Татьяна Коган - Отпусти своего демона
– Эй, ты в порядке?
Иван сфокусировал взгляд и покрутил головой, оглядывая комнату. Она была небольшой и ослепительно белой. Зачем устанавливать дома такие яркие лампы, что даже глаза слезятся? Внезапно Кравцова осенило. Он рассмеялся.
– Тайная комната?
Стефан улыбнулся.
– Нравится?
– Я еще не разобрался, – с идиотской улыбкой пробормотал Джек. Почему-то все казалось ему забавным. Он попробовал сесть, но обнаружил, что стянут ремнями по рукам и ногам. Этот факт его, однако, не смутил. Он повернул голову на бок и обвел комнату долгим изучающим взглядом. Стеклянный медицинский шкафчик, металлический столик на колесиках – такие предназначены для хирургических принадлежностей и перевязочного материала, тележка для стерилизованных инструментов.
– Я в больнице? – Джек отдавал себе отчет, что ситуация странная, но беспокойства не ощущал. Прищурившись, он понял, что лежит прямо под операционной лампой. Вот откуда этот невыносимый свет.
– Не совсем, – уклончиво ответил Стефан, присаживаясь на круглый подвижный стул.
– Объяснишь, что происходит?
– Прояви смекалку.
Джек попробовал сосредоточиться, это далось с трудом. Очевидно, он находился в измененном состоянии сознания. Но на опьянение это походило мало. Кравцов с усилием отмотал воспоминания назад. Он сидел в гостиной со Стефаном и пил коньяк. Выпил не больше ста пятидесяти граммов и сразу почувствовал себя необычно. Определенно в спиртном была какая-то добавка…
Мысли то и дело отвлекались на несущественные детали, и требовалась чрезвычайная концентрация, чтобы не утерять нить. Джеку казалось, будто он пробирается сквозь густой ватный туман, превращавший каждый его шаг в настоящее испытание. Кравцов представил, будто листает медицинский справочник, – тот самый, что лежит у него на рабочем столе справа. Так… Симптомы, симптомы… Нетвердая походка, невнятная речь, частичная потеря координации, уменьшение тревожности, доброжелательность, легкая отвлекаемость… В совокупности с алкоголем…
– Барбитураты? – медленно выговорил Джек. – Только не соображу, какие именно…
Стефан взирал на него с искренним восхищением:
– Браво, Иван! Потрясающе!
– Возникает резонный вопрос. – Джек сделал глубокий вдох, чувствуя, что вот-вот отключится. – Зачем это? – Он подергал скованными руками.
– Не поверишь, но я еще не решил.
– Ты прав, не поверю.
Стефан явно наслаждался беседой.
– И снова браво! Я начинаю понимать, что так привлекло Гретхен помимо твоей внешности. Отличная выдержка, Иван. Я бы, наверное, запаниковал на твоем месте.
Джек усмехнулся:
– Ты накачал меня такой дозой, что я пока чисто физически запаниковать не способен.
– Это скоро пройдет, – успокоил его Стефан, мгновенно посерьезнев. Он поднялся со стула и замер. Затем принялся расстегивать пуговицы на рубашке пленника.
Где-то в подкорке сознания вспыхнула тревога, но тут же затухла. Кравцов молча наблюдал за действиями Стефана, не будучи эмоционально вовлеченным. Он понимал, что это ненормально, но страха не испытывал. Скорее, любопытство.
Стефан провел пальцем по его шее, спустился на грудь, а затем живот. Джек инстинктивно напряг пресс.
– Красивое тело.
Снова мелькнула мысль об опасности. На этот раз она продержалась дольше и успела закрепиться в памяти. Кравцов осознал, что нужно предпринять какие-то шаги для прояснения ситуации.
Стефан приподнял его подбородок, наклонился и поцеловал в губы. От неожиданности Джек даже не успел отвернуться. Еще более неожиданным стало то, что поцелуй не вызвал отвращения. С эстетической точки зрения Стефан выглядел вполне привлекательно. И если, предположим…
«Боже, о чем я думаю?» – одернул себя Иван. Долбаный наркотик творил немыслимое. Стефан заметил его смятение и довольно рассмеялся.
– Открываешь в себе новые грани? Ты ведь понимаешь, что психотропные препараты не изменяют твою личность, а лишь высвобождают скрытое и отменяют запреты?
– Хочешь об этом поговорить? – предложил Кравцов.
– Ты забавный.
Сознание прояснялось очень медленно, рывками – и то лишь благодаря нечеловеческим усилиям, которые прилагал Джек. Он знал, что если пустить все на самотек и позволить себе расслабиться, то наркотический туман полностью поглотит его. И тогда случится нечто страшное – нечто такое, отчего он наверняка пришел бы в ужас, не находись под кайфом.
Нужно тянуть время. Задавать вопросы. Возможно, возникнет какая-нибудь идея…
– Напомни, для чего я здесь? – спросил Джек.
– Все очень сложно, – задумчиво отозвался Стефан, заложив за голову сцепленные в замок руки. – Мне не нравится, что Гретхен так сильно увлеклась. У нее уже было нечто подобное однажды, и ничего хорошего из этого не вышло.
– Разве это не ее дело?
– Нет, это наше дело! – Злая гримаса исказила красивое лицо. Стефан помолчал и продолжил спокойнее. – Она моя сестра, и я желаю ей добра. Я не хочу, чтобы она страдала.
Яркий свет резал глаза. Джек сморгнул невольные слезы.
– Я тоже не хочу, чтобы Гретхен страдала. И у меня нет намерения…
– Намерение не всегда необходимо, – перебил его Стефан. – Ты уедешь в Россию, и ей будет плохо.
Джек не ответил – в ушах зазвенело, голова стала тяжелой. Он сжал кулаки, чтобы остаться в сознании.
– Была у нее одна любовь, – саркастически скривился Стефан. – Гений медицины и все такое. Он мне никогда не нравился.
Сжатые кулаки не помогали. Перед глазами потемнело. В надежде предотвратить обморок Джек прокусил губу с внутренней стороны. Сработало. Боль отрезвила. Надолго ли? От абсурдности ситуации стало смешно.
– Улыбаешься? – Стефан хрустнул пальцами. – Вот и тот тоже улыбался, оскорбляя мою сестру после расставания. Пришлось сделать так, чтобы он больше не веселился. Никогда.
Джека пронзила догадка. Гретхен говорила, что гений скоропостижно скончался, и это могло означать…
– Ты убил его?
Стефан нахмурился и не ответил, повернувшись спиной. Судя по его напряженной позе, он о чем-то сосредоточенно размышлял.
Джек ощутил непреодолимое желание закрыть глаза и заснуть.
– Выключает? – Голос Стефана выдернул его из дремоты.
– Есть немного…
– Потерпи. Мне нужно сделать важный звонок. Потом я тобой займусь. – Стефан направился к двери. Прежде, чем она захлопнулась, Джек успел разглядеть знакомый узор на стенах. Это был коридор на первом этаже коттеджа. Иван находился в комнате рядом со спортзалом. Той самой комнате, которая раньше была заперта.
Стефан отсутствовал около тридцати минут, но Джеку показалось, что прошло несколько часов. Он даже успел вздремнуть. После короткого сна мысли в голове приобрели более упорядоченный характер. Действие отравы ослабевало, но все еще было достаточно сильным. Эмоции не поддавались контролю и не соответствовали ситуации. Возможно, это к лучшему – у Кравцова появился шанс проанализировать положение, не отвлекаясь на панические атаки.
Черт возьми, он же подозревал, что со Стефаном что-то не так. Интуитивно чувствовал, но не придавал значения. Какой стыд для профессионала не заметить характерное психическое расстройство. Все эти мелкие штрихи, недомолвки, нюансы. Да один танец с родной сестрой был настолько красноречив, что определенные сомнения напрашивались сами собой. Стефан испытывал к Гретхен болезненные, далеко не родственные чувства. Его влекло к сестре эмоционально и физически – теперь это казалось очевидным. Загадкой оставались два пункта: отвечала ли Гретхен на чувства брата, и что собирался делать Стефан.
Впрочем, нет. Загадок было куда больше. Откуда в коттедже взялась секретная операционная? Для каких целей? Джек внимательно осмотрелся и на этот раз не упустил из виду разложенные на столике хирургические инструменты и медицинские препараты в шкафу. Стефан осуществляет нелегальную хирургическую практику для криминальных элементов? Или же является доморощенным Декстером и разделывает жертв прямо в собственном доме? И снова вопрос: знает ли об этом Гретхен? Не могла же она постоянно проходить мимо закрытой двери и никогда не интересоваться, что за нею? Выводы следовали неутешительные.
Джек мысленно отметил, что размышляет абсолютно бесстрастно, словно рассматривает гипотетическую ситуацию. А может, все это происходит не на самом деле? Может, это лишь плод его воображения? Галлюцинации? Сновидения?
Дверь распахнулась, и Стефан – реальный, из плоти и крови – вошел в комнату.
– Как самочувствие?
Джек решил вести себя так, будто все еще плохо соображает. Он улыбнулся:
– Как вы с Гретхен похожи… Это, наверное, увлекательно, смотреть на родного человека и видеть собственное отражение…
Стефан подозрительно наклонил голову, но не заметив опасности в расслабленной позе жертвы, выдохнул:
– Да, это очень увлекательно.
