Николай Зорин - Формула влияния
— Да подожди ты! — перебила его Полина. — Иронизировать будешь после. Этот Аркадий, по прозвищу Аркаша Шайтан…
— Почему Шайтан?
— Не перебивай! Так вот, этот Аркаша Шайтан, наш Наблюдатель Аркадий, — основатель группы «Последний этаж».
— Интересно!
— Да. Причем отвергнутый и изгнанный группой. — И Полина подробно рассказала Виктору все, о чем поведал Вадик Майер Анне.
— Ну, так вот и мотив! — обрадовался Виктор. — Во всяком случае — мотив устроить весь этот тарарам на концерте. Он хотел им отомстить, вот и натравил толпу на музыкантов.
— Вопрос, каким образом.
— Ну… не знаю, — немного растерялся Виктор. — Может, гипнозом владеет.
— А Анна считает, что гипнозом владеет Ривилис, — возразила Полина и рассказала вторую половину своих видений.
— Действительно все совершенно запуталось, — согласился Виктор, когда она закончила. — Кто кого и за что, теперь совсем непонятно. Ривилис стреляет в Анну? Новая версия событий.
— Это Анна подумала, что он в нее может выстрелить, — горячо запротестовала Полина. — Лично я уверена, что это просто невозможно. Он ее любит, по-настоящему любит. Нет, не мог он в нее стрелять! Но овладеть гипнозом в принципе мог. Но… — Полина замолчала, задумавшись, Виктор терпеливо ждал. — Нет, — убежденно проговорила она, — это не он.
— Что — не он?
— Не он виновник всех этих событий. Не такой он человек. Федор… Он добрый, наивный, и нет у него никаких комплексов. Просто Анна запуталась, влюбилась в человека недостойного, сама это понимает и потому на Федора злится. Она знает, что он ее любит. Раньше я думала, что не знает. А теперь увидела: знает — промелькнула у нее одна такая мысль. — Полина опять замолчала, нахмурившись. — Никак не могу понять одной штуки. В воспоминаниях Анны что-то не сходится.
— Да там все не сходится! — воскликнул Виктор — он никак не мог удержаться от того, чтобы уличить в очередной раз Анну и показать бесполезность блужданий по ее воспоминаниям.
— Все, — согласилась Полина. — И что-то еще. Мелкие какие-то детали, которые очень важны. Мне кажется, если я смогу их расставить на свои места, то и все остальное сойдется. Вот только у меня никак не получается, — жалобным голосом прибавила она и опять замолчала.
На этот раз молчание ее затянулось на добрых десять минут. И было это молчание почти таким же мучительным, как ее видения. Во всяком случае, так показалось Виктору. Он напряженно ждал, когда закончится этот болезненный процесс размышлений, и пытался на нее не смотреть, старательно отводил взгляд, чтобы не мешать, зная, как чутко она реагирует на это.
— Первое детальное несоответствие, — заговорила наконец Полина, — это месяц. Сегодня у нас четвертое июня, Анну похитили два дня назад, следовательно, события, предшествующие этому, должны были происходить не позднее конца мая. А в воспоминаниях Анны разгар лета — что-то ближе к июлю. Маша, ее дочка, говорила, что они с бабушкой собирали клубнику, давно и стойко стоит жара и… не знаю, что-то с днем рождения Анны не так, никак не могу понять, что. Второе несоответствие — у Анны кассетный диктофон. Третье — все вокруг почему-то говорят «милиция». И ладно бы кто-то из них пару раз оговорился, так нет, постоянно. Четвертое — все, и сам город, и этот парк выглядит как-то не совсем привычно. Все какое-то слегка устаревшее, как в документальном фильме, снятом несколько лет назад. А с другой стороны — факты, которые не подтверждались, когда мы пытались их прояснить. Нет ни сети супермаркетов «Купи», ни реабилитационного центра для детей-даунов, ничего. Нет, но может, все это было когда-то? Раньше, несколько лет назад?
— То есть ты хочешь сказать, что Анна вспоминает отдаленное прошлое?
— Да, но это отдаленное прошлое напрямую связано с тем, что с ней произошло позавчера. Витенька, миленький, я должна досмотреть до конца ее воспоминания.
— Нет! — Виктор вскочил и так сильно замахал рукой, протестуя, что Полина ощутила сквозняк. — И не проси!
Она услышала его нервные быстрые шаги, звук открывающегося сейфа, поняла, что он прячет с глаз долой браслет Анны, демонстрируя свой категорический отказ.
— Вот и все! — Виктор отряхнул руки. — Лучше сделаем вот что. Попробуем еще раз проверить твою Анну на вшивость. Пробьем этого Аркадия Шайтана на предмет его причастности к группе «Последний этаж».
Виктор сел за компьютер — и началась обычная игра, которая в последнее время так раздражала Полину: хруст клавиш, щелканье мышки, тяжелые вздохи, неясное бормотание — и снова по кругу. Она и сейчас почему-то была уверена, что ничего Виктор в Интернете не найдет. Не хватает какой-то детали. Но вот какой? День рождения Анны. Эта деталь связана с ним. День рождения Анны…
— Ничего! — Виктор в досаде хлопнул по столу ладонью. — Аркадий твой в связи с группой даже не упоминается, у песни «Алмазный слон» не указано авторство, а сама группа, как я уже говорил, распалась пять лет назад. Ладно, поехали домой, девятый час уже, пора закрывать нашу шарашкину контору.
— Поехали, — согласилась Полина, продолжая перекатывать в голове свою навязчивую мысль. Снова и снова она прокручивала ситуацию, когда упоминался день рождения Анны. Это было на даче. Мать Анны говорила, что она выглядит больной и измученной и уговаривала взять отпуск. Анна отказывалась, ссылаясь на занятость, а потом…
— Неужели ты и в среду не приедешь? — спросила мать Анны.
— В среду? А что будет в среду? — не поняла Анна, забыв о своем дне рождения.
— Твое двадцатисемилетие! — рассердилась мать.
Двадцатисемилетие, день рождения, среда — нет, никак не выстраивается.
Они вызвали такси — у Виктора не было времени забрать машину со стоянки, — вышли из офиса. Воспоминания продолжали прокручиваться в голове Полины — без всякого толка. Может, нужно продвинуться в воспоминаниях дальше? Или наоборот — вернуться немного назад?
Подъехало такси, они сели в машину. У Виктора зазвонил телефон. Озабоченно любезно, даже как-то почти подобострастно, что ему было совершенно не свойственно, он с кем-то коротко переговорил, отключил телефон и взял Полину за руку.
— Звонила Мария Ильинична, — осторожно, будто боясь ее ранить словом, сказал Виктор, — ей немного получше. Она хочет завтра с тобой встретиться.
— Хорошо, — Полина кивнула, ощутив какую-то щекотку в мозгу — предчувствие близости разгадки. Мария Ильинична, двадцатисемилетие, Федор. Да, вот оно, близко. Мария Ильинична говорила о Федоре: ребенок тридцати шести лет. Анна о нем же: настоящий ребенок, хотя мы почти ровесники. Двадцатисемилетие…
— События, которые вспоминает Анна, происходили десять лет назад! — закричала Полина так внезапно и громко, что водитель испуганно оглянулся. — Вот теперь должно все срастись.
Едва они переступили порог квартиры, Полина отправила Виктора к компьютеру, а сама пошла на кухню готовить ужин. Почистила и поставила вариться картошку, достала из морозильника бифштексы, чтобы потом сунуть их в микроволновку, хотела еще нарезать салат, но не выдержала, решила сначала проведать мужа, узнать, как продвигаются у него дела.
Дела продвигались прекрасно. Недостающая деталь наконец отыскалась — и мозаика сложилась. Все, о чем говорила Анна, подтвердилось.
— Сеть супермаркетов «Купи» действительно была в нашем городе, но просуществовала недолго, — вдохновенно начал рассказывать Виктор. — Сразу после трагической гибели владельца, Кирюхина Бориса Сергеевича, магазины закрылись. О гибели бизнесмена я нашел несколько заметок в разных городских газетах. Он погиб вместе со своим шофером, когда ехал навестить сына, который в тот момент находился в детском реабилитационном центре «Солнышко». Правда, о его дальнейшем воскрешении ни слова. Но самое главное — я нашел интервью Анны с ним. Оно напечатано в газете «Городское обозрение», которая, кстати, существует и сейчас, за подписью Анна Дубровина. Мы теперь знаем ее фамилию и место работы, понимаешь?!
— Да, это здорово! Если, конечно, Анна не перешла за это время в другую газету.
— Будем надеяться, что не перешла. Но в любом случае теперь выйти на ее след мы сможем. Завтра с самого утра я позвоню в «Городское обозрение» и все выясню. Важно знать, чем она занималась сейчас и как те старые события связаны с настоящим. Таким образом, мы сможем понять, почему ее похитили и…
— Подожди, — перебила его Полина. — Пробей-ка ты еще одну вещь. Тот дом, на Бородинской. Я вот о чем подумала. Весь этот район был тогда, десять лет назад, выселен и явно приготовлен под снос. Сейчас там современные здания, но тогда…
— Вообще-то это нужно узнавать в БТИ или в архитектурном отделе администрации, в Интернете вряд ли я смогу найти такую информацию, да и зачем она? Ну был тогда этот дом, но сейчас-то его все равно нет. Значит, Анна находится не в нем, а где-то еще, в похожем месте, просто у нее по обыкновению что-то смешалось в голове.
