Владимир Голубев - Взрослое лето
– Иду, – крикнула Алёна и выбежала. – Спасибо.
Забрав рюкзачок, она закрыла калитку на щеколду и вернулась в дом. Машина уехала.
Хотелось есть, но на ужин ничего готово не было.
– Плохо, что сюда нельзя заказать пиццу, да, мам?
– Да, сейчас что-нибудь приготовлю.
– Подожди, у меня есть бананы, конфеты и пирожные. Угостил олигарх.
– Дай банан, я перекушу и пойду готовить. Да и ты не наедайся сладостями, скоро пообедаем и поужинаем.
Алёна сходила в душ, а после, завернувшись в полотенце, присела на диванчик на кухне. Мила резала салат, а на плите кипела вода в кастрюле.
– Ты действительно не хочешь ехать отдыхать за границу?
– Нет, не хочу.
– Почему, месяц назад ты упрекала меня, говоря, что мы никуда не выбираемся, а когда я наконец-то решилась, ты отказываешься?
– За месяц много воды утекло, зачем куда-то срываться. Поедем, как и решили, в следующем году. Кстати, олигарх нам тоже предлагал отдых на море за счёт его компании.
– Ну и ты что?
– Я, естественно, отказалась, как и сейчас, но…
– Что «но», говори.
– Он говорит, что обещал миллион рублей тому, кто найдёт убийц, а поскольку только мы с тобой их ищем, ну не считая Михаила Владимировича, то мы и имеем право на эти деньги. Как ты думаешь, это нормально?
– Не знаю, мне страшно, я боюсь и не хочу связываться с олигархом, где-нибудь он нас подставит, кто знает, что у него на уме? Кто мы, а кто он? А потом, мне кажется, он добился своего, ты сняла пикет, и через полчаса он о нас с тобой уже забыл. И опять-таки я боюсь таких денег!
– А ещё он обещал приехать в субботу, посмотреть, чем нам помочь по хозяйству.
– Что?
– Я его не просила, он сам набился в гости, поверь мне, я здесь ни при чём.
– Суббота завтра, а у нас в доме настоящий бардак! Ужинай и начинай убираться в своей комнате.
– Всё, я узнаю свою маму!
– Когда же мы спокойно поживём, а?
– Не знаю, я ещё маленькая и не могу намного смотреть вперёд.
– Да, ты такая маленькая, что я тебя иногда боюсь.
– Мам, перестань, лучше скажи мне, а почему ты замуж не выходишь?
– О, зачем тебе? Теперь ты решила не только найти убийц и своего отца, да ещё в придачу устроить мою личную жизнь? Не старайся, я думаю – хороших и верных мужчин не существует.
– Да я, может, и хотела бы, но у меня руки не доходят до этого, вот когда мы найдём преступников, тогда и подумаю о родной маме.
– А в сериалах ищут негодяев и, не отходя от кассы, крутят любовь.
– Ну, мы с тобой не в сериале пока! Поэтому торопиться не будем. Но всё же скажи, об этом спрашивал дядя Серёжа?
– Кто, олигарх? Да, а ты чему удивляешься? Я думаю, кода я вышла на пикет, они за день – два собрали о нас полную инфу, с нашими фотками и записями.
– Какую «инфу»?
– Ну, значит, информацию. Ну, дядя Серёжа посмотрел на тебя, вот и спросил у меня, может, у тебя есть какой-нибудь тайный изъян. Шучу-шучу.
– А ты что ответила?
– Я ему поведала про недавнее предложение руки и сердца, а потом ещё нашептала про белого коня.
– Про какого коня, говори нормально, опять издеваешься!
– На котором, приедет принц, которого ты ждёшь всю свою жизнь или всё ещё надеешься, что мой отец постучится в эту дверь.
Мила убавила огонь на плите и села на краешек дивана.
– Я не знаю. Иногда мне кажется, что я всё ещё жду твоего отца. Мне даже порой мерещится, что он стоит за нашей ёлкой, укрывшись, глотает слезы и не сводит глаз с тебя и с меня, а выйти на свет не может, будто заколдован. Временами думаю, что вокруг меня нет достойных мужчин, и мне хочется навеки спрятаться в доме и даже закрыть ставни. Но ведь были хорошие ребята! Может, это любовь к Игорю не отпускает меня или это вообще уже не любовь, а просто проклятие какое-то. Моя прабабушка, твоя прапрабабушка ждала прапрадедушку с Великой Отечественной войны шестьдесят лет. Но про себя я не знаю. Всё! Больше не спрашивай меня об этом, мне и так очень больно.
– Получается, она как в стихотворении у Константина Симонова ждала всю свою жизнь, но так и не дождалась. Я этот стих читала девятого мая ветеранам, и они плакали, как и наши, из школы:
Жди меня, и я вернусь,Не желай добраВсем, кто знает наизусть,Что забыть пора.Пусть поверят сын и матьВ то, что нет меня,Пусть друзья устанут ждать,Сядут у огня,Выпьют горькое виноНа помин души…Жди. И с ними заодноВыпить не спеши.
– Умоляю тебя – хватит, что ты мне всё душу-то рвёшь? – не выдержав, мать перебила дочь.
Алёна умолкла, Мила встала и подошла к плите. Дочь знала, мама теперь уйдёт в себя и будет молчать или отвечать односложно: да или нет. Оставалось одеться и до ужина успеть подняться на ёлку – оповестить друзей о своём благополучном возвращении.
Женя, узнав о результатах поездки, порывался сразу приехать, но Алёна запретила, сказав:
– Я и мама сильно устали и не готовы тебя сегодня принимать. До завтра.
Самый долгий разговор получился со следователем:
– Значит, говоришь, два раза спрашивала? И ничего.
– Да, зря мы на него думали, оказалось, вроде нормальный мужик.
– Я тоже так понял, когда его допрашивал вчера, – не смахивает олигарх на заказчика убийства. Ну, тогда у нас на сегодняшний день остались двое: охотник и твой папик, который, кстати, в понедельник, приезжает в отпуск к родителям.
– Вы его вызовете или к нему поедете?
– Да, я понимаю, что это твой отец и всё такое, но мы во вторник его просто возьмём под белы ручки и доставим прямиком в мой кабинет, а там будет видно. Но всё в рамках закона, не беспокойся, гарантирую – никакого беспредела!
– Тогда я позвоню в понедельник!
– До связи и никому ни слова. Если сразу не отвечу, набери через часок. Мы тут всем отделом второй день не спим, расследуем убийство писателя-фантаста Бемецкого в нашем ресторане «Три поросёнка». Слышала, наверно, по новостям-то, по всем каналам крутят. Просто чертовщина какая-то! Подмосковные упыри и вампиры загрызли невинную жертву! Чушь какая-то, а не преступление. Откуда у нас вампиры?
– Михаил Владимирович, я телек не смотрю и про вышего Бемецкого не слыхала. Хотя фамилия какая-то знакомая, я про него уже где-то читала. Ну, всё, слезаю с ёлки, пока-пока.
– Подожди, напомни Людмиле Александровне, что я с ней в понедельник обедаю.
– Непременно, господин следователь, мечтающий стать моим отчимом, пойдёте хоть не в «Три поросёнка»?
– Нет, договаривались в «Зелёной лампе». А насчёт отчима – почему бы и нет? Смотри, дочурка, не упади с дерева. Ты же на ёлке?
– А где же ещё! Спасибо за заботу, будущий папочка!
* * *И снова пришла пора: «Обрадовался князь последнему испытанию – видать такова его тяжкая доля! «Рискну в последний раз, и заживём мы счастливо дружной семьёй», – подумал князь Всеслав. Быстро в путь снарядился – обнял жену, а к матери, родным и друзьям, даже не заглянул, покинул дворец через подземный ход, словно от врагов прятался. Оседлал за городом коня и давай пылить до небес, а за ним увязалась Верная Охота, да вот только одни чёрный ворон припозднился: мертвечину клевал и потому остался.
Не успел стихнуть топот копыт княжеского коня, как уже гром загремел – то Змей Змеевич по небу летит, к неверной княгине спешит. Облака разгоняет и искры в стороны пускает».
Глава 9. Страсти по рембрандту
Утро принесло из мрачных низин и овражков свежесть, да такую по-осеннему прохладную, что пришлось прикрыть окно. Обильная роса не выпускала из дома на улицу, да ведь уже суббота, и можно беззаботно перевести дух и полениться в кресле с чашечкой чая.
Даже на терраске оказалось прохладно, и, завернувшись в пледы, Мила и Лена оставались в комнате после завтрака. Говорить не хотелось, события вчерашнего дня опустошили обоих, эмоции и чувства перегорели в огне переживаний и страха и теперь требовалось время, чтобы восстановить душевные силы, растраченные намедни. Но в то утро мужчины слетались, как луговые мотыльки на красный фонарь.
Первым на улице застрекотал скутер Евгения.
– Иди, встречай, я пойду одеваться.
Алёнка, как была нечёсаная, вышла на приступки:
– Привет! Мы только поднялись.
– Простите, что рано, не смог удержаться, чтобы не приехать.
– Да ты весь промок!
– Такая роса, пока добирался по разнотравью, чуть не смыло волной!
– Тоже мне Ихтиандр. Заходи. Чай будешь?
– Буду, я же весь мокрый и продрог!
Женя заулыбался и в мокрых носках пошлепал по полу. Алёна ответила ему и отправилась ставить чайник, при этом рассказывала о вчерашней встрече с олигархом.
– Молодец, молодец, – время от времени поддакивал рассказчице парень. – Жесть, прямо жесть.
– Всё обошлось, но, главное, оказалось, что к убийству он никакого отношения не имеет. Теперь остался только охотник! Молчун, крепкий орешек, не поймёшь, что у него в голове, не напугаешь и шумихой в прессе.
