Эллен Полл - Сокращенный вариант
Каролина снова отхлебнула глоток пива.
— Извините, я вроде как киплю от злости по поводу всего этого, — сообщила она, и оба ее слушателя решили, что это слишком точное определение, заслуживающее чего-то большего, чем простого кивка, означающего согласие. — Скажите, а что привело вас в Гловерсвилл?
Джульет взяла себя в руки настолько, чтобы следить за тем, что говорит, и объяснила цель их визита, опустив происшествие с рукописью Вильсон и решив, что если о смерти миссис Кэффри сообщалось в местной прессе, то Каролина по крайней мере не свяжет это событие с ней самой. Она также не стала говорить, что Мюррей полицейский детектив. В ее изложении миссис Кэффри была всего лишь ее поклонницей, которая стала подругой, приехала в Нью-Йорк с визитом и была, к несчастью, убита. А теперь Джульет со своим другом приехала сюда, чтобы взглянуть на наследство, доставшееся ей по завещанию.
— Да, я слышала об Аде. Я хочу сказать, все слышали. Наш городок маленький, так что можете себе представить. — Каролина покачала головой. — Не то чтобы у нас тут своих убийств не было в избытке. Несколько лет назад трое подростков связали бывшего дружка одной девушки, избили его, посыпали раны солью, а потом задушили насмерть. Через пару месяцев двое парней задушили семидесятисемилетнего старика у него дома, а потом разъезжали в его же машине, похваляясь своим «подвигом». Об этом писали нью-йоркские газеты. Вы, наверное, читали. В тот же год один двадцатичетырехлетний парень взял такси и застрелил водителя. Гордиться тут, конечно, нечем, так ведь? А еще как-то подростки помочились на здания в центральной части города, слава Богу, не пытались поджечь их. Преступное хулиганство — вот как это называется. — Каролина вздохнула. — Пара людей наложили на себя руки. Мое поколение много шумело, но по крайней мере у нас была на то причина. Я, помню, ездила в Вашингтон, чтобы принять участие в марше 1967 года…
— Вы знали Аду Кэффри лично? — несколько грубовато прервала Каролину Джульет, пока та не пустилась в воспоминания. — Извините, мне просто интересно узнать, — добавила она, смягчая свою резкость.
— О да, Ада. — Каролина, по-видимому, не обиделась. Она допила свое пиво. — Да, знала. Она мне нравилась. Слегка чокнутая, но очень храбрая. Я знала ее по «Адиронд экторс», не то чтобы я сама участвую в спектаклях, но иногда прохожу пробы. Мой отец был знаком с родителями Ады. Когда он был мальчишкой, каждую осень помогал Кейсам собирать яблоки. Все дети этим занимались. Зарабатывали по два цента за бушель или что-то вроде этого. Ада тогда тоже была девочкой… Вы, наверное, знаете историю, которая случилась у нее со свояком? — поинтересовалась Каролина с улыбкой.
Джульет ответила, что не знает.
— О, вы писательница, и вам следует знать эту очень скандальную историю. Вы наверняка могли бы вставить ее в какую-нибудь из своих книг.
Уголком глаза Джульет заметила, как напрягся Мюррей и поднялись его усики.
— Видите ли, первый муж Ады, какой-то там Мак, погиб во время Второй мировой войны. Некоторое время спустя она снова вышла замуж за некоего Оливера Ллойда, который держал в городе кофейный магазин «Ллойдс ориджинал», а?
Каролина сделала паузу, чтобы улыбнуться и справиться, не желает ли Джульет еще какао, а Мюррей — пива.
— Возможно, позднее, — ответил Мюррей. — Так вы говорили?..
— О да. Итак, она выходит за мистера Ллойда, и они живут вместе лет пять или шесть, к счастью, без детей. Потом она неожиданно убегает с Джерри Фаулером, мужем своей сестры. Мне тогда было лет пять или шесть, но я по сей день помню ужасный переполох, потому что их дочь была в моем классе. Джерри Фаулер был священником объединенной методистской церкви «Голгофа» в Эспивилле! Можете представить себе, какой шум поднялся. Нам, малышам, никто из взрослых, конечно же, не объяснял тогда, что происходит, но Ада с пастором Фаулером уехали в Бостон, сели на корабль и уплыли в Италию. Там они прожили вместе один-два месяца, наверное. Потом вернулись и поселились в доме Ады (ее родители к тому времени умерли, а Оливер съехал). Так они прожили еще несколько месяцев. В городке, естественно, все их сторонились, и тогда Ада вышвырнула пастора Фаулера. Правду сказать, к тому времени он уже был не пастором, а мистером Фаулером. Он уехал, по-моему, в Сиракузы, где и прожил остаток жизни. Миссис Фаулер открыла кафетерий, чтобы заработать на пропитание себе и вырастить Клаудиу. Обратно она бывшего мужа не приняла и больше замуж не выходила.
— Так, значит, дочь звали Клаудиа? — спросила Джульет, бросив многозначительный взгляд на Мюррея.
По его взгляду она поняла, что он прекрасно разобрался, кто такая Клаудиа сегодня. Не приходилось удивляться, почему между племянницей и умершей тетушкой добрых отношений никогда не существовало. Но как это похоже на Аду — ничего не оставить своей родственнице, хотя Клаудиа не сделала ей ничего плохого. Наоборот, сама пострадала из-за тетушкиного вероломства.
— О да, — продолжала Каролина. — Теперь она Клаудиа Лансфорд. Вышла замуж за Стива Лансфорда. Он здесь единственный ортодонт.
Каролина встала и подбросила в огонь еще одно небольшое полено.
— Мне лучше заняться обедом. А вы, ребята, пообедаете со мной? За счет фирмы. Вчера я приготовила овощной суп, ничего особенного, но…
Джульет молчаливо посоветовалась с Мюрреем, на лице которого появился ответ, соответствующий полному согласию с ее решением.
— Разумеется, — ответила она. Смогут ли они найти второй такой же «компетентный источник» распространения слухов в Гловерсвилле, да еще ночью? — Спасибо.
Они проследовали за Каролиной на кухню, вместительное и пребывающее в полном беспорядке веселое помещение, где, однако, было прохладно после каминного тепла. Каролина занялась супом и макаронами, Джульет принялась натирать сыр, а Мюррей — готовить салат.
Полчаса спустя, пока суп стоял на медленном огне, а макароны с сыром разогревались в духовке, Каролина устроила им экскурсию по остальной части своего дома. На втором этаже находились гостиная, библиотека и полностью отделанный танцевальный зал. Гостиную она превратила в собственную спальню. Кровать была накрыта бархатным покрывалом темно-фиолетового цвета, а стены отделаны чем-то напоминающим лоскутные одеяла и гардинами. Однако, когда она открыла двери в танцзал и библиотеку, оказалось, что оба помещения находятся в том же состоянии, в котором пребывали, когда она стала хозяйкой дома: холодные, темные и, как подсказал чувствительный нос Джульет, сильно попахивающие какой-то живностью.
На верхнем этаже оказалась лишь одна комната, пригодная для жилья. К большой холодной спальне примыкала ванная комната. Каролина поддалась искушению обновить ее цветастым ситцем, шторами кофейного цвета на окнах и уложенными одна на другую декоративными подушечками на каждой из белых узких кроватей.
Даже теперь ни Джульет, ни Мюррей ничего не сказали относительно того, где он проведет ночь. Однако для Джульет долгое молчание начало приобретать некий смысл, давать импульс к размышлениям, которые были, с одной стороны, весьма приятными, а с другой — слегка пугающими. Влечение, которое она испытывала к Мюррею еще в колледже, подобно вину, помешенному в холодный погреб, похоже, усилилось само по себе и стало менее примитивным. Конечно, как она поняла позднее, и сами они с Лэндисом стали менее примитивными.
— Очень мило.
Слова, сказанные им прямо у уха Джульет, заставили ее вздрогнуть. Она резко повернулась, прервав совершенно бесцельное созерцание холодной ванной комнаты. Как она поняла, комплимент по поводу убранства спальни был адресован Каролине.
— Спасибо. Я понимаю, что в ней есть нечто девическое и соблазнительное. Но послушайте, я в самом деле буду довольна, если вы предпочтете мою постель…
— Эта вполне подойдет, — прервала ее Джульет.
Мюррей, которого она видела уголком глаза, казался загадочным лицом мужского пола. Джульет продолжала упорно смотреть на Каролину. В перспективе еще оставался мотель «Холидей».
— Если мы сейчас же не спустимся вниз, суп выкипит, — напомнила Джульет.
Хозяйка повела гостей вниз, поясняя на ходу, что существует еще четвертый этаж с небольшими комнатками, предназначенными для слуг, и большой чердак, ходить на который она решалась редко.
— Летучие мыши, — доверительно сообщила Каролина. — Никак не могу избавиться от них. Я просто держу весь этот этаж под замком.
Громко стуча каблуками, все трое спустились вниз к приветливому теплу, струящемуся из камина.
Джульет, ощущающая присутствие позади нее Мюррея, вдруг почувствовала, как он взял ее за руку.
Она остановилась, обернулась. Он был рядом, в одном-двух дюймах, почти касался ее своим телом, теплым дыханием согревал висок. Не говоря ни слова, он обнял ее, слегка касаясь пальцами. Потом быстро прикоснулся губами к верхней части ее левой щеки.
