Силла Бёрлинд - Прилив
Овчарку звали Мона.
«Делов-то», — думал Хорек и задавался вопросом, нет ли тут чего политического. Сидя в электричке, следующей во Флемпан, он решил поговорить с Аке в досуговом центре. Разработка стратегий не была его сильной стороной.
В центре Аке не оказалось.
Хорек немного поговорил с ребятами, ошивающимися поблизости, и быстро понял, что никто не знает, где находится Аке.
— Вы его папа?
— Нет, я его куратор, — быстро сориентировался Хорек.
Куратор? А ничего так звучит. Хотя он не совсем понимал значение этого слова, но, во всяком случае, это кто-то, кто знает больше других, а Хорек знал почти все. Такое название ему нравилось.
По пути назад на станцию Хорек вдруг увидел Аке. Вернее, заметил мальчика, который в одиночку стоял у забора и пинал в него мячом, и, вспомнив фотографии из Ветиного мобильника, предположил, что это Аке. Еще он несколько раз видел его с Ветой, когда мальчик был помладше.
— Здорово, Аке!
Мальчик обернулся. Хорек шел к нему, улыбаясь.
— Можно попробовать мяч?
Аке подтолкнул мяч в сторону невысокого мужчины с хвостиком — и резко увернулся, когда Хорек ударил так, что мяч полетел по непредсказуемой траектории.
— Отлично!
Хорек снова улыбнулся. Аке смотрел вслед исчезнувшему мячу.
— Тебе нравится футбол? — спросил Хорек.
— Да.
— Мне тоже. Знаешь, кто такой Златан?[23]
Аке недоверчиво поглядывал на странную фигуру. Знает ли он, кто такой Златан? Этот тип что, ненормальный?
— Да, конечно. Он играет в «Милане».
— А перед этим он играл в Испании и в Голландии. Знаешь, я когда-то работал со Златаном, в начале его карьеры, был его куратором. Когда он играл за «Мальмё ФФ», я помог ему пробиться в Европу.
— Ого…
— Можно сказать, что я открыл трассу Е4 для Златана.
Аке было десять, а перед ним стоял какой-то взрослый мужчина и говорил о Златане, и Аке не совсем понимал его.
— Ты лично знаешь Златана?
— Не то слово! Кому Златан звонит, когда на поле что-то не клеится? Конечно же, мне. Мы с ним так, запросто! — Хорек скрестил перед Аке два пальца. — Кстати, привет, меня зовут Хорек.
— Привет.
— Я знаком с твоей мамой, Оветте. Хочешь гамбургер?
Аке затолкал в себя двойной гамбургер с сыром в забегаловке «Флемпанс Кебаб & Гриль» в центре. Хорек сидел напротив. Он думал, как начать разговор. В десятилетних мальчиках он не разбирался, поэтому начал без обиняков:
— Твоя мама говорит, что у тебя куча синяков и ты сваливаешь все на футбол. Я думаю, ты врешь.
Первой мыслью Аке было встать и уйти. Мама рассказала этому мужику о синяках сына? Зачем?
— А ваше какое дело?
— Ты врешь?
— Я не вру!
— Я много лет играл в футбол на высоком уровне, поэтому и познакомился со Златаном. Так вот, я знаю, какие травмы можно получить на поле. Твои синяки не имеют никакого отношения к футболу, придумай что-нибудь получше.
— Мама мне верит.
— Тебе нравится ей врать?
— Нет.
— Так зачем ты это делаешь?
Аке отвернулся. Лгать маме он не любил, но и правду сказать не осмеливался.
— Хорошо, Аке, давай сделаем так. Можешь продолжать лгать Оветте, мне все равно, я сам врал маме много раз, но между нами — только между нами, — это не футбольные травмы, ведь так?
— Нет.
— Дерешься?
— Типа того.
— Расскажешь?
Несколько секунд Аке колебался. Потом закатал один рукав.
— Я один из них.
Хорек посмотрел на оголенную руку мальчика. На ней он увидел буквы «KF», обведенные кружком. Нарисованные ручкой.
— Что это значит?
Через десять минут Хорек вышел из забегаловки, чтобы позвонить. Аке ждал внутри.
Хорек позвонил Стилтону.
— Kid Fighters?[24]
— Да, — ответил Хорек. — Они себя так называют. Парни постарше делают на руках татуировки с «KF» в кружке.
Стилтон тяжело дышал в трубку.
— А где они встречаются?
— Он точно не знает, говорит, что где-то в районе Ошта, под землей.
— В одном и том же месте?
— Да.
— И встречи проходят каждый вечер?
— Да, он так думает.
— У тебя остались контакты с UE?
— Думаю, да. Какой-нибудь номер…
— Пришли эсэмэской.
Стилтон знал, что Хорек никогда не теряет контактов. Его жизнь во многом зависела от этого.
Хорек проводил Аке до дома. Так было лучше всего. Когда Оветте открыла им дверь, ее встретили крепкие объятия Аке, который вбежал в дом и схватил футбольную форму.
— Пойдешь сейчас играть?
— Да!
Оветте посмотрела на Хорька, который наблюдал за Аке, Хорек подмигнул ей. Мальчик вышел.
— Он пойдет на тренировку? — спросила Оветте. На ее лице отразилась тревога.
— Да.
Хорек уверенно шагнул на кухню.
— Но что он сказал? Ты узнал что-нибудь?
— Его синяки — не от футбола. Работаешь сегодня ночью?
— Нет.
Оветте опустилась на стул напротив Хорька. Холодный свет неоновой лампы над мойкой обнажил всю неприглядность распада. Впервые Хорек увидел, как тяжело жилось Вете. В физическом плане. Он никогда не видел ее ненакрашенной, даже за чашкой кофе в городе, а сейчас у нее на лице не было ничего, что могло бы скрыть последствия такого способа заработка.
— Тебе обязательно заниматься этим дерьмом?
— Стоять на панели?
— Ну да.
Оветте приоткрыла щелку в окне и закурила. Хорек хорошо знал Оветте в прошлом, знал часть ее жизни. Часть. Почему она выходит на панель, он не знал, но предполагал, что из-за денег. Вопрос выживания и вечная иллюзия, что вот эта ночь станет последней. Или предпоследней. Или вот еще только одна ночь, и потом всё. Но эта ночь никак не наступала.
— А что я буду делать?
— Пойдешь на работу? На любую?
— Такую, как у тебя?
Хорек улыбнулся и пожал плечами. В этой сфере жизни он не лучший пример. В привычном понимании он не работал с тех пор, как в молодости один сезон провел у лифта Катарины.[25] Вверх-вниз девять часов, а потом свободное плавание.
— У тебя есть кофе?
— Да.
Пока Оветте варила кофе, Хорек попытался как можно осторожнее рассказать о причине синяков Аке. Так, чтобы для Оветте это не оказалось чересчур болезненно.
* * *Несколько лет назад Хорек помогал Стилтону связаться с UE. Тогда у полиции возникли подозрения в незаконном вторжении на подземную военную базу. Аббревиатура UE расшифровывалась как Urban Exploration — группа людей, занимающихся созданием карты подземного города. Тоннелей. Заброшенных фабрик. Гротов, убежищ. Пустовавших территорий, часто закрытых для входа. Не совсем легальная деятельность.
Хорек отправил Стилтону эсэмэс с номером одного из участников UE, а Стилтон позвонил и договорился о встрече. Он сказал, что собирается делать репортаж для «Ситуашун Стокгольм» о странных и скрытых частях столицы. Парень знал о газете, и она ему нравилась. Так что он согласился встретиться.
Деятельность, как уже было сказано выше, они вели не совсем законную, поэтому Стилтон не удивился тому, что оба пришедших на встречу парня скрыли лица капюшонами. Его это устраивало. Место тоже было подобрано из соображений конфиденциальности. Фургон внизу у порта «Хаммарбюхамнен». Один из парней сидел за рулем. Другой — сзади. Стилтон сел на пассажирское место. Его внешний вид как журналиста «Ситуашун Стокгольм» не вызвал подозрений.
— Что вы хотите узнать?
Стилтон объяснил, что суть репортажа заключается в том, чтобы показать, сколько всего может быть скрыто под таким городом, как Стокгольм, а никто, кроме UE, не знает больше и не разбирается в этом лучше. Лесть и доля преувеличения. Один из парней громко рассмеялся и предположил, что статья послужит справочником места ночевок для бездомных. Стилтон захохотал, сказав, что такой риск нельзя исключать. Парни переглянулись и сняли капюшоны, один из них оказался девушкой.
«Попались», — подумал Стилтон.
— У тебя карта есть? — спросила девушка.
Об этом он позаботился. Достал карту и расправил ее.
В ближайшие полчаса девушка с парнем показывали всевозможные необычные места под землей. Стилтон разыгрывал то восхищение, то удивление. Вернее, играл он не все время. Его и вправду поражали некоторые места. И само их существование под землей, и то, что юная пара о них знает. Собеседники почти что произвели на него впечатление.
— Невероятно, — приговаривал он после каждой их фразы.
Но через полчаса Стилтон решил, что пора перейти к главному. Он рассказал, что один из его бездомных приятелей говорил о каком-то гигантском, почти никому не известном подземном помещении в районе Ошта.
— Знаете о таком?
Парень с девушкой улыбнулись друг другу. Чтобы они чего-то не знали о подземном Стокгольме…
