:
– Думаешь, легко – человека себе подчинять?
– Тулупы с акселями тоже нелегко прыгать. Только фигуристки всегда улыбаются, – отрезал.
И пока что продолжал выпускать Елену только на относительно безопасные «лекарства». Мелочевка с чудо-эликсирами особых доходов не приносила – развивал бизнес исключительно для того, чтоб кадры обучать. И пусть Елена ни одного дела не запорола, на более серьезные участки пока не ставил.
Это только операторы тюремных кол-центров могут в своем бизнесе абы кого использовать. А у него все специалисты должны быть самого высокого класса.
* * *
Ходасевич осознавал: объединить прецеденты в Володинске и Абрикосовке в одно дело ему счастливое озарение помогло. Теперь следовало понять, насколько широко раскинута преступная сеть? И кто в нее входит?
Итак, мошенники работают с пенсионерами. Целенаправленно выбирают одиноко проживающих. Имеют дело только с крупными, от пяти миллионов, суммами. Безусловно, разбираются в банковской системе. И обязательно вступают с жертвами в личный контакт.
Пока Таня с Денисом и Митей провожали лето на море и летели в Москву, полковник проделал большую аналитическую работу.
Для получения информации и открытый доступ использовал. Но, конечно, больше надеялся на бывших коллег и учеников – их у него по всей стране и на самых разных (как правило, впечатляющих) должностях оказалось немало.
Признаться, ждал, что по его критериям обнаружится максимум еще несколько эпизодов. Однако дел, безусловно, похожих, пусть и не идентичных, оказалось целых шестнадцать. Пострадавшим всегда становился одинокий пенсионер (чаще мужчина), который лишался квартиры или практически всех накоплений. География – вся страна, от Калининграда до Владивостока, хотя в крупные города мошенники забирались редко. Предпочитали действовать максимум в Светлогорске или Уссурийске, а еще чаще – в населенных пунктах, где проживало тысяч по десять – двадцать человек.
В личной беседе контрагенты его признавались: дельной информации во время оперативно-розыскных мероприятий удавалось раздобыть крайне мало. Даже если где-то фигурировало изображение с уличных камер, установить личности мошенниц не смогли. Хотя некоторые особо ретивые отправляли сотрудников с фотографиями в городские гостиницы и на вокзалы.
Но чаще получалось только фоторобот со слов потерпевших составить.
Дамы, очень похожие на Милу с Ритой (или как их звали по-настоящему), также засветились в городе Александрове Владимирской области. Изображений с уличных камер в деле не имелось, но если судить по карандашным рисункам со слов потерпевших – они.
В остальных случаях стариков навещали женщины – но совсем другие. Однако кое-что их объединяло. Все – достаточно молодые, тридцать пять максимум. Одна из них – всегда милая, обаятельная, заботливая. Вторая – как правило, сдержанная и хмурая. И ту, что вела основное общение, старики
