Мир Аматорио. Разрушенный - Мари Мур
С первой же секунды мое волнение перед знакомством испарилось. Родители Найла приняли меня так, будто я родилась в этой семье.
Наша свадьба должна была состояться в середине июня. Обычно в ожидании время тянется медленно, но у нас оно стремительно пролетело. В предвкушении минуты превращались в дни, а дни в недели. И так пронеслись следующие пять месяцев.
В мае я отпраздновала свой девятнадцатый день рождения вместе с Найлом вдали ото всех. Будто я боялась, что кто-то помешает моему счастью и украдет его у меня. Это было идеальное время.
Тогда я даже не подозревал, что видела Найла в последний раз…
Глава 17
Май. Мельбурн
Я раздвигаю в стороны шторы, приглашая утреннее солнце в мою спальню. Яркие лучи заливают светом пространство, отчего на моем безымянном пальце сверкает бриллиант. Я смотрю на него и улыбаюсь, чувствуя, как в груди разрастается тепло.
Сегодня состоится последняя примерка моего свадебного платья.
Сажусь на кровать и глажу сонного Голди, затем перевожу взгляд на часы. Мне нужно собираться на первое занятие в Тринити. Несмотря на то, что все мои мысли заняты будущим торжеством, я должна закончить семестр.
Я принимаю душ, одеваюсь и беру сумку. Спускаюсь на первый этаж и вижу Фрэнка, сидящего за обеденным столом.
– Доброе утро, – я подхожу к папе и целую его в щеку.
– Здравствуй, Рене, – сухо бросает он.
Я сажусь рядом с Фрэнком. Папа молчит, и я замечаю, как он смотрит задумчивым взглядом на свои руки, скрещенные на столе. О чем бы он не думал, я решаю избавить его от напряженных мыслей своей болтовней.
– У меня сегодня два занятия, и я освобожусь раньше. Мы можем съездить на примерку моего платья, а потом где-нибудь пообедать, – ненавязчиво предлагаю я.
– Что, прости? – переспрашивает Фрэнк.
– Папа, что с тобой? Ты меня слушаешь? Я предложила съездить на примерку платья, а потом пообедать.
– Ты не возражаешь, если я налью себе?
– Хорошо, но твой доктор этого не оценит, – осуждающе произношу я.
Фрэнк поднимается из-за стола. Я прослеживаю за ним взглядом, наблюдая, как он подходит к барной стойке и берет оттуда бутылку виски. Затем возвращается и наливает в бокал алкоголь явно больше того, чем следует выпивать за завтраком. После этого Фрэнк наполняет следующий бокал и молча ставит его передо мной.
– Папа, мне вообще-то нужно на учебу.
– Сегодня тебе лучше пропустить занятия, – заявляет Фрэнк, присаживаясь обратно за стол.
– Почему?
– Сегодня из Нью-Йорка пришла плохая новость. Очень плохая, – говорит Фрэнк, и от его тона мое сердце едва не падает куда-то в желудок.
– Что случилось? Что-то с Киллианом? – испуганно спрашиваю я.
– С ним все в порядке, – отвечаю Фрэнк, и я облегченно выдыхаю.
– Тогда в чем дело?
Фрэнк выпивает бокал одним залпом.
– Свадьбы не будет, – заявляет он, и мои глаза расширяются.
– Что? – растерянно спрашиваю я.
– Держись, милая. Найл… – Фрэнк замолкает, и у меня теряется терпение.
– Папа, ты скажешь наконец, что случилось?
Фрэнк переводит на меня взгляд, и внутри меня что-то ломается. Что-то подсказывает, что я услышу то, что может перевернуть весь мой мир.
– Найла больше нет. Он умер.
– Это… Это какая-то дурацкая шутка?
– Нет, милая. Это правда. Найл умер.
Я не могу серьезно воспринимать слова Фрэнка. Я не верю, что это возможно. Еще вчера я разговаривала с Найлом по видеосвязи. И с ним все было хорошо.
– Это какой-то розыгрыш? Куда ты спрятал видеокамеры? – я оглядываюсь по сторонам. – Найл стоит в соседней комнате и скоро выскочит с криком: «Сюрприз»?
Фрэнк молчит, и его молчание подобно ножу, ударившее в мое сердце. Я достаю телефон из кармана и набираю номер Найла. Слышу гудки. Второй, третий, четвертый…
Меня переключают на автоответчик, и я опять пытаюсь дозвониться до Найла. Я чувствую, как по щеке скатывается слеза, когда мне сообщают, что абонент не может ответить. Но я пытаюсь дозвониться до Найла снова и снова, и с каждой попыткой слезы сильнее скатываются с моих глаз.
Найл, возьми трубку. Пожалуйста. Это совсем не смешно.
– Милая, он не ответит. Ты должна это принять.
Слова Фрэнка лишают меня сил. Мои руки дрожат. Я роняю телефон, чувствуя, как резкая боль вспыхивает в груди. Я зажмуриваюсь, потому что мне не под силу с ней справиться. Пронзительный крик проносится над обеденным столом, и я понимаю, что он принадлежит мне.
Если бы рядом со мной был Найл, он бы избавил меня от страданий.
Я отодвигаю от себя нетронутый бокал с виски и молча поднимаюсь из-за стола. На негнущихся ногах подхожу к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Внезапно я застываю на месте.
– Как? – не своим голосом спрашиваю я. – Как это произошло?
– Его убила бывшая девушка, – говорит Фрэнк. – Она пригрозила Найлу, что покончит с собой, если он не встретится с ней. Она заманила его в ловушку и нанесла несколько ножевых ранений, от которых Найл скончался на месте. Несколько часов назад полиция задержала ее, и она призналась во всем.
В гостиной повисает тишина.
– Похороны через два дня, – добавляет Фрэнк.
***
Я иду по проходу между молитвенных деревянных скамей. С обеих сторон доносятся неудержимые вопли, рыдания и всхлипы. Кажется, все в церкви плачут, кроме меня. Во мне сплошная пустота. Больше ничего нет.
Все мои чувства и эмоции умерли вместе с Найлом.
Словно робот я приближаюсь к постаменту, где стоит гроб в окружении цветов. Я перевожу взгляд на распятие. Если и есть где-то Бог или Всевышние силы, то они явно не милосердны ко мне.
Я бы могла идти к алтарю, как невеста. Но вместо этого навсегда прощаюсь со своим женихом.
Я останавливаюсь около гроба и смотрю на Найла. Его глаза закрыты, и последний крохотный намек на надежду ломается, окончательно убивая все живое во мне. По щеке скатывается одинокая слеза, и я смахиваю ее, вспоминая слова Найла.
Никто не достоин твоих слез. А тот, кто достоин, никогда не заставит тебя плакать.
– Я знаю, что ты не хотел становиться причиной, по которой я плачу. Но ты единственный в мире, кто достоин моих слез, – шепчу я, пока позади меня рыдают на скамьях близкие и родственники.
Я оставляю рядом с Найлом букет розовых пионов.
– Ты дарил мне такие цветы на каждом нашем свидании. Я уверена, что ты бы не пришел без букета
