Шипы близкой дружбы - Наталия Николаевна Антонова
Но тут мысли женщины переключились на другое, и рука Еловецкой, застыв в воздухе, так и не дотронулась до карточки детектива.
Мирослава между тем, пока не ушла далеко, решила навестить Половинкина. Ей повезло, она подошла как раз вовремя – в подъезд входила пожилая чета, Мирослава догадалась, что мужчина и женщина являются супругами. Мужчина не обратил внимания на то, что в подъезд за ними входит ещё один человек. А женщина насторожилась и спросила у Мирославы:
– Вы, девушка, к кому?
Детектив молча развернула свои корочки, и бдительная гражданка так же молча кивнула в ответ, давая понять, что у неё больше нет к ней вопросов.
Сорок седьмая квартира находилась на втором этаже, и Мирослава поднялась на этаж пешком. Она едва коснулась пальцем звонка, как дверь распахнулась.
– О! – вырвалось у молодого человека, который чуть было не стукнулся с ней лбом. – Вы к кому? – спросил он.
– К вам, если вы Константин Глебович Половинкин.
– Я-то Половинкин. А вы кто? Мы, кажется, с вами незнакомы.
– Совершенно верно, я Мирослава Волгина, детектив. – Она помахала перед его носом удостоверением.
– И что же вам от меня нужно? – проговорил он удивлённо. – За руль пьяным я не садился, скорость не превышал.
– Я не по той части, – улыбнулась Мирослава.
– А по какой же?
– Расследую убийство.
Половинкин присвистнул и спросил:
– А я-то тут каким боком?
– Скорее всего, никаким. Может быть, вы пригласите меня в квартиру?
– Я собрался уходить.
– Я не задержу вас надолго.
– Ладно, заходите. – Константин прошёл в комнату, не снимая уличной обуви. Мирослава привычно натянула бахилы.
– Так кого же убили? – спросил он безо всякого интереса.
– Елену Гулькову. Вы её знали?
– Знал, но шапочно.
– Зато ваш друг знал её довольно близко.
– К чему это вы клоните? – насторожился Половинкин.
– Можно сказать, что всего лишь к одному. Мне необходимо повидать Александра Патрикеева.
– Видайте, я-то тут при чём?
– При том, что вам известен его новый адрес, а мне пока нет.
– Мы с Сашкой не виделись с тех пор, как Нюрка его со своей жилплощади вытурила.
– Ваши бегающие глазки говорят о другом, – дружелюбно произнесла Мирослава.
– А я что, обязан… – начал было Половинкин.
– Совершенно верно, обязаны, – развеяла его сомнения Мирослава. – Совершено убийство.
– А Сашка-то тут при чём? Он здесь давно не живёт.
– Не живёт, – согласилась Мирослава, – но у него были близкие отношения с Гульковой, и, скорее всего, именно из-за них он и пострадал.
Половинкин молча глядел на носки своих ботинок.
– Константин Глебович, если вы мне сейчас не сообщите координаты Александра Патрикеева, то вам придётся проехать к следователю.
– А если я не поеду? – вызывающе спросил Половинкин.
– То вас доставят.
– Ладно, чёрт с вами, – процедил он сквозь зубы и назвал адрес друга. – Только учите, Сашка ни в чём не виноват!
– Я тоже надеюсь на это, – ответила Мирослава и, развернувшись, пошла в сторону двери.
– Надеется она, – проворчал ей в след Половинкин и тут же стал набирать номер сотового Патрикеева.
Мирослава не стала просить Константина не звонить Александру, так как отлично знала, что Половинкин нарушит своё обещание.
Александр Патрикеев, в свою очередь, был искренне удивлён, узнав, что Елену Гулькову убили, присвистнув, он спросил:
– Да, что ты говоришь, Костя?
– Точно тебе говорю! – несколько нервно произнёс Половинкин, он всерьёз переживал, что вынужден был дать адрес друга детективу. – Она сейчас к тебе приедет.
– Кто она? – не понял Патрикеев. – Ленка?
– Ты чего, не въезжаешь? – занервничал ещё сильнее Константин. – Я же говорю тебе русским языком, что Ленку убили.
– Да понял я! Чего ты орёшь? – сам повысил голос Патрикеев. – Ты сказал, что она ко мне приедет. Кто она?
– Детектив! Она заставила меня дать твой адрес! Грозила прокурором! – На прокурора Половинкин сослался, чтобы его оправдание прозвучало для ушей друга более убедительно.
– Коська! Чего ты так нервничаешь? Дал и дал. Ты скажи, она молодая?
– Да.
– Красивая?
– Вполне. Но видно, что стерва.
– В смысле?
– В том смысле, что, если ей понадобится, она любого мужика в бараний рог согнёт.
– Не заливай.
– Скоро сам её увидишь и убедишься.
– Ладно, бывай, буду ждать твоего детектива, насколько я понял, прекрасного и опасного в равной мере, – пошутил Патрикеев, не приняв всерьёз предупреждение друга.
– Зря хихикаешь, – обронил Половинкин и отключил связь.
Патрикеева встреча с детективом нисколько не пугала, так как он не только давно не видел Елену, но и вообще близко не подходил к тому дому, где она жила. Правда, не подходил он туда вовсе не из-за Гульковой, боялся нарваться на свою бывшую жену. Даже с Костей Половинкиным они встречались либо у него на съёмной квартире, либо в кафе и других общественных местах.
Константин, в свою очередь, зная, что Александру неприятно слышать о своих бывших женщинах, никогда не касался в разговоре ни одной, ни другой.
«И надо же было Ленке так подставиться», – с неприязнью подумал Половинкин, услышав впервые об убийстве Гульковой от матери. Его сердце точно чуяло, что и Сашку сюда постараются притянуть.
Мирослава застала Патрикеева пьющим чай с тортом. Он и дверь ей открыл с куском торта в руке и, широко улыбнувшись, спросил:
– Вы Мирослава Волгина?
– Да. Дружок проинформировал?
– Он самый. Костя настоящий друг.
– Не спорю. Мне нужно с вами поговорить.
– Проходите на кухню, – проявил себя Патрикеев гостеприимным хозяином.
Едва Мирослава присела, он сразу же, ни о чём не спрашивая, налил ей чашку крепко заваренного чая и поставил перед ней тарелку с тортом.
– Только не говорите, что вы на диете, – ухмыльнулся он.
Мирослава посмотрела на улыбающееся лицо Патрикеева, потом на торт и сказала:
– Я не на диете, но съем только половину куска, так что режьте. – Она двинула тарелку в его сторону.
Он взял острый нож и разрезал предложенный кусок торта ровно пополам. Половину он оставил на тарелке, предназначавшейся ей. Вторую переложил в коробку.
– Спасибо, – сказал Мирослава.
– Сначала торт, потом разговор, – поставил он условие.
Она не стала спорить, съела торт и выпила чай.
– Чай хороший, – похвалила она.
– А торт?
– Я не любительница сладкого.
– А чего же вы любительница?
– Солёного.
– Если бы знал, купил бы селёдки, – улыбнулся он, – или хотя бы банку огурцов открыл. Но я тешу себя, что это не последняя наша встреча.
– Патрикеев, – спросила Мирослава, – как ваше отчество?
– Леонтьевич, – удивлённо ответил он.
– Так вот, Александр Леонтьевич, прекращайте придуриваться. Разговор у нас с вами будет серьёзный.
– Вот, значит, как, – проговорил он, вертя в руках
