Юрий Кунов - Спроси у реки
– Еще раз доброе утро, Лев Сергеевич! О чем будет разговор?
– Валентина, не ори так. Дело нешуточное. Ближе подойди.
Дубко огляделся. Рыбакова интуитивно сделала то же самое. Она была заинтригована поведением соседа.
– Объясните, что случилось?
– Ты же в курсе, что я по ночам регулярно веду научные наблюдения. Проще говоря, в темное время суток с чердака времянки небосвод обозреваю. Вчера я тоже около полуночи прильнул к своему телескопу. Но поскольку моим натруженным глазам надо давать время от времени небольшой отдых, я, минут через тридцать оторвавшись от окуляра, стал смотреть на окрестности. И вдруг вижу, что по огородику Квасовых кто-то ходит.
– Может, это Николай был?
– Я тоже сначала так подумал, но потом присмотрелся и засомневался. Николай и ниже ростом, и не такой широкий в плечах, хотя он тоже паренек не субтильный. – Дубко снова посмотрел по сторонам. – Тут еще один нюанс есть. На той неделе в среду ночью у Квасовых тоже кто-то по двору лазил. Я тогда не придал этому значения и потому особо не приглядывался. Подумал, что пацанва шалит. А сейчас могу точно сказать, что вчера я мужика видел. Длинный такой мужик, здоровый. Весь в черном. Я не видел, как он к Квасовым на огород попал, но вышел он через калитку и пошел мимо нас к речке. И калитку он запер!
– В руках у него что-нибудь было?
– Кажется, было. Но что, я не понял. Что-то небольшое. Сантиметров тридцать длиной. Возможно, цилиндрической формы. Может фонарик? Но он им ни разу не воспользовался. Лазил в темноте.
– Спасибо, Лев Сергеевич, за бдительность.
– Я же говорил, что Колька к этому делу никакого отношения не имеет.
– Осталось убедить в этом полицию.
– Поэтому я тебе и позвонил. Кольку жалко. Хороший мужик.
– Разберемся, Лев Сергеевич. А пока надо в магазин сбегать. Главное, не забыть бы взять чего-нибудь сладенького. Без углеводов мозги плохо работают, верно?
По пути в супермаркет Рыбакова отправила эсемеску Посохину, что есть важные сведения по делу Квасовой и нужно увидеться. Валентина Васильевна надеялась, что пока она дойдет до магазина, майор будет уже там. Но Посохина ей пришлось ждать. Он подъехал к супермаркету только через полчаса.
– Садитесь быстрее! – обернувшись, бросил он Рыбаковой, когда она завозилась с пакетами, укладывая их на заднее сиденье машины.
– А что за спешка?
– Со вчерашнего вечера усердно ищем гражданина Стасова.
– Это кто? – спросила Рыбакова, садясь на переднее сиденье и пристегивая ремень безопасности.
– Наш подозреваемый номер два по делу Квасовой. Если считать ее мужа, номером первым.
Посохин сделал разворот на площади перед магазином и нажал на газ.
– Это он оставался с Квасовой на пляже, когда Табанин с Кармановым ушли, – сообщил майор и, увидев перебегающего дорогу мальчишку, нажал на клаксон. – Куда тебя несет? Вчера Жарких смотался на остров к Табанину и с ним побеседовал. Тот и рассказал, что за Стас был с ними на пляже тридцатого. Оказалось, что это кличка. А настоящее имя этого гражданина Федор Иванович Стасов. Живет в Новолиганьске, а здесь у него подружка обитает. Он к ней каждую неделю наведывается. Трижды судим. Первый раз за хищение оружия, второй – за хулиганство, третий – за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью. Освободился полгода назад. Вчера мы с Жарких его герлфренд проведали, но она уже несколько дней дома не ночует. Кстати, из Бирючинска они запросто могли уехать практически незаметно – много транзитных автобусов. Но это мы оставили на закуску. А пока мотаемся по знакомым этой парочки.
– А какого он роста?
– В смысле, ошибся Смазнев или нет? Не ошибся. Сто восемьдесят семь сантиметров.
– Тогда вполне возможно, что Дубко видел на огороде Квасовых Стасова.
– Что? Повторите.
– Сегодня ночью Дубко видел какого-то высокого мужчину на огороде у Квасовых. Что он там делал, Дубко не понял. Также и в среду ночью сразу после пропажи Квасовой кто-то лазил по их огороду. Но в тот раз Дубко предположил, что это мальчишки хулиганят.
– Надо же! Все как будто в масть.
– А вы записи с видеокамеры Квасовых не просматривали?
– Конечно, просматривали! Нет там ничего интересного. Она захватывает только клумбу и овражек.
– А за последние дни?
– Квасов перед похоронами ее отключил. Сказал, что нечего народ смущать.
– Ему она, конечно, ни к чему. Сведения про Маркова больше не нужны?
– Что-нибудь нарыли, Валентина Васильевна?
– Я опросила двух девчонок и парня. Они из тех, кто давно к Маркову ходят. Отзываются о нем они хорошо. Утверждают, что никаких действий сексуального характера он себе не позволял. Говорили они уверенно и с пониманием того, о чем идет речь. Я даже, на всякий случай, просмотрела в мастерской Маркова его картины и графику. Предложить раздеться под предлогом позирования проще простого. В стиле «ню» у него здесь вообще ничего нет. Ярослав сказал, что с «обнаженкой» работает исключительно в училище и приглашает для такого позирования только профессиональных натурщиков и натурщиц. Еще Марков сам без всяких экивоков предложил проверить его компьютер – и здесь и дома – на предмет детской порнографии.
– Понятно. Кстати, Дронов вспомнил, что в тот понедельник, 30 мая, он видел высокого мужика на велосипеде, когда шел отвязывать скотину. На вид, лет сорок. Одет был в синие джинсы, клетчатую рубашку и кроссовки «Адидас». На голове – кепка. Время было часов десять. Ну, или около того. Солнце еще не совсем село. Он ехал к мостику через Серебрянку. Возможно, это был и Стасов.
– Через Серебрянку?
– Что вы задумались?
– Кое-что пришло в голову. Надо будет проверить.
– Это правильно. В нашем деле скоропалительность может выйти боком. А Марков высокого роста?
– Нет. Сантиметров сто семьдесят пять. Не больше. Он чуть выше Квасова.
Посохин нажал на тормоз.
– Так, приехали. Здесь один из приятелей Стасова живет. Может, Федя у него залег на время? Посидите в машине. Я быстро.
Посохин выскочил из «Рено» и побежал по улице вдоль штакетников. Судя по тому, как они были выкрашены, на этой улице любимым цветом был синий.
Распахнув одну из калиток, майор исчез во дворе.
Рыбакова включила проигрыватель. Она почти сразу узнала гипнотический сингл Шаде «Ловкач». Идеальная музыка для соблазнения. Валентина Васильевна никогда бы не подумала, что Посохин может слушать подобное. Он ассоциировался у нее с песнями Цоя или Шевчука. Может Шаде одна из любимых певиц его жены? При случае Рыбакова решила спросить об этом майора.
Вернулся Посохин через пятнадцать минут. На его левой руке костяшки пальцев были разбиты.
– Сколько в России кретинов, – сказал он зло, садясь в машину. – И чем тупее, тем больше понтов.
– Что случилось?
– Ничего, мелочи жизни. Блинов стопка, куда он мог деться? У нас же не Москва. Где тут спрячешься? А вот не можем его найти, и все. Неужели он свалил из Бирючинска?! – В запале Посохин ударил ладонями по рулевому колесу. – Ладно, Жарких из Воронежа вернется, направлю его по одному адресу. Кукушкин для такого дела не годится. Этот козлотур, – майор указал большим пальцем в сторону дома, из которого он только что вышел, – после непродолжительной беседы все-таки дал мне наводочку. Как я сам не догадался к Валерику заглянуть?
– А кто это?
– Один авторитетный в определенных кругах человек, который мне многим обязан, – ответил Посохин, заводя машину. – Так, а мы с вами прямо сейчас отправимся к Квасовым и посмотрим, что там, у них, ночью случилось. Не будем тянуть кота за хвост.
Глава 38
– Опять! – скривился Квасов, увидев у себя во дворе Посохина.
– Извини, Николай! Мы, собственно, не лично к тебе. Нам нужно кое-что посмотреть.
– Ну что еще?!
– Вчера у тебя на огороде видели человека. Ночью. Не днем.
– Чего?!
– Вчера ночью у тебя кто-то ходил по двору. Ты вчера ночью выходил во двор?
– Никуда я не выходил.
– Вот! Можно рам осмотреть двор и огород?
– Пф! Глядите! Огород вон он – всего полторы сотки.
– Так мы посмотрим, Николай? С вашего разрешения, конечно? – уточнил майор.
– Сказал же, глядите.
Посохин направился к засаженному помидорами и болгарским перцем участку.
– А что, огурцов у вас нет?
– Я не люблю огурцы. Что их зря сажать?
– И то правда.
Посохин подошел к огородику и несколько раз окинул его внимательным взглядом.
– Есть, Валентина Васильевна! – воскликнул он, оглянувшись на Рыбакову. – Идите сюда! Николай, вы тоже!
Когда Рыбакова и Квасов приблизились к майору, тот указал им на какой-то след справа у самого края грядки.
– Видите, часть стопы! Здесь дорожка с бордюром, а справа бордюра нет. Неизвестный левой ногой заступил. Наверное, там было довольно мокро, поэтому и след остался. Больше нигде следов не вижу.
