Ирина Комарова - Эпоха мобильных телефонов
Хм. Идея, конечно, интересная. Но если я заявлюсь к подозреваемому в убийстве без подстраховки, одна, Гошка мне потом голову оторвет. И шеф тоже. С другой стороны – какого черта? Даже если Кучеров убийца, я-то не Кораблева, меня так просто не задушишь. А если убийцей окажется жена Кучерова – с ней я тем более справлюсь. Я взглянула на часы – без четверти восемь. Вполне приличное время для визита. И дом номер сто семнадцать уже маячит в пределах видимости. Если уж я совершенно случайно оказалась в нужное время в нужном месте, глупо не использовать эту случайность на полную катушку!
Остановившись во дворе, я первым делом посмотрела на пятачок. Сейчас на нем стоял золотистый «опель». Очень хорошо, господин Кучеров, сейчас мы поговорим. Я достала сотовый и набрала номер.
Трубку он взял не сразу, только после шестого гудка я услышала:
– Алло?
– Добрый вечер. Это Алексей Григорьевич?
– Да. С кем я разговариваю?
– Меня зовут Рита, я сотрудник детективного агентства «Шиповник». Мне бы хотелось с вами встретиться, поговорить. Если можно, немедленно.
После небольшой паузы он хмуро осведомился:
– О чем нам разговаривать?
– Вы же сами понимаете. Татьяна Кораблева убита, а вы были с ней достаточно близко знакомы.
Еще одна продолжительная пауза. Потом вопрос, заданный жестко и требовательно:
– На кого вы работаете?
– В данный момент нашим нанимателем является женщина, которую обвиняют в убийстве Кораблевой.
– И вы хотите подставить меня вместо нее?
– Мы никого не хотим подставлять, – мягко ответила я. – Наша задача – оправдать невиновного человека и найти убийцу.
– Ищите. Я здесь ни при чем.
– Алексей Григорьевич, согласитесь, это не телефонный разговор. Вы позволите мне подняться к вам в квартиру?
Теперь пауза была совсем короткой.
– Нет. Дома… дома не совсем удобно. Я сам выйду. Вы где?
– Во дворе, в машине.
– Я не хочу, чтобы нас видели. За углом, направо, мебельный магазин, там есть стоянка. Ждите, я подойду через десять минут.
– Хорошо.
В освещенном окне гостиной мелькнула какая-то фигура – я не успела определить, мужская или женская. Скорее всего, это был Кучеров. На его месте я бы сейчас посмотрела в окно – не выезжает ли какая машина со двора. Что ж, не будем разочаровывать человека. Я мигнула фарами, привлекая к себе внимание, потом аккуратно развернулась и покинула двор, четко выполнив маневр «поворот направо».
К мебельному магазину я, разумеется, не поехала, припарковалась сразу же, как только покинула зону видимости. Выскочила из машины и вернулась во двор. Если это Кучеров убил Кораблеву, то он может и в бега удариться. Лучше сейчас за ним присмотреть, чем потом каяться.
Через пару минут свет в гостиной погас, еще через минуту дверь подъезда распахнулась и вышел высокий мужчина. Кучеров? Будем надеяться, что да. Мужчина решительно зашагал к выходу со двора. Прошел мимо меня, не заметив, и повернул направо. Я неторопливо двинулась за ним. Не дойдя до стоянки у мебельного магазина, он начал замедлять шаг, потом остановился. Легковых машин на стоянке не было, зато стоял мебельный фургон. Некоторое время мужчина рассматривал фургон, потом стал оглядываться по сторонам. Я подошла и улыбнулась, вежливо и дружелюбно.
– Добрый вечер. Алексей Григорьевич, я не ошиблась?
Он вздрогнул и спросил резко:
– А вы кто?
– Маргарита Рощина, сотрудник детективного агентства «Шиповник». – Я протянула ему коричневую книжечку, раскрыла ее. – Хотите посмотреть документы?
Кучеров бросил короткий взгляд на маячившие перед ним корочки, но, по-моему, ничего не увидел.
– Что вам от меня надо?
– Поговорить. У меня есть к вам несколько вопросов.
– А если я не хочу с вами разговаривать?
– Имеете право отказаться. Мы не милиция и не можем требовать сотрудничества.
– Тогда я отказываюсь. – Он внимательно смотрел мне в лицо, ожидая реакции.
– Имеете право, – терпеливо повторила я. – Но какой в этом смысл? Мы знаем, что с покойной Кораблевой вас связывали близкие отношения. Если вы убили ее…
– Я не убивал Таню, – перебил меня Кучеров.
– Тогда поговорите со мной. Что вы теряете?
– Действительно, – он усмехнулся одними губами, – что мне терять?
– Может, сядем в машину? – предложила я.
– В эту? – Он кивнул на мебельный фургон.
– Нет. Моя машина там стоит, – указала я на наш «москвич».
Кучеров пожал плечами:
– Хорошо, пойдемте.
Мы молча дошли до машины, молча сели. Я подождала, пока он устроится на сиденье, и только тогда задала вопрос:
– Как вы узнали, что Кораблеву убили?
– Как все. Вернулся с работы домой, а двор гудит – собрание около каждого подъезда. И не захочешь, а узнаешь.
– И что вы… как вы отреагировали?
– А что я мог? Считается, что я с ней незнаком. Послушал, что люди говорят, потом пошел домой. Водки выпил. А как вы про меня узнали? Я думал, Таня никому не рассказывала.
– Она не рассказывала. Но когда женщина влюблена, ей трудно это скрыть.
– Ладно вам, влюблена. – Кучеров бросил на меня удивленный взгляд. – Ни о какой любви у нас с ней речи не было. Я человек женатый.
– В чем же тогда смысл ваших отношений?
– Вам надо объяснять? Никогда не приходилось объявления читать: «Нужен партнер для приятного времяпрепровождения, планов на будущее не строить»? Мы, конечно, нашли друг друга не по объявлению – на лестнице случайно встретились. Она к брату приходила, а я из магазина возвращался. Знаете, с Таней все очень просто было.
– Но вы сами говорите, что вы женатый человек! Зачем вам это было нужно?
Очевидно, мне не удалось скрыть неодобрения, потому что Кучеров усмехнулся:
– А вы что, из общества ревнителей морали? Если сами не понимаете, я вам не объясню… – Он вдруг замолчал, окинул меня заинтересованным взглядом и спросил: – Или попробовать объяснить?
– Нет, спасибо, – торопливо отказалась я. – Значит, вы говорите, что планов на будущее совместно с Кораблевой не строили.
– Какие планы? Больше чем полдня Таню выносить – это святым нужно родиться. О покойниках так, конечно, не говорят, но она глупа была как пробка. А с женщиной ведь не только спать, иногда с ней и поговорить хочется.
Я почувствовала жалость к покойной Татьяне Кораблевой. С Сергеем у нее – легкий, необременительный секс без дальнейших обязательств и с Кучеровым – то же самое. Невезучая какая-то. Впрочем, если двум таким разным мужчинам ничего, кроме секса, от нее не нужно, то, может быть, ей нечего больше предложить? Но при таком раскладе у Кучерова не было никакой причины убивать ее. Если ни чувств особых, ни претензий… хотя это с его стороны нет, а что по этому поводу думала Кораблева?
– Алексей Григорьевич, а Татьяна что, тоже так к вам относилась?
– Думаю, да. В постели у нас было все в порядке, а что-то большее… у меня хорошая работа и приличная зарплата, но я не олигарх. И в смысле замужества я ее не интересовал ни в коей мере. Таня была взрослой женщиной, которая хорошо знала, чего хочет добиться.
– Однако она погибла.
– Не верите, что я здесь ни при чем. – Кучеров покачал головой. – Впрочем, вам не обязательно верить мне на слово. Но, насколько я понял, Таню убили в первой половине дня. А я вчера пришел на работу к восьми и только в семь вечера вернулся.
– У вас такой длинный рабочий день?
– Нет, мы работаем как все, с девяти до шести. Но вчера было большое совещание, на котором я делал основной доклад. Чтобы подготовиться к выступлению, я пришел на час раньше. В это же время пришли и два моих помощника, которые подбирали мне статистические данные. С восьми до одиннадцати мы работали, потом, втроем, сходили в столовую и перекусили. Без четверти двенадцать мы уже были в зале заседаний. Совещание началось ровно в двенадцать, а закончилось в четыре. Все это время я находился среди людей. Два десятка свидетелей вас устроят?
Собственно, на этом можно было заканчивать. Сложные или простые взаимоотношения, мотивы, поводы – обсуждать это теперь не имело смысла. Конечно, завтра ребята Сухарева с этими десятками свидетелей побеседуют, но, скорее всего, получат только подтверждение слов Алексея Григорьевича.
– Огорчил я вас? – Кучеров смотрел на меня насмешливо. – Вы ведь заранее все решили: кто убил, за что убил… а теперь другого преступника искать надо. Кстати, если у вас вторым номером супруга моя идет, выбросите это из головы.
– Она не знала про Кораблеву?
– Понятия не имею. Сам я не рассказывал, но мир не без добрых людей. Только знала она или нет, это не важно. Наташка в принципе на такое не способна. Она таракана и того прихлопнуть не может. Если бы не я, О лежка без единого шлепка рос бы. Нет, Наташка – не тот человек, который вам нужен.
– Возможно, – не стала спорить я. – Но поговорить с ней мне все равно хотелось бы. Она сейчас дома?
– Нет, на дежурстве. Наташка в глазной больнице работает, старшей сестрой в отделении травматологии. Вчера она тоже в больнице была, с утра и до вечера. Насчет алиби можете не сомневаться. Старшая медсестра – это не тот человек, который может незаметно исчезнуть с работы на часок-другой.
