Чингиз Абдуллаев - Хорошие парни не всегда бывают первыми
– Конечно, – кивнул Дронго, поднимаясь и оглядывая всех присуствующих. Он увидел глаза убийцы. Холодные и внимательные. «В сегодняшней партии я не имею права проигрывать», – подумал Дронго. В наступившей тишине было слышно прорывистое дыхание Феликса Павловича, который, казалось, готов был расплакаться от наплыва чувств.
– Я должен признаться, что редко сталкивался с подобными преступлениями, – начал Дронго, – ведь обычно происходит борьба между силами добра и зла, светом и тьмой. А в нашем случае все смешалось. Здесь действовали не самые лучшие люди, представляющие цвет человечества. И каждый из них пытался извлечь какую-то конкретную выгоду, заработать на чужом горе, сделать себе капитал на всех происходящих трагедиях.
А теперь я напомню вам, что здесь произошло. Три дня назад в своей каюте был убит Игнат Никодимович Северцов. Кажется, я должен начать именно с этого момента. Но я позволю себе начать не с убийства, а с предыстории.
Дело в том, что в компании «Якутские алмазы» существовала давняя и порочная практика реализации части драгоценных камней в обход соглашения с южноафриканской компанией «Де Бирс». Об этом знали и в руководстве самой компании, и государственные чиновники, осуществлявшие контроль за этой компанией. Тем не менее крупные партии камней поставлялись на местные производства как бы с молчаливого согласия властей. Однако бывший заместитель генерального директора господин Раздольский решил, что нужно направить поток камней и на службу собственному карману. Он вышел на связь с латышским ювелиров Юрисом Зигнитисом и предложил ему поставлять часть необработанных камней, которые после обработки уходили в банковские ячейки в Швейцарии. Бриллианты, как известно, самый лучший товар для хранения и вложения денег.
Однако в какой-то момент Раздольский начал требовать себе гораздо больше процентов, чем следовало бы. Это не могло понравиться самому Зигнитису и заместителю Раздольского – руководителю финансового отдела господину Северцову. Они, разумеется, встретились и решили, что пора с этим кончать...
– Вам не стыдно? – спросил Ефимов. – Их обоих нет в живых, а вы говорите такие вещи. Ведь они не могут вам ответить.
– Зато можете ответить вы, их компаньон, – заметил Дронго, и испуганный Феликс Павлович замолчал.
– Оба наших деятеля решили избавиться от Раздольского, – продолжал Дронго, – при этом было решено использовать то обстоятельство, что московская квартира Раздольского примыкает к московской квартире сестры Северцова, которая очень редко бывает в своей городской квартире, ибо предпочитает жить на даче. Раздольский часто оставался один в квартире. Зигнитис через своего доверенного помощника Талвеста связался с неизвестным нам пока лицом, которое было связано с криминальным миром. Это лицо, очевидно, нашло подходящего киллера. Тот спокойно влез через балкон, убил Раздольского, выбросил его с балкона и ушел тем же ходом, при этом закрыв дверь изнутри, чтобы смерть выглядела как самоубийство. Но забыл выключить плиту, на которой варился суп, что испортило общую картину хорошо задуманного преступления.
После устранения Раздольского, его должность получил Игнат Северцов, а на предприятии начались финансовые проверки, которые коснулись и башкирского ювелирного предприятия, где была выявлена большая недостача. Руководивший ими чиновник Алим Шакеев был уволен, но от уголовной ответственности его спас переезд в Кемеровскую область.
– Это неправда, – разозлился Шакеев, – я сам решил уехать.
– Давайте я закончу, а потом выслушаю ваши возражения, – предложил Дронго.
– Начались аресты и проверки. Несчастный Северцов понял, что устранение Раздольского вызвало шквал проверок, и решил на время уехать. Мне он сказал, что поехал лечиться, но на самом деле он поехал устраивать ревизию банковских ячеек, где и сфотографировал все камни. Вернувшись, он решил избавиться от части бриллиантов, чтобы к концу года залатать дыры в бюджете компании. Однако Зигнитис, к которому он обратился, решил найти нужных клиентов самостоятельно. И он вышел на южнофранцузскую мафию, которая согласилась взять бриллианты и оплатить их почти по номинальной стоимости.
Северцову предложение понравилось. Но в Москве встречаться они не хотели, у мафии были свои резоны, у Северцова – свои. В конце концов было решено встретиться на заморской французской территории, где как бы будет присуствие Франции, но вдалеке от Европы. Северцов согласился. Но для подстраховки попросил полететь с ним ювелира Ваккера, чтобы не зависеть целиком от капризов Зигнитиса. Тот, в свою очередь, решил тоже подстраховаться и предложил полететь вместе с ним не только жене, которой он абсолютно доверял, но и своему помощнику – Талвесту.
Откуда Юрису Яновичу было знать, что Талвест в свою очередь пригласит в поездку и Помазкова, который знал секрет убийства Раздольского и мог в любой момент начать шантажировать Северцова.
Все посмотрел на Помазкова. Он покраснел.
– Но я этого не делал, – сказал он.
– Просто не успел, – согласился Дронго, – таким образом прибалтийская группа вылетала из Франкфурта в Токио вместе с немцами, а российская группа из Москвы прямым рейсом до столицы Японии.
– В последний момент было решено, что вместе с Северцовым полетит и его компаньон, который, очевидно, не очень доверял своему ретивому напарнику. Я имею в виду вас, уважаемый Феликс Павлович.
– Я приехал сюда отдохнуть, – быстро заявил Ефимов, – и мне нет дела до ваших инсинуаций.
– Это не совсем инсинуации. Когда вы выходили на причал, Борис Сигизмундович поднял голову узнал меня и сказал об этом Северцову. К этому времени Игнат Никодимович уже решил, что не станет отдавать большую часть денег Зигнитису. Поэтому он пришел ко мне и начал лгать, пытаясь завербовать меня в свои личные телохранители. Я сразу почувствовал эту ложь и выгнал его. Я думаю, что он хотел получить меня в качестве щита от притязаний Зигнитиса, хотя сам он меня уверял, что ему угрожали.
Сделка должна была состояться во время круиза. Точное время должны были указать сами покупатели, которые никуда не торопились. Но здесь начались неприятности. Во-первых, в группе оказался Помазков, которого пригласил Талвест, во-вторых, сам Шакеев, которого погнал сюда, возможно, болезненный интерес, ведь его уволили отчасти из-за Северцова. И наконец, сам Ваккер, который должен был выступить в непривычной для себя роли консультанта.
Однако на корабле был еще один человек, который спланировал и осуществил убийство Раздольского. Именно он, тесно связанный с криминальным миром, прилетел сюда сам, чтобы окончательно решить все вопросы. Это были вы, господин Вахидов.
Зоя держала руку Вахидова в своих руках. Она словно ожидала чего-то похожего. Он не вздрогнул, не испугался. Только скривился в усмешке.
– Вы с ума сошли? Что вы такое говорите? – он понимал английский, но отвечал по-русски.
– Именно вы, господин Вахидов, все спланировали и осуществили, – продолжал Дронго, – в тот день вы все верно рассчитали. Вам нужно было состряпать себе алиби и любым способом узнать номера банковских ячеек в Швейцарии. Поэтому вы сознательно пошли на провокацию. Вы прекрасно знали, что на вечерний ужин гости в джинсах не допускаются и нужно надевать костюмы.
– Откуда я мог знать. Это было в первый день, – весело крикнул Вахидов.
– Правильно. В первый день. Но это было ваше второе путешествие. На вашу беду, у Лилии Леонидовны оказалась хорошая память, и она помнила, как вы воспользовались услугами их туристического агенства, чтобы совершить круиз по норвежским фьордам.
– Теперь я не имею права ездить в Норвегию? Не вижу никакой связи!
– Вы можете ездить куда угодно. Скажите, вы были в Норвегии?
– Был, конечно. Я не понимаю, почему вы спрашиваете?
– Значит, вы знали о дресс-коде в вечерние рестораны, – удовлетворенно заявил Дронго, – но вы нарочно явились в ресторан в майке и в шортах, чтобы спровоцировать метрдотеля и официантов выгнать вас из ресторана. Ведь вы точно знали, что нужно появляться в вечернем костюме. И еще одно обстоятельство. Вы также точно знали, что в ресторане «Сабатини» не будет этим вечером ни Северцова, ни Ваккера. А оставлять их одних вам не хотелось.
– Откуда я об этом мог знать? – разозлился Вахидов.
– Госпожа Туманова сообщила мне, что успела предупредить госпожу Ихелину насчет двоих пассажиров из российской группы, которые решили перейти в другой ресторан. И тогда вы решили последовать их примеру. Но просто уйти, уводя за собой свою подругу, вы не могли, это сразу бы привлекло к вам ненужное внимание. Поэтому вы сознательно устроили скандал, чтобы вас удалили.
– Какая дикая фантазия, – пробормотал Вахидов.
– Дальше больше. Вы поняли, что пока я буду на корабле, вам грозит разоблачение. И решили принять меры. Поздно вечером вы отправились на переговоры с Северцовым. Вы сразу вытащили ключ и отдали его своему напарнику. А затем оглушили Северцова, связали его и начали пытать. Я ведь обратил внимание на первые надрезы. Очевидно, Игнат Никодимович долго не сумел продержаться и выдал вам все номера банковских ячеек. После чего он был обречен. Вы не могли оставить его в живых. Но вам нужно было скрыть факт пыток, иначе сразу становилось ясным, что у Северцова пытались выудить какую-то информацию. Но вы решили, что меня нужно запутать еще больше, ведь двенадцать ударов наносили двенадцать обвинителей в романе «Восточный экспресс». И тогда вы нанесли своей жертве ровно двенадцать ударов. Вернее, первые удары были не ударами, а порезами. Тогда как последние шесть ударов были настоящими ударами. Последние удары вы наносили уже по бездыханному телу. Вы забрали свой нож и ушли из каюты. В это время ваш напарник положил карточку-ключ ко мне в пиджак, висевший на стуле. Но провидение хранило меня. Когда поздно ночью от меня вышла госпожа Слепакова, я отдал ей свой пиджак, в котором был ключ от каюты Северцова. Но я даже не мог предположить, насколько идеальным окажется ваш план. Ведь вам нужно было не только убрать Северцова, узнав перед этим номера его банковских ячеек, а еще и подставить меня, чтобы я вам не мешал. В первый день вечером, еще до убийства, вы спустились вниз, в службу размещения, и узнали у милой китаянки, что я расспрашивал ее о номерах кают, в которых остановились пассажиры из прибывшей сюда российской группы. И вы решили избавиться от меня, подставив таким элегантным способом.
