Татьяна Рябинина - Бюро волшебных случайностей
В пирожке попалась косточка. Не хватало еще зуб сломать. Впрочем, я бы с радостью на это согласилась. С условием, что это будет моя самая большая неприятность в этой жизни.
Значит, той женщиной, которая открыла мне дверь Вовкиной квартиры, действительно была Чинарева. Я-то ведь ее не видела. Глухой голос – то ли мужской, то ли женский – спросил: «Кто?» «К Брянцеву», - ответила я. Щелчки отпираемых замков, темная прихожая, быстрое движение за спинок. Дверь стукнула – и быстрый цокот каблуков по лестнице.
Вера решила, что именно я собирала на нее компромат. На самом-то деле ничего такого особо опасного мы не нашли, да и не искали. Но Брянцев… Зачем, спрашивается, он придумал всю эту ахинею? Могу предположить только одно. Он действительно хотел отхватить место начальника отдела – кстати, какого именно? – чтобы получить доступ к каким-то тайнам мадридского двора. Но потом нашел что-то более пригодное для шантажа.
Я позвонила Паше и попросила выяснить, на какой именно пост претендовал Брянцев.
- Зачем тебе это, Лиза? – привычно заныл Паша.
- Делай, что говорят! – рявкнула я и отключилась.
Ожидая его звонка, я выпила еще чашку кофе и съела пирожное со взбитыми сливками. По счастью, мне нет необходимости истерично следить за своим весом и взвешивать каждый огурец, высчитывая количество калорий. Примерно раз в три-четыре месяца на меня нападает нервный жор, и за несколько дней я набираю два-три килограмма (пояс юбки начинает врезаться в живот), но нисколько не переживаю, потому что знаю: стоит только прекратить жрать торты и ветчину по ночам, все незаметно растает.
В кафетерий вошел мужчина лет сорока. Взяв у стойки чашку кофе, он сел через столик, лицом ко мне и принялся разглядывать меня в упор. Ледяной взгляд, жесткий подбородок и совершенно неприметная внешность. Типичный киллер. Я занервничала.
Лежащий на столе телефон запел «Ой, да не вечер». Я дернулась так, что чуть не скинула его на пол.
- Отдел акционирования, - без лишних слов выдал Паша.
- То есть?
- Ну, отдел по работе с акциями. И с акционерами, - медленно, как недоразвитой разъяснил Паша.
По работе с акционерами… Что-то такое зашевелилось в моей голове, какие-то ржавые шестеренки.
- Паша, узнай, пожалуйста, поподробнее о «Верэксе». Всю историю, с самой регистрации. И еще… - я усиленно пыталась вспомнить, что там говорила Полосова, о какой-то еще фирме. – Да, узнай о такой фирме «Экспомет».
- Лиза, у меня и так дел по горло, не разорваться.
Так, это уже что-то странное. Раньше Пашка не позволял себе огрызаться. Впрочем, сейчас не до его странностей, оставим на потом. Живой бы остаться, а это на данный момент проблематично.
- Тогда я позвоню Андрею, - настаивала я. – Дай мне его телефон.
- Да пожалуйста, - Паша продиктовал мне номер. – Только зря ты, Лиза, во все это лезешь.
Они что, сговорились все? Может, конечно, они и правы. Но если бы я, как они с Ракитским говорят, «не лезла во все это», то вряд ли узнала бы, что меня ждет встреча с киллером. А как иначе понимать слова Веры о том, что надо решить, что со мной делать. Не заплатить же они мне планируют за молчание.
Не откладывая дело в долгий ящик, я позвонила Андрею. Хотя мы и разговаривали всего несколько часов назад, сначала он никак не мог сообразить, кто я такая. Потом вспомнил, выслушал, но отнесся к моей просьбе, надо сказать, без энтузиазма. Я предложила заплатить, и Андрей сдался, пообещав позвонить на следующий день.
Мужчина все смотрел и смотрел на меня. Прихватив куль с мокрым барахлом, я вышла из кафетерия. Он – за мной.
Между двумя прилавками виднелся проход на другую торговую линию. Я юркнула туда. Вообще-то магазин этот назвать универмагом можно было только с большой натяжкой. Видимо, раньше здесь находилось нечто не имевшее отношения к торговле. Помещение странной формы, с неожиданными закоулками и поворотами. Прилавки, крохотные стеклянные магазинчики в несколько рядов. И так на двух этажах. Заблудиться здесь – раз плюнуть.
Я свернула раз, другой, прошла через магазин галантереи с двумя входами и… оказалась в тупике. С двух сторон голые стены, а с третьей – запертая дверь на пожарную лестницу. Пришлось вернуться в галантерейную лавку.
- Девушка вы что-то ищете? – с дежурной любезностью осведомилась продавщица. – Вам помочь?
Невежливо дернув плечом, я вылетела из магазина и лицом к лицу столкнулась со своим преследователем. На его железобетонном лице нарисовалось нечто напоминающее удовлетворение. Жалобно пискнув, я бросилась бежать. Встречные испуганно шарахались в стороны.
Господи, где же охранники? Когда не надо, они попадаются на каждом шагу, словно их целая армия на один магазин.
Я бросилась в ту сторону, где, по моим расчетам, должен был быть выход, но ошиблась и снова вернулась к кафетерию.
- А ну стой!
Неизвестно откуда вынырнувший мужик схватил меня за руку.
- Пусти! – вырывалась я. – Помогите!
- Пошли, зараза! Сижу, смотрю на нее, а она делает вид, что не видит, с хахалями щебечет. Я ей звоню, звоню, а она по магазинам шляется, тряпки покупает, кофе пьет. Замолчи, Светка, а то морду разобью!
- Какая я тебе Светка, идиот! – с облегчением завопила я. Значит все-таки не киллер, а просто слепой баран, принявший меня за свою подружку.
- Что тут такое? – наконец-то и охранник нарисовался.
- Да вот, кретин какой-то привязался! – наябедничала я.
- Извините, обознался! – буркнул мужик, отпустил меня и пошел прочь.
- Может, задержать его? – спросил охранник.
- Да нет, не надо, - великодушно отказалась я.
Как по закону подлости, дождь уже едва капал. Кое-где даже проглядывали клочки голубого неба. На противно дрожащих коленях я спустилась по ступенькам и двинулась к машине. Времени до встречи с Левкой оставалось еще много, но я решила ехать на Васильевский. Лучше там посижу в машине.
Сиденье было мокрым до омерзения. Пришлось вытряхнуть из пакета свои вещи, разорвать его и подстелить по себя. Как раз хватило и под зад, и под спину.
По пути пару раз пришлось постоять в пробках, но на Большой я все равно приехала за двадцать минут до назначенного времени. С трудом найдя место для парковки, впихнулась между белой «шестеркой» и побитым синим «опелем».
Неужели все это произошло за один день? Почти семейным завтрак с Ракитским, разговор с Андреем, подслушиванье под Вериными окнами, гонка по магазину.
Кстати, о Ракитском. Надо все-таки ему позвонить. А то начнет разыскивать. К тому же мне надо побыстрее со следователем увидеться. С этим, новым, как его, Стоцким, кажется.
- Проходи!
Левка втолкнул меня в прихожую, включил тусклую лампочку. Длинный узкий коридорчик, справа и слева по комнате, за углом, надо думать, санузел и кухня. На полу линолеум в шашечку, на стенах – обои в розочку.
- Чья это квартира? – спросила я, почему-то шепотом.
- Тещина. Она сейчас с детьми на даче.
- С ума сошел! – испугалась я. – Прикинь, соседи настучат, что ты сюда женщину привел. Жена еще узнает.
- Жена в курсе. Я ей звонил. Она и ключи привезла.
- И что ты ей сказал?
- Что ты моя прихожанка, что у тебя неприятности.
- Нет, вы все-таки сумасшедшие оба! – проворчала я, стаскивая отчаянно неудобные, тесные кроссовки.
- Так то смотря с какого ума, - Левка бросил мне стоптанные шлепанцы. – Такой ум бывает, что с него просто благо сойти. Ты вот от какого такого большого ума вляпалась?
- Фи, батюшка, как вы выражаетесь скверно! Кстати, знаешь, я тут подумала, что совершенно не представляю, как себя вести с тобой. Никогда не общалась со священниками, тем более вот так, запросто. Вот жена твоя как тебя зовет?
- Ну как? Дома – Левой. А если в храме, да еще при людях – то отец Елевферий. И на вы.
- Может, мне тоже тебя на вы звать? Все-таки духовное лицо.
- Сомневаюсь, чтобы ты воспринимала меня как духовное лицо. Я для тебя пока бывший одноклассник Левка, которому ты когда-то дала от ворот поворот. Ладно, пойдем на кухню, чайку сообразим.
Он подхватил какой-то пакет и пошел по коридору. Я – за ним. Поставив на чистенькую газовую плиту синий чайник со свистком, Левка выложил на стол булочки, пряники, карамельки.
- Вот надо оно тебе было! – возмутилась я. – По-твоему, я не могу в магазин сходить?
- Это с кануна, - кротко объяснил Лева.
- И что, это можно вот так просто есть? – поразилась я.
В принципе, мне было известно, что на панихидный столик приносят продукты, мама в родительские дни тоже что-то носила в церковь. Но мне и в голову не приходило, что кто-то может их употреблять по назначению.
