Смертельная обида - Николай Иванович Леонов
И он положил на стол перед Султановым увесистую папку. Готовясь к этой встрече, Гуров гадал, какой будет реакция прокурора, когда он узнает, кого сыщик обвиняет в тяжких преступлениях. Он предполагал, что Султанов вообще откажется рассматривать собранные материалы. Выдумает какой-нибудь предлог – мол, материалы были собраны без санкции прокуратуры, или что дело не оформлено надлежащим образом. Однако он ошибся. Прокурор придвинул папку к себе и погрузился в ее изучение.
Наблюдая за его действиями, Гуров подумал, что прокурор, пожалуй, умнее, чем он предполагал. Он сразу понял, что, препятствуя расследованию, покажет свою связь с Потаповым, а может, и с Годуновым и другими фигурантами уголовного дела. А зачем ему так поступать? Ведь в собранных оперативниками материалах ни слова не говорилось о его причастности к преступлениям. А в таком случае, что мешает прокурору дать ход этому расследованию? Ничто не мешает. Позже, когда Годунов, а может, и сам генерал Потапов будут арестованы, они могут заявить, что прокурор тоже был замазан в это дело, что он получал за свое молчание немалые деньги. Но как они докажут свои обвинения? Скорее всего, никак. В худшем случае, какой-то неприятный след от этого дела останется, какая-то тень ляжет на дальнейшую карьеру прокурора Султанова. Но ведь деньги (и немалые деньги!), полученные им от подельников, никуда не денутся, они останутся у него в кармане.
«Представляю, как у него сейчас мозги трещат, – думал Гуров, искоса поглядывая на прокурора. – Ему надо быстро решить, какую позицию занять. И кажется, я знаю, какой будет эта позиция. Он даст свою санкцию на открытие уголовного дела и на арест Годунова. И мне не придется обращаться к генералу Орлову, просить помощи у Москвы…»
– Что ж, материалы вы собрали довольно убедительные, – неожиданно произнес Султанов и закрыл папку. – Большую работу проделали вы, Лев Иванович, большую и нужную работу! Однако вы ведь сами знаете, что в этом деле еще много белых пятен. Вам не удалось установить имена бандитов, убивших полковника Дятлова. Вы не знаете досконально мотивы этого преступления. Чем полковник Дятлов так помешал руководству Управления, что оно решило от него избавиться? Это важные вопросы, Лев Иванович, и пока что ответов на них в деле нет. А есть и другие вопросы…
– Я это знаю, Тимур Султанович, – отвечал Гуров. – Часть этих пробелов стараются закрыть мои товарищи, которые приехали в Рубцовск вместе со мной. Часть ответов уже получена, их надо лишь оформить надлежащим образом…
– Вы имеете в виду полковника Крячко? – уточнил прокурор.
– И его тоже, – кивнул Гуров. – А на другие вопросы мы надеемся получить ответы, когда задержим полковника Годунова и проведем его первый допрос. Вот поэтому я прошу вашей санкции на его арест.
– Понимаю, понимаю, Лев Иванович, – покивал Султанов. – Однако пока что я не могу дать вам такую санкцию. Мне нужно еще раз изучить эти материалы, проверить каждый пункт. А вы и ваши подчиненные тем временем добудете новые доказательства вины этих людей. И, допустим, завтра мы с вами еще раз встретимся и уже тогда решим этот вопрос. Договорились?
Гуров чуть помедлил с ответом. Отвечать «Нет, не договорились» глупо. Все, что говорил Султанов, было разумно. То есть итог встречи с прокурором получился не такой, как он думал. Это был не полный отказ, но и не полная победа. В такой ситуации крылась опасность: Султанов мог предупредить Годунова, что ему угрожает арест, и тогда тот попытается «решить вопрос» бандитскими методами, то есть расправиться с Гуровым и его товарищами. А мог и не предупредить…
– Хорошо, Тимур Султанович, будем считать, что мы договорились, – кивнул Гуров и поднялся, чтобы попрощаться.
Глава 15
В то время, когда Гуров входил в здание прокуратуры и поднимался на второй этаж, к кабинету Султанова, Стас Крячко прогуливался возле фонтана в парке «Журавли». Назначенное в письме Башмакова время – 14.00 – уже прошло, а никаких признаков подполковника Крамаренко не было. Крячко, правда, не знал подполковника в лицо, но был уверен, что сразу его вычислит. Не потому, что тот придет в форме – этого Стас Крячко как раз не ожидал. Сотрудники Управления собственной безопасности редко ходили в форме – ведь они должны быть невидимками, поскольку выслеживали нарушителей порядка среди полицейских. А уж тем более начальник рубцовского УСБ не стал бы приходить в официальной одежде на конспиративную встречу. Но Крячко за время службы повидал много людей своей профессии и научился их безошибочно различать. Но пока что никого, хотя бы отдаленно похожего на сотрудника полиции, возле фонтана не наблюдалось.
Прошло десять минут, потом еще десять… Крячко изучил уже всех мамаш и их детишек, игравших возле фонтана, рассмотрел фазанов, сидевших в клетке неподалеку. А нужного ему человека все не было. «Подожду еще полчаса, и если до трех Крамаренко не придет, пойду отсюда, – решил Крячко. – Видно, что-то ему помешало».
В стороне от фонтана на нескольких лавочках расположились игроки в шахматы и домино. Шесть человек играли, а еще человек двенадцать наблюдали за игрой. Вот одному из таких «наблюдателей», видимо, наскучило это занятие, он отошел от скамеек и не торопясь двинулся прочь. Когда он проходил мимо, Крячко успел хорошенько его разглядеть. Это был сухонький старик лет примерно семидесяти, невысокий, в круглых железных очках, какие уже не носили лет примерно сто. И одет он был соответственно: в потертый костюм, не очень свежую рубашку, но при соломенной шляпе и галстуке. В общем, типичный пенсионер. Крячко глянул на него разок и отвернулся от деда. Древний дедуля прошел как раз за спиной сыщика. И когда он проходил, Крячко вдруг явственно различил сказанные шепотом слова:
– Следуйте за мной.
Только выработанный годами навык остановил сыщика от порыва – оглянуться и посмотреть, кто это сказал. Но он сдержался. Остался стоять неподвижно, глядя на играющих малышей. А потом не спеша развернулся и двинулся прочь от фонтана. И в момент, когда поворачивался, еще раз осмотрелся, чтобы понять: кто же дал ему команду следовать за ним? Получалось, что это был именно старик в железных очках. Больше возле фонтана никого не было – только две женщины и их дети. Но голос-то был явно мужской!
Крячко медленно шел по аллеям парка. Впереди, на расстоянии примерно в пятьдесят метров, он видел загадочного старика. Тот дошел до развилки тропинок и повернул направо, в глухую часть парка. Так они шли друг за другом еще полкилометра. Парк делался все глуше, дорожки стали совсем походить на лесные, скамейки
