Семь лет молчания - Марина Серова
А Ленка… Мы созваниваемся с ней чуть ли не каждый день. Надеюсь, она поймет, что если я ей не отвечаю, значит, что-то не так. Хорошо хоть я ей рассказала, что поеду в Климовку. Но вопрос в другом – догадается ли она рассказать об этом Володе?
– Думай, Иванова, думай. Отсюда нужно выбираться, и как можно скорее, – заговорила я сама с собой.
Но пока ничего подходящего в голову не пришло. Ремни были очень крепкими и туго привязаны к металлическим поручням. На мгновение показалось, что левая рука была пристегнута слабее правой. Я подергала ее так сильно, как смогла, но этого оказалось недостаточно. После нескольких попыток высвободить руку ремень наконец-то стал расслабляться. Спустя пару минут интенсивного шатания рука высвободилась от оковы. Вторую тоже удалось вытащить очень быстро.
Когда я полностью высвободилась, то тут же подскочила с кровати, но чуть не упала. Я села обратно. От долгого лежания ноги и спина сильно затекли. Потребовалось несколько минут, чтобы тело вернулось в свое привычное состояние. Я предприняла вторую попытку подойти к двери. К моему разочарованию, она была наглухо заперта снаружи.
Прощупав ее по периметру, поняла, что изнутри я ее никак не открою. Ни замков, ни замочных скважин. Попробовала вышибить плечом – не помогло. Ни малейшего шанса выбраться наружу.
Пока я продумывала другие возможные варианты побега, услышала за дверью шорох. Прыгнув в кровать, я накинула на себя ремни и приняла ту позу, в которой меня оставил здоровяк. Снова открылось маленькое окошко в двери. Кто-то молча смотрел на меня несколько секунд. Я видела только силуэт высокого мужчины. Это явно был не тот, кто запер меня в этой комнате. Он был худее и с более густой шевелюрой.
– Покажи свое лицо и зайди внутрь, если ты не трус, – крикнула ему я. – Матвей? Это ты?
Окошко тут же закрылось. За дверью стали раздаваться голоса двоих мужчин. Голос верзилы я узнала сразу. Второй явно старался приглушить голос, но слова, пусть с трудом, разобрать было можно.
– Что с ней делать? – спросил здоровяк. – Больно много кричит.
– Пока не знаю. Ее искать будут, слишком близкие у нее связи с полицией, – откликнулся незнакомец. – Покорми ее. Не хватало еще, чтобы она скопытилась тут от голода.
– Успокаивать ее надо?
– Если будет кричать, дай стандартную дозу. С остальными сам знаешь, что делать. Все по плану. А я посоветуюсь с доктором, что делать дальше с нашей незваной гостьей.
Затем стало тихо. Видимо, они ушли. Как я поняла, скоро мне должны будут принести еду, тогда я смогу неожиданно наброситься на мужика. План, конечно, неплохой, но любой шум привлечет внимание его подельника. И чем я его смогу побороть? Даже мой богатый арсенал остроумия ничто против их стволов. Ведь эти ребята серьезно вооружены. А у меня забрали мое единственное средство защиты – мой пистолет. Нет, определенно нужно что-то другое. Тем более что из их разговора я поняла: здесь есть еще кто-то. Возможно, это Лиза и Марина. И одной бежать отсюда мне нет никакого смысла. Ведь я пришла за девушками.
Спустя несколько минут ко мне снова пожаловали гости. Я услышала тяжелое дыхание и грузные шаги с наружной стороны двери. Все тот же громила отодвинул железный засов и широко открыл дверь. В руках у него был бумажный пакет, в котором лежала еда.
Лицо у громилы было неестественно красным. Он периодически хватался за свою грудь.
– С вами все в порядке? – участливо спросила я.
Но он сделал вид, как будто меня не услышал, и поставил пакет на тумбочку.
– Есть будешь? – спросил он.
– Не хочу.
– Зря, впереди ночь. Воды хоть попей.
Он поднес к моему рту бутылку, и я сделала пару глотков.
– Еще?
– Нет, – помотала я головой. – Вы, наверное, догадались, почему я здесь?
– Понятия не имею, ты вторглась на частную территорию. А этого мой хозяин не прощает.
– А кто твой хозяин?
– Тебе не положено это знать. Дамочка, ты даже не представляешь, во что вляпалась. Ты переходишь дорогу серьезным людям. И справиться тебе с ними вряд ли по плечу.
– Плохо меня знаешь. И не таких за решетку отправляла. Не запугаете.
– Зря хорохоришься. Молодая, красивая и такая глупая. Нянчилась бы с детишками и варила мужу борщи.
– Не все этого хотят. Кто-то с утра до ночи дежурит у плиты, чтобы прокормить семейство, а кто-то, такие как я, ловит плохих парней. Таких, как ты и твои дружки.
– С чего ты взяла, что мы плохие?
– Были бы хорошие, то не держали бы меня тут. И не держали бы семь лет в заложниках двух беззащитных девчонок. Что плохого они вам сделали?
– Не понимаю, о чем ты? – здоровяк напрягся и отвел взгляд.
– Прекрасно понимаешь, о чем. Что, не признаешься, что укрываете здесь кого-то, кроме меня? А крики у меня за стенкой, стоны?
– Сквозняк.
– Ага, может, еще скажешь, что кошки мяучат или мыши пищат?
Здоровяк посмотрел на меня так, как будто я раскрыла самую главную тайну в его жизни. На его лбу стали появляться капельки пота. Он вытер их рукавом толстовки.
– Ты не должна ничего знать, – мужик стал метаться по комнате из угла в угол, а потом стремительно вышел и закрыл за собой дверь на засов.
Что ж, мои карты раскрыты. Теперь они знают, зачем я к ним пробралась. Хотя наверняка они поняли это сразу, когда заглянули в мое удостоверение.
Очень хотелось курить, кофе и чего-нибудь поесть. И именно в таком порядке. Но выбирать не пришлось. Я открыла пакет с едой. Внутри лежал гамбургер. Мой любимый бургер из нашего с Ленкой любимого кафе. Такой делают только в этом заведении Тарасова.
Была не была. Я слопала гамбургер, затем запила его водой. Но спустя несколько минут меня резко стало клонить в сон. Как я могла так облажаться – в бургер или воду они подложили снотворное. Мое тело в отличие от мозга не стало долго сопротивляться. Руки и ноги стали ватными. В итоге мой организм полностью сдался, и я заснула
